Что касается экономической заинтересованности работников в снижении профессионального риска, то Закон № 125-ФЗ, на мой взгляд, не обеспечивает стимулирования добросовестного труда, поддержания высокой трудовой дисциплины и охраны труда. Крайне редко граждане обращаются в исполнительные органы Фонда с просьбой реабилитировать, т.е. добиться снижения степени утраты профессиональной трудоспособности. Наоборот, многие застрахованные различными способами стремятся увеличить степень утраты трудоспособности, путем симуляции или умышленного ухудшения своего здоровья. Единицы застрахованных исполняют рекомендации по профессиональной реабилитации, потому что не хотят возвращаться на производство. Например, застрахованному в связи с несчастным случаем на производстве в 2000 году была назначена ежемесячная страховая выплата в размере 5 тыс. рублей. В настоящее время этот застрахованный, благодаря существовавшей системе индексации, получает 30 тыс. рублей в месяц в виде страховых выплат по нормам Закона РФ от 24.07.1998г. №125-ФЗ, кроме того, получает пенсию за счет средств Пенсионного фонда и это не мешает ему трудиться и зарабатывать. Здоровый коллега этого пострадавшего продолжает трудиться на этом же предприятии и по-прежнему зарабатывает около 5 тыс.рублей в месяц и, глядя на нашего пострадавшего, спрашивает: что же компенсируется этому больному за счет моей зарплаты[2]. Так что стимулирует Закон? Оказывается, быть больным и убогим выгоднее, чем здоровым и трудоспособным.
В этом виновата не только существовавшая система индексации ежемесячных страховых выплат и установленный порядок реабилитации пострадавших. Еще одна причина – низкое качество принимаемых законов, позволяющее неоднозначно трактовать нормативные акты и, таким образом, получать не компенсацию материального ущерба в связи с несчастным случаем на производстве, а неосновательно обогащаться. Например, работник, утративший 20% профессиональной трудоспособности, продолжает трудиться на своем рабочем месте, повышает свою квалификацию и заработок, а Фонд вынужден выплачивать этому работнику значительные суммы, якобы – утраченный заработок. Многие граждане, достигшие благополучно пенсионного возраста, никогда не утрачивали своего заработка, выйдя на пенсию требуют компенсировать утраченный заработок, считают утрату трудоспособности наградой за долголетний труд, а не бедой. И в то же время, работник, который по последствиям произошедшего несчастного случая (случай признан страховым) нуждается в дополнительных видах помощи, тратит личные средства на лекарства, нуждается по заключению медико-социальной экспертизы в санаторно-курортном лечении, но Фонд не оплачивает ему эти расходы, только потому, что отсутствует стойкая утрата профессиональной трудоспособности.
Закон, как и действовавшие до 2000 года «Правила возмещения работодателями вреда…», регулирует порядок возмещения вреда, это зафиксировано и в преамбуле, и в статье 1 Закона. Но многие специалисты, выдавая желаемое за действительное, считают, что Закон регулирует порядок личного страхования работников, т.е. страхование жизни и здоровья. Это совершенно разные вещи, от правильного понимания которых зависит порядок экспертизы наступления страхового случая. Возможно, мы когда-нибудь и придем к обязательному личному страхованию работников, но пока Закон не предусматривает этого. Работодатель, уплачивая страховые взносы на страхование от несчастных случаев на производстве и профзаболеваний, вправе рассчитывать на то, что вред, причиненный им работнику, будет возмещен за счет средств переданных Фонду социального страхования, а не за счет прибыли предприятия. Таким образом, страхованию подлежит риск ответственности работодателя за причиненный его работникам вред. Только при наличии обязательств по возмещению вреда можно признавать происшествие страховым случаем. В ранее действовавших «Правилах возмещения работодателями вреда…» основания ответственности работодателя были зафиксированы в ст.3 под названием «Основания ответственности работодателя за вред, причиненный здоровью работника трудовым увечьем», которая гласила: «Работодатель обязан возместить в полном объеме вред, причиненный здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей источником повышенной опасности… Если вред причинен здоровью работника не источником повышенной опасности, то работодатель освобождается от его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине». В Законе отсутствует подобная статья, но общие основания ответственности за причинение вреда изложены в ст.1064 Гражданского кодекса РФ, которая гласит: «Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также, вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред». Статья 1079 Гражданского кодекса РФ говорит об ответственности за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих. В Законе РФ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» данный вопрос регулируется понятиями, приведенными в статье 3. Например, «страховой случай– подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию». Указанное понятие складывается из двух необходимых признаков:
подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья на производстве;
возникновение обязательств по обеспечению по страхованию.
При отсутствии одного из указанных признаков не образуется понятие «страховой случай», хотя многие специалисты и работники рассуждают следующим образом: «если работодатель страхует меня и уплачивает страховые взносы, то чтобы ни произошло со мной, в том числе и не при исполнении трудовых обязанностей – это страховой случай, следовательно, Фонд обязан произвести страховые выплаты». Такое рассуждение происходит от неверной трактовки вырванного из контекста одного из абзацев ст. 229.2 «Несчастный случай на производстве является страховым случаем, если он произошел с застрахованным или иным лицом, подлежащим обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний». Например, житель г. Выкса Нижегородской области гражданин Е., работая электриком на ОАО «ВМЗ» прибыл на территорию работодателя и до начала рабочей смены решил заняться ремонтом личного автомобиля. Обрабатывая принесенную из дома деталь на сверлильном станке, повредил глаз – собственное сверло, также принесенное из дома, не предназначенное для промышленного станка вылетело из патрона и привело к травме[3]. А ст. 227 ТК РФ гласит: «Расследованию и учету … подлежат несчастные случаи, происшедшие с работниками и другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя (в том числе с лицами, подлежащими обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний), при исполнении ими трудовых обязанностей или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах». Поэтому в данном случае, несмотря на кажущееся противоречие, возмещение вреда гражданину Е. не полагается.
В пользу того, что Закон регулирует страхование ответственности работодателя за вред, причиненный его работнику говорит не только ст.22 Трудового кодекса РФ, обязывающая работодателя возмещать причиненный работнику вред, но и статьи 232, 233 Трудового кодекса РФ, которые гласят, что «сторона трудового договора (работодатель или работник) причинившая ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с настоящим Кодексом и иными Федеральными законами». «Материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действия или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами». Статья 229.2 ТК РФ гласит: «Расследуются в установленном порядке и по решению комиссии (в предусмотренных настоящим Кодексом случаях государственного инспектора труда, самостоятельно проводившего расследование несчастного случая) в зависимости от конкретных обстоятельств могут квалифицироваться как несчастные случаи, не связанные с производством:
смерть вследствие общего заболевания или самоубийства, подтвержденная в установленном порядке соответственно медицинской организацией, органами следствия или судом;