Махавира проповедовал своё учение тридцать лет, вплоть до того момента, когда его земная жизнь закончилась, и он перешёл в то состояние полной свободы, блаженства и покоя, которое мы называем мокшей. Для большинства из нас мокша – весьма далёкий путь, но он учил нас, как приблизиться к этой цели с помощью правил, ведущих к душевному миру и гармонии в человеческом обществе. Но он учил и много большему: демократической организации общины, организованной им, где все мужчины и женщины играли бы равную роль и где нет таких барьеров, как класс или каста. Он также учил терпимости и пониманию того, что на вещи можно посмотреть более чем с одной точки зрения. Но прежде всего он учил тому, что мы сами создаём свою судьбу своими делами и эмоциями: нам не стоит искать вовне какого-либо Бога, чтобы воздать хвалу, обругать или попросить милости. Когда мы оказываем почести Махавире, мы не просим его о помощи, а лишь медитируем на его пример и учения и стараемся ввести реальный смысл таковых в нашу собственную жизнь и дух.
Такова суть учений Махавиры. Джайнизм – одна из древнейших религий мира и современные джайны вполне могут рассматривать её как научную, практическую и приспособленную к нуждам современного мира.
РАННИЙ ПЕРИОД СУЩЕСТВОВАНИЯ ДЖАЙНИЗМА.
Джайнизм – одна из древнейших религий, настолько древняя, что мы не можем с какой-либо точностью определить время её возникновения. Джайнская традиция говорит, что Махавира был двадцать четвёртым и последним из тиртханкаров, или пророков текущего цикла времени. Некоторые из историй о них на самом деле сверхъестественны и редко убеждают не-джайнов. Так, они наделяются невероятно большой продолжительностью жизни, гигантскими размерами и разными другими чудесными атрибутами. Но, оставив в стороне эти истории (которые, однако, не лишены назидательной ценности), мы, тем не менее, имеем кое-какие исторические детали, касающиеся некоторых из них. Первым тиртханкарой был Ришабха, и в не-джайнских документах есть некоторые упоминания, которые, кажется, согласуются с деталями джайнской традиции. Он отмечается как царь, обладавший высокими духовными способностями, который оставил свой трон, чтобы стать странствующим аскетом, бродил обнажённым (символ полного отречения от земного) и часто подвергался нападениям и оскорблениям со стороны невежественных людей. После Ришабхи джайнская традиция приводит имена и некоторые детали, касающиеся следующих двадцати тиртханкаров. Все они были мужчинами, кроме, вероятно, девятнадцатой – Малли, которая, по мнению большинства джайнов, была женщиной (хотя не все признают это)[5]. Двадцать второй – Неминатха, или Ариштанеми (употребляются оба имени), считается родственником и современником индуистского бога-героя Кришны. Ну а с двадцать третьим тиртханкарой, Паршвой, современные учёные чувствуют себя на достаточно твёрдой почве. Он упоминается как сын царя Варанаси, величайшего священного города в Индии. В возрасте 30 лет он отрёкся от мира и, после небольшого периода медитаций и аскетизма, достиг просветления. После этого Паршва начал жизнь проповедника и собрал вокруг себя общину последователей. Считается, что он умер в возрасте ста лет, перейдя к окончательному пребыванию в блаженстве как освобождённая душа. Это было примерно за 250 лет до времени Махавиры. Родители Махавиры были последователями религии Паршвы. Он учил четырём из пяти великих моральных заповедей джайнизма: ненасилию, отказу от лжи, воровства и стяжательства, опуская по причинам, которые подвергались сомнению, обет сексуального воздержания, который был установлен или восстановлен Махавирой. Поэтому, вместе с Паршвой, джайнская религия ясно возникает в поле зрения истории, хотя темнота снова опускается в период между достижением мокши, или освобождения, Паршвой в горах Параснатх в Бихаре около 780 г. до Р.Х. и временем Махавиры.
В первой главе мы уже коснулись жизни Махавиры. Личность и учения тиртханкары оказали на современников столь мощное влияние, что по