Оба признака, по которым результаты длительного применения аппарата «Астер» в астраханской группе оказались отличными от результатов, полученных в московской и читинской группе, имеют довольно большое теоретическое значение. Дело в том, что, по идее, в общих чертах обозначенной в первой части данной публикации, тяжесть заболевания не должна быть препятствием для того, чтобы за счет малого возмущения получала дополнительное развитие доминирующая в организме (или в системе организма) регуляторная тенденция. Скорее, даже напротив, тяжесть заболевания, особенно у детей, имеющих еще не окончательно сформировавшиеся регуляторные механизмы, должна служить фактором, облегчающим развитие любых навязанных извне (в том числе, лекарствами) метаболических и других регуляторных тенденций, поскольку является своеобразным индикатором несостоятельности природных механизмов. В качестве косвенного подтверждения справедливости такого предположения допустимо использовать результат распределения по тяжести заболевания в читинской и московской группе пациентов, отметивших признаки регресса астматической симптоматики на фоне применения ими аппарата «Астер». В частности, следует обратить внимание на то обстоятельство, что детей, имеющих тяжелое персистирующее течение БА, в обеих группах оказалось больше, чем детей, страдающих среднетяжелой формой заболевания, притом, что исходное распределение по данному признаку внутри этих групп не создавало предпосылок для преобладания ни тому, ни другому признаку.
В астраханской группе, правда, пациенты со среднетяжелым течением БА исходно составляли ее большую часть (21 пациент против 12 пациентов, имеющих тяжелую форму БА). Однако исходное соотношение среднетяжелых и тяжелых случаев течения БА в этой группе (21÷ 12 = 1,75) почти втрое меньше соотношения (15 ÷ 3 = 5), получившегося в подгруппе пациентов, имеющих признаки регресса астматической симптоматики, что существенно превышает ожидание, обусловленное линейным отображением совокупного множества на его же подмножество. Из этого следует, что совокупность внутренних процессов, за счет которых формировался определенный регресс астматической симптоматики у пациентов астраханской группы, вероятно, отличалась в деталях от эквивалентных процессов, которые обеспечивали формирование аналогичного клинического результата у пациентов московской и читинской групп.
Есть основание полагать, что решающим фактором, обеспечившим в астраханской группе развитие регрессии астматической симптоматики преимущественно у детей со среднетяжелым течением БА, было отсутствие столь же строгого контроля выполнения лекарственных назначений, какой был установлен для московских и читинских пациентов. Напомним, что для астраханской группы такая особенность взаимодействия врачей с пациентами была принята в соответствии с планом проведения исследования. В результате этого, отдельные пациенты (или их родители) сами произвольно снижали дозы препаратов базисной терапии, ориентируясь на собственное самочувствие, и даже вовсе отменяли для себя прием препаратов на длительное время. При этом трое детей старшей астраханской группы, состояние которых характеризовалось весьма редкими симптомами проявления болезни в период наблюдения, вообще отказались от приема лекарственных препаратов до конца исследования.
Принимая во внимание описанную выше подробность в отношении пациентов к базисной терапии, допустимо полагать, что в московской и читинской группе пациентов малое микроволновое возмущение «работало» в основном на поддержание той положительной регуляторной тенденции, которая искусственно создавалась и поддерживалась аккуратным выполнением адекватных лекарственных назначений. Поскольку эти назначения были адекватными, то есть, соответствовали тяжести течения БА, то и проявление эффекта, как бы развивающего положительную тенденцию, инициированную лекарственными препаратами, проявлялось практически независимо от степени тяжести заболевания. В астраханской же группе отсутствие необходимой строгости и регулярности применения лекарственных препаратов, которое допускалось и пациентами со среднетяжелым течением БА и пациентами, имеющими тяжелое персистирующее течение заболевания, действие медикаментозного фактора оказалось в меньшей степени доминирующим в плане формирования внутренних регуляторных тенденций. В результате, наличие исходного медикаментозного толчка вполне могло провоцировать формирование некой смешанной регуляторной тенденции, которая в большей степени, нежели сформированная преимущественно медикаментозными средствами, базировалась на естественных механизмах, которые, возможно, оказываются менее поврежденными патологическим процессом у детей именно со среднетяжелой формой БА. Не исключено, что в данном случае речь следует вести о тех самых тонких регуляторных механизмах, со «скрытыми поломками» которых профессор Г.Б.Федосеев связывал в одной из своих публикаций, посвященной анализу возможностей применения немедикаментозных методов в интересах терапии БА, и собственно формирование, и богатое разнообразие патогенеза данного недуга [ф].
