Шаха, он обучался в Америке в Чикагском университете. В своей
стране он сражался, в тесной связи с ЦРУ, в войне с Советами, перед
тем как получить гражданство США и стать советником
Госдепартамента при Рональде Рейгане. Во время президентства Буша-
отца его назначают заместителем министра обороны и он играет одну
из ключевых ролей в операции "Буря в пустыне" против Ирака. В годы
правления Клинтона он работает на Rand Corporation и UNOCAL. Когда
переговоры с талибами идут полным ходом, он выступает в защиту
последних в "Вашингтон пост", говоря, что они "не испытывают тот
антиамериканизм, что проповедуют иранские фундаменталисты", но
меняет свою точку зрения, как только прерываются нефтяные
переговоры и он становится экспертом-референтом в администрации
Буша после 11 сентября2. По окончании войны его назначают
специальным представителем по Афганистану. Он должен
контролировать строительство столь желанного трубопровода.
Международную прессу приглашают посетить развалины военных
сооружений и установок талибов и "Аль-Каиды". Она обнаруживает
убогие хижины, где хранится вповалку оружие, унаследованное от
войны с СССР. Но ни один журналист не находит ни заводов по
производству химического или бактериологического оружия, ни
центров по сборке атомных бомб, ни, того меньше, баз для запуска
спутников, о чем пророчил Дональд Рамсфелд.
Что же касается самой мощной армии в мире, она не находит мнимого
"врага общества номер один", за которым была послана, в то время как
мулла Омар удирает на мопеде в Пакистан.
Дела идут. Маковая культура может наконец расцвести буйным цветом
на "радость" североамериканского рынка1. А 9 февраля 2002 года
Хамид Карзай и его пакистанский аналог генерал Мушар-раф
заключают договор о строительстве нефтепровода в Средней Азии.
Глава 10 Секретные операции
В записке, составленной Леонардом Вонгом Институту стратегических
исследований армии США и озаглавленной "Как сохранять
общественную поддержку военных операций"1, можно прочитать
следующее: "Нынешняя общественная поддержка военных действий
сопоставима по уровню с той, которая следовала за нападением в Перл-
Харборе. Американцы утверждают сегодня, что они считают военные
действия уместными, что они за длительную войну и что у них хватит
воли перенести все отрицательные последствия войны. Несмотря на
благоприятные результаты опросов, американцы могут свое мнение
вдруг и изменить... Как только они возвратятся к нормальной жизни,
поддержка военных действий снизится, разве что если военные будут
демонстрировать постоянные успехи в войне против терроризма,
сохранят связь нации со своими вооруженными силами и будут
обеспечивать надежную внутреннюю безопасность, хотя и, по большей
части, незаметным образом". Другими словами, общественное мнение
массово примыкает к американской политике войны с терроризмом,
пока длится саспенс.
Операция "Незыблемая свобода" началась 7 октября 2001 года. Теперь
бряцание оружием постепенно утихает в Средней Азии. Учитывая
соотношение сил, победа коалиции была обеспечена даже еще до
вступления ее в сражение. Внимание публики Соединенных Штатов
начинает слабеть. И на самом деле, в то время когда атакуют само
логово "Аль-Каиды", а Усама бин Ладин угрожает Америке по
телевидению, нет сообщений ни о каком террористическом акте
"спящих сетей", внедренных на американскую территорию. Тут могут
уже зародиться и сомнения относительно реальности угрозы. И что же,
вы думаете, происходит?
12 октября агентства печати оглашают тревожные новости.
Журналисты и парламентарии получили письма, зараженные
сибирской язвой. Всего было разослано пять писем-ловушек: в "Нэшнл
Инквайрер", в Эн-би-си, в "Нью-Йорк пост" и в кабинеты сенаторов
Дашла и Лейхи. Пять жертв! Повседневная жизнь американцев сходит с
рельсов. Они больше не могут вскрывать свои письма, не надев
перчатки и повязку на лицо. У продавцов противогазов и наборов для
выживания опустошены прилавки. Вся система почтовой связи
парализована. Психоз заражает и страны-союзники. Везде в Европе
находят письма, содержащие фатальный белый порошок: "Аль-Каида",
стало быть, перешла в атаку и использует химическое и
бактериологическое оружие, которое она накопила благодаря
технической помощи Саддама Хусейна. Соединенные Штаты и их
союзники решают сделать запасы вакцины против сибирской язвы и
тем вызывают кипучую деятельность в фармацевтической
промышленности, которой они заказывают миллионы доз. И все.
Больше ничего. Кроме этих пяти писем, все остальное - только
шуточки проказников и коллективные галлюцинации.
