Истинная причина, по которой Павел обрисован, как «отменяющий закон», может быть найдена только в Индии, где до сегодняшнего дня сохранились в полной чистоте наиболее древние обычаи и привилегии, несмотря на злоупотребления, тоже в такой степени. Существует только один класс людей, которые могут безнаказанно попирать законы браминских установлений, в том числе и кастовых, и это – совершенные «Свами», Йоги – которые достигли или про которых думают, что они достигли первой степени на пути к состоянию Дживанмукта – или полностью Посвященные. А Павел бесспорно был Посвященный. Мы процитируем один или два отрывка из «Разоблаченной Изиды», так как лучше сказать об этом, чем было сказано тогда, мы не можем.
Возьмем Павла: прочтите то малое подлинное, что осталось от него в писаниях, приписываемых этому смелому, честному, искреннему человеку, и вы увидите, может ли кто-либо обнаружить в них хотя бы одно слово, которое означало бы, что Павел подразумевал под словом Христос что-либо больше, нежели абстрактный идеал личной божественности, обитающей в человеке. Для Павла Христос не есть личность, но 124] воплощенная идея. «Если какой-либо человек пребывает в Христе, он есть новое творение», он возродился как после посвящения, ибо Господь есть дух человека. Павел был единственный из апостолов, кто понял сокровенные идеи, лежащие в основе учений Иисуса, хотя он никогда не встречался с ним.
Но сам Павел не был непогрешимым или совершенным.
В своем стремлении к осуществлению новой и широкой реформы, охватывающей все человечество, он искренне ставил свои собственные доктрины значительно выше мудрости веков, выше древних Мистерий и заключительных откровений эпоптам.
Другим доказательством, что Павел принадлежал к кругу «Посвященных», является следующий факт. У апостола голова была пострижена в Сенхрее, где был посвящен Люций (Апулей), так как «он дал обет». Назары – или отделенные – как мы читаем в еврейских священных писаниях, должны были срезать свои волосы, которые они носили длинными и которых «бритва не должна была касаться» во всякое другое время, и приносить их в жертву на алтарь посвящения. А назары представляли собой класс халдейских теургов или Посвященных.
В «Разоблаченной Изиде» доказано, что Иисус принадлежал к этому классу.
Павел заявляет, что: «По милости Божией, которая дана мне, как мудрому мастеру-строителю, я заложил основание». («I Корин.», III, 10).
Это выражение, мастер-строитель, употребленное только один раз во всей «Библии», и употребленное Павлом, может рассматриваться, как целое откровение. В мистериях третья часть священных ритуалов называлась Эпоптейя или откровение, допуск к тайнам. В сущности это означает высшую стадию ясновидения – божественную; ...но действительное значение этого слова будет «надсмотр» от όπτομαι – «я вижу сам». В санскритском языке корень ап первоначально имел то же значение, хотя теперь его понимают как «обретать»[224].
Слово эпоптейя есть составное слово от ε̉πί, «на», и όπτομαι, «смотреть», или надсмотрщик, надзиратель, также употребляющееся как мастер-строитель. Титул мастера-каменщика в Масонстве произошел от этого слова в том смысле, как оно применялось в Мистериях. Поэтому, когда Павел титулует себя как «мастер-строитель», то он употребляет слово преимущественно каббалистическое, теургическое и масонское, которое не употреблял ни один другой апостол. Таким образом он объявляет себя адептом, имеющим право посвящать других.
Если мы будем производить поиски в этом направлении с греческими Мистериями и «Каббалой», перед нами в качестве верных путеводителей, то будет легко раскрыть тайную причину, почему Петр, Иоанн и Иаков так преследовали и ненавидели Павла. Автор «Откровения» был еврейский каббалист, purosang, со всею ненавистью, унаследованною им от своих праотцов по отношению к языческим Мистериям[225]. Его зависть в течение жизни Иисуса простиралась даже на Петра, и только после смерти их общего Учителя мы видим 125] как эти два апостола – первый из них носил митру и петалун еврейского раввина – яростно стали проповедовать обряд обрезания. В глазах Петра Павел, который унизил его, и который, как он чувствовал, намного превосходил его по части «греческой учености» и философии, естественно, должен был показаться магом, человеком, осквернившимся «Гнозисом», «мудростью» греческих Мистерий –следовательно, возможно, «Симоном Волхвом» в качестве сравнения, а не прозвища[226].
ПЕТР – ЕВРЕЙСКИЙ КАББАЛИСТ, А НЕ ПОСВЯЩЕННЫЙ
Что касается Петра, критика «Библии» показала, что, по всей вероятности, он не имел никакого другого отношения к основанию Латинской Церкви в Риме, как только то, что он дал этой Церкви предлог, за который так охотно ухватился коварный Ириней – предлог наделения этой Церкви новым именем для этого апостола – Петра или Киффа – именем, которое путем легкой игры словами могло удачно быть связано с «Петрома». Петрома – это была пара каменных дощечек, употребляемых Иерофантами при Посвящениях во время завершающей Мистерии. В этом кроется секрет претендования Ватикана на трон Петра. Как уже было процитировано в «Isis Unveiled», II, 92:
В восточных странах название Петер (на финикийском и халдейском языках – истолкователь), очевидно, было титулом этого персонажа[227].
Поскольку, и как «истолкователи» Нео-христианства, папы римские совершенно бесспорно обладают правом называться наследниками титула Петер, но они едва ли имеют право называться наследниками и, менее всего, истолкователями доктрин Иисуса Христа, ибо существует Восточная Церковь, более старая и намного более чистая, нежели римская иерархия, которая всегда преданно придерживалась первоначальных учений апостолов и, как известно из истории, отказалась следовать за латинскими отступниками от первоначальной Апостолической Церкви; однако, довольно любопытно, что ее римская сестра до сих пор именует ее «Раскольнической» Церковью. Бесполезно повторять здесь причины изложенного выше, так как все они находимы в «Разоблаченной Изиде»[228], где слова Петер, Патар и Питар объяснены, и показано происхождение «Сиденья Питы». После изучения вышеизложенных страниц, читатель узнает, что на гробу царицы Ментухепты Одиннадцатой Династии (2250 г. до Р. X. по Бунзену) была найдена надпись, 127] эта надпись, в свою очередь, оказалась списанной с семнадцатой главы «Книги Мертвых», относящейся не позднее как к 4500 году до Р. X., или к 496 году до Сотворения Мира по хронологии «Книги Бытия». Тем не менее барон Бунзен показывает группу данных иероглифов (Петер-реф-су, «Слово Мистерий») и священную формулу, перемешанную с целым рядом пояснительных заметок и различных толкований на памятнике 4000-летней давности.
Это равносильно высказыванию, что запись (правильное истолкование) в то время уже перестала быть понятной ...Мы просим наших читателей понять, что священный текст, гимн, содержащий слова ушедшего духа, существовал в таком виде около 4000 лет тому назад и был полностью непонятным царским писцам[229].
«Непонятным» для непосвященных – это несомненно; это доказывается запутанными и противоречивыми пояснительными заметками. Все же не может быть сомнения, что это было – ибо еще продолжает быть – словом мистерий. Барон далее поясняет:
Мне кажется, что наш ПТР есть буквально старый арамейский и еврейский «Патар», который встречается в повествовании об Иосифе в качестве специального слова для понятия истолкование, откуда и слово Питрум представляет термин для обозначения истолкования какого-либо текста или сна[230].
Это слово, ПТР, было частично истолковано благодаря другому слову, подобным же образом написанному в другой группе иероглифов на стеле, глифом ему служило изображение открытого глаза, истолкованного Де Руже[231] как «показаться», а Бунзеном – как «осветитель», что более правильно. Как бы то ни было, слово Патар или Петер поместило бы обоих, как учителя, так и ученика, в круг посвящения и соединило бы их с Тайной Доктриной, тогда как в «Сиденье Петра» мы едва ли можем усмотреть какую-либо связь с Петромой, двойными каменными дощечками, употребляемыми Иерофантом при Высшем Посвящении в течение завершающей Мистерии, как уже упоминалось, так же и с Питха-стхана (сиденье или место сиденья) – термином, употребляемым в Мистериях тантриков в Индии, в которых конечности Сати разбрасываются и затем снова соединяются, как конечности Озириса Изидой[232]. Питха – санскритское слово, оно также употребляется для обозначения сиденья Ламы-посвятителя.