Однако то, в какой мере эти спекуляции вокруг факта более вероятного (в условиях максимально ограниченного выбора) проявления интегрального эффекта малого возмущения у пациентов с менее развитой патологией соотносятся с действительностью, в настоящее время гораздо менее важно в сравнении с констатацией данного факта, как такового. Дело в том, что равномерное распределение конкретно ожидаемого лечебного эффекта между пациентами, имеющими разную степень тяжести заболевания (как это получилось в московской и читинской группе) при желании, вполне допустимо, без какой-либо оглядки на регулярное применение аппарата «Астер», истолковать, как результат адекватности назначенной базисной терапии. Между тем, истолковать аналогичным образом избирательное распределение того же, по содержанию, лечебного эффекта между пациентами с разной тяжестью заболевания, пренебрегая при этом коэффициентом неравномерности распределения, втрое превышающим коэффициент неоднородности исходной группы, допустимо лишь при условии заведомого конфликта со здравым смыслом. Во избежание такого конфликта, в генезе лечебного эффекта, помимо действия лекарственных препаратов, адекватность дозировок которых определяется квалификацией лечащего врача, необходимо иметь в виду действие дополнительного фактора, действующего непредусмотренным априори образом. В нашем случае в качестве такового фактора следует, очевидно, назвать излучение аппарата «Астер», что является, по крайней мере, не менее весомым аргументом в пользу активных свойств этого излучения, в сравнении с аргументами, добываемыми посредством исследований «эффекта плацебо».
Следующим показателем, который, согласно плану исследования, предполагалось использовать в интересах получения более полного представления о состоянии пациентов на протяжении наблюдаемого в исследовании периода ремиссии БА, является частота применения β-2 агонистов короткого действия. Однако в действительности анализ этого показателя (весьма интересного в плане характеристики успешности лечения обострений БА), во всяком случае, в той форме его регистрации, которая предусматривалась в данном исследовании, фактически ничего не добавляет к сведениям, которые в характеристике периода ремиссии заболевания удается почерпнуть из анализа частоты и тяжести проявлений астматической симптоматики. Поэтому подробное описание этого показателя в данном тексте представляется излишним.
Дополнительные и весьма важные сведения, по отношению к сведениям, изложенным выше, дает анализ инструментальных исследований состояния дыхательной системы пациентов. Точнее, - анализ динамики ПСВ, поскольку измерения ФВД, которые проводились ежемесячно в условиях поликлиник, оказались, попросту лишним мероприятием. Суть дела в том, что пациенты, которые включались в исследования после стационарного лечения очередного обострения БА, обычно приводились в результате этого лечения в такое состояние, при котором их показатели ФВД практически соответствовали норме. Таким образом, каких-либо резервов для положительной динамики этих показателей, вообще говоря, не было. В тех же случаях, когда определенные резервы все-таки были (пациенты включались в исследование после лечения обострений, но не в стационаре), ежемесячные измерения ФВД давали весьма противоречивые результаты, в силу сравнительно невысокой разрешающей способности метода по отношению к небольшим изменениям состояния дыхательной системы. В целом, измерения ФВД, как и регистрация случаев применения β-2 агонистов короткого действия, по-видимому, более адекватны для изучения острых периодов течения БА. В противоположность этому, ежедневные измерения ПСВ позволяют улавливать довольно тонкую динамику состояния дыхательной системы, в том числе, свойственную функциональным изменениям сугубо адаптационного характера.