Остается сказать, что эти пять писем содержали боевую форму
сибирской язвы, которая была произведена в лабораториях армии
Соединенных Штатов. Угроза была внутренняя. Барбара Хатч Розенберг
из Федерации американских ученых отмечает, что только около
пятидесяти ученых-исследователей - - их имена можно указать
мгновенно - были в состоянии заполучить эти штаммы и ими
манипулировать1. Анонимное письмо, адресованное на военную базу в
Куонтико в конце сентября - - то есть до того как пресса была
осведомлена о терактах с сибирской язвой-изобличает в аферизме
бывшего исследователя US AMRIID доктора Асаада. ФБР снова грозит
пальцем, но ничего не разъясняет.
Как только паника улеглась и блиц-операция "Незыблемая свобода"
завершилась, публика сочла, что может перевернуть страницу.
Министерство обороны берет на себя обязанность напомнить ей, что
враг не дремлет, щедро сопровождая напоминание шокирующими
кадрами размещения в заключение "особо опасных террористов" на
военной базе в Гуантанамо (Куба). Их перевозят на самолете из
Афганистана, предварительно накачав наркотиками и привязав к
сиденьям. Уже на месте их подвергают программе сенсорного лишения:
маску на глаза, наушники на уши, пробки в ноздри. Юристы
Министерства обороны1 объясняют, не моргнув глазом, что только
федеральные законы запрещают применение пыток, но что они не
действуют на Гуантанамо2, расположенном вне территории США. Что
же касается Конституции, она ни словом об этом не обмолвилась.
Французский генерал Оссаресс, организовавший пытки в Алжире и
щедро поделившийся своими патологическими наставлениями с
американским силами специального назначения, объясняет по
телевидению с ученым видом пользу пыток1. "Международная
общественность" приходит в движение. Мэри Робинсон, верховный
комиссар Объединенных Наций по правам человека (и бывший
президент Ирландской республики) публично возмущается и призывает
к порядку американское правительство2: эти заключенные пользуются
статусом военнопленных, определенным Женевской конвенцией,
обращение с ними должно быть гуманным и судебный процесс над
ними должен быть справедливым и беспристрастным.
В то время как общественность волнуется и трепещет, "война с
терроризмом" начинается в тени, подальше от света. Но терроризм не
является ни государством, ни организацией, ни доктриной-а образом
действия. Он может использоваться как правительствами (диктатура
Робеспьера в 1793 году называлась "Террор"), так и меньшинствами в
оппозиции. Иногда терроризм полностью оправдан. Так,(во время
Второй мировой войны французское Сопротивление прибегало к
террористическим актам против оккупационных сил и
коллаборационистов, военных и гражданских. Выражение "война с
терроризмом" само по себе не имеет больше смысла, чем "война с
войной".
Правда и то, что концепцию терроризма Джордж Буш составил себе
очень ограниченную. Так, он не относит к "терроризму" действия
"эскадронов смерти" в Никарагуа, увлекаясь до того, что назначает их
бывшего покровителя Негропонте постоянным представителем
Соединенных Штатов в ООН1. Для него в однополярном, после распада
СССР, мире, по всей видимости, терроризмом является любая
насильственная форма оспаривания американского лидерства.
Опираясь на откровения нескольких его участников и познакомившись
с документами заседания, Боб Вудвард (один из двух журналистов,
открывших миру "Уотергейт"), подробно описал в "Вашингтон пост"
то совещание кабинета Буша, в ходе которого ЦРУ получило
неограниченные полномочия на проведение "тайной войны против
терроризма"2. Было это 15 сентября 2001 года во время
правительственного семинара в Кэмп-Дэвиде.
Заседание началась, разумеется, с молитвы под руководством Джорджа
Буша, к которой приглашали каждого из участников по очереди. Затем
министр финансов и госсекретарь рапортовали каждый о своей
деятельности. Джордж Тенет, директор ЦРУ, представил два проекта,
основанных на исключительно тщательно подготовленных документах.
Первый проект назывался "Исходный удар: уничтожить "Аль-Каиду",
закрыть афганское убежище талибов". Тенет описывал в нем
необходимость секретных действий против "Аль-Каиды" не только в
Афганистане, но и по всему миру, при необходимости даже в
сотрудничестве со службами недемократических стран. Получив
всеобщее одобрение, он попросил необходимые полномочия для
выполнения этой задачи. "Тенет хотел получить достаточно
обобщенное постановление об атрибуции полномочий, чтобы ЦРУ
могло проводить любые нужные ему секретные операции, не
сталкиваясь с необходимостью запрашивать формальное одобрение на
каждую отдельную операцию. Тенет заверял, что ему нужны новые