РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСТЕТ
им. И.А. ГЕРЦЕНА
Кафедра новейшей русской литературы
«Город в творчестве И.А Бродского 1958-1972 гг.»
Выполнила:
Студентка 4 курса 1 группы
Минутина Юлия Леонидовна
Научный консультант:
К.ф.н., доцент Левченко М.А.
Санкт-Петербург
2005
Содержание
Введение................................................................................................. 3
Глава 1. Город как знак......................................................................... 6
Глава 2. Пространство города............................................................. 17
Заключение........................................................................................... 27
Библиография....................................................................................... 29
Введение
Данная работа посвящена изучению городских мотивов в стихотворениях И. Бродского, написанных до эмиграции. Данная тема представляется актуальной для изучения, поскольку город – и как городской пейзаж, и как знак, за которым закреплены определенные культурные традиции, – играет важную роль в творчестве поэта, причем не только в рамках изучаемого периода и не только поэтических текстов, но и для всего корпуса текстов, созданных на протяжении всей творческой биографии, включая также прозаические произведения.
При том, что вопрос о значении пространства в поэзии Бродского ставился многими исследователями (например, Елена Ваншенкина говорит о том, что «категории пространства и времени – основные координатные оси творчества И. Бродского» [Ваншенкина: 35]. Подобную точку зрения поддерживают практически все ученые, работающие над творчеством И. Бродского; Ю.М. Лотман напрямую говорил о значении Петербурга для всей поэзии Иосифа Броского [Лотман: 294]), рассмотрение вопроса о роли и функции городских мотивов пока что оказывалось за рамками исследований.
Проблема усугубляется тем, что раннее творчество И. Бродского изучено значительно меньше, чем более позднее, послеэмиграционного периода.
Однако существует множество исследований, посвященных вопросам, близким теме моего исследования. Их можно условно разделить на 2 категории: исследования, посвященные доэмиграционному периоду творчества И. Бродского и работы, посвященные городу в творчестве И. Бродского.
В числе наиболее значительными работами, описывающими поэзию Бродского данного периода, можно назвать кандидатскую диссертацию В. Куллэ «Поэтическая эволюция И. Бродского в 1958-1972 гг.» и монографию В. Семенова «Иосиф Бродский в северной ссылке».
В. Куллэ в своей работе исследовал поэзию Бродского, написанную до эмиграции. В данной работе проанализированы ключевые тексты этого периода, такие, как «Петербургский роман», «Шествие», «Зофья», «Холмы», «Большая элегия Джону Донну», «Дидона и Эней» и пр. Говоря об этих текстах, автор обратил внимание на роль города в этих стихотворениях, поскольку во многих из них город становится одним из основных мотивов. В своей работе Куллэ отмечает, что «двумя важнейшими составляющими поэтического мира, определивший в значительной степени путь юного Бродского, стали город, в котором он родился, и литературная среда, в которой он родился как поэт» [Куллэ, 1996: 20]. Особенно интересен в свете изучаемой проблемы анализ произведений «Петербургский роман», «Июльское интермеццо» и «Шествие», который также приведен в отдельной статье ««Поэтический дневник» Иосифа Бродского 1961 года». Основной проблемой данной статьи является взаимодействие поэта и времени, однако при анализе данных текстов, особенно «Петербургского романа», обойти проблему города невозможно. Куллэ указывает на нерасторжимую связь между городскими реалиями и реалиями культуры, а также между городом и переживаниями молодого поэта. Также исследователь говорит о том, что ««Петербургский роман» связывает личное время поэта со временем города. <...> Петербург – вместилище времени» [Куллэ, 1998: 99]. При этом последнее утверждение признается справедливым также и для поэмы-мистерии «Шествие».
Таким образом, В. Куллэ рассматривает роль городских мотивов в творчестве поэта в контексте Времени, которое вслед за самим поэтом выделяет как основную тему поэзии Бродского.
В работе В. Семенова, посвященной проблеме автобиографизма в поэзии Бродского, особое внимание уделяется корпусу текстов, созданных поэтом в ссылке («норенскому» корпусу). В работе можно также найти подробный анализ различных произведений поэта, таких, как «Шествие», «Июльское интермеццо», «От окраины к центру», «Большая элегия Джону Донну», «Дидона и Эней» и многих других. Также в работе есть множество крайне интересных наблюдений над значением городских мотивов. Так, говоря о «пейзажных» стихотворениях поэта, Семенов замечает: «происходит... построение пейзажа исходя из некоторой предзаданной концепции» [Семенов, 2004: 83], то есть что в пейзажной лирике Бродского переход не настроение передается через пейзаж, а пейзаж выстраивается исходя из настроения лирического героя. Данное утверждение, по мнению Семенова, справедливо не только для сельского, но и для городского пейзажа. Также Семенов утверждает о противопоставлении в поэзии Бродского городского и сельского пейзажа, но данное утверждение представляется спорным в рамках всего корпуса поэтических текстов, несмотря на убедительные примеры разбора конкретных стихотворений «Описание утра», «В деревне никто не сходит с ума» и «За церквами, садами, театрами...»
Также хочется отдельно отметить такое свойство городского пространства, как допустимость совмещения двух точек зрения. Эту особенность отмечают оба исследователя: Семенов называет его «полифоничностью» [Семенов, 2004: 87], Куллэ говорит о возможности «взгляда со стороны» [Куллэ, 1996: 23], связанной с эстетикой Петербурга.
Также существует масса исследований, посвященных конкретным текстам, в которых так или отражена проблема городских мотивов. Это работы Шимак-Рейдера, Мейлаха, Жигачевой, Верхейла и других исследователей.
Наряду с перечисленными работами можно назвать также работы, связанные с репрезентацией образа того или иного города в творчестве Бродского, однако они связаны с более поздними произведениями. Хотелось бы отметить статью П. Вайля и А. Гениса «От мира – к Риму» и работу S. Taruma «Joseph Brodsky’s Watermark: preserving the Venetophile discourse». В статье Вайля и Гениса авторы рассматривают превращеине мира в единый город (Рим), которое происходит в пьесе Бродского «Мрамор». Однако рассмотрение данного текста было бы более полным, если бы при анализе учитывались также коннотации, возникающие в творчестве Бродского у понятия Рим.
Taruma в своей работе описывает Венецию в текстах Бродского, как прозаических, так и поэтических. Исследователь отмечает, что «Brodsky does not challenge or question the anthologized canon of Venice; he is writing himself into it» [Taruma1: 2]. При том, что исследователь констатирует, что «Brodsky’s culturally conditioned “Venice sickness” was related to a genuine exilic anxiety, that is, his longing for his native Petersburg» [там же], мне представляется, что исследование венецианского текста было бы более полным, если бы была возможность совместить его с исследованием петербургского/ ленинградского текста у Бродского. Об этом свидетельствует, например, тот факт, что наблюдение Taruma о непосредственной связи Венеции и слез лирического героя как эссе, так и стихотворений, могло бы быть более объемным, если учесть, что для Бродского Петербург также часто был связан со слезами, плачем (например, в поэме «Шествие»: «Этот плач по каждому из нас,/ это город валится из глаз» (I, 129); причем в контексте поэмы очевидно, что город – это Петербург. Вообще, в подавляющем большинстве текстов доэмиграционного периода под городским пространством, специально не маркированным, чаще всего подразумевается Санкт-Петербург/ Ленинград).
Таким образом, при наличии актуальной проблемы, о которой упоминают многие исследователи, практически нет работ, посвященных роли городских мотивов в творчестве поэта. Однако, учитывая то, что все тексты Бродского являют собой единый метатекст, «единую строфу» [Стрижевская: 9], изучение данного аспекта в указанном периоде творчества Иосифа Бродского представляется мне весьма важным.
Глава 1. Город как знак
Одной из наиболее частотных функций упоминания названия города в текстах Иосифа Бродского является упоминание города как определенного знака. В этом случае в тексте упоминается название города, которое становится знаком того или иного явления. Интересно, что эта функция включает в себя самые разнообразные подфункции, которые может выполнять название города в тексте.
Наиболее частотная функция – связь того или иного топонима с человеком. Эта связь может осуществляться с различной степенью сближения двух объектов.
Первая, наиболее отдаленная связь – это упоминание города как пространственных и/или временных декораций, соответствующих тому или иному историческому лицу, где, по сути, сам город становится наименее важным элементом текста. Город возникает как однозначная ассоциация в сознании культурного человека с определенным историческим лицом, например:
Да, точно как Тит Ливий, он
сидел в своем шатре, но был незримо
широкими песками окружен
и мял в сухих руках письмо из Рима. (Ex oriente. 1963);
Герр доктор чертит адрес на конверте:
«Готт штрафе Ингланд, Лондон, Френсис Бэкон» (Два часа в резервуаре. 1965)
или
Einem alten Architekten in Rom (Старому архитектору в Рим. 1964).
Также возможно вхождение топонима в структуру перифрастического наименования:
хоть я и мог, как старец в Сиракузах (=Архимед, Ю.М.),
взирать на мир из глубины ведра. (Одной поэтессе.1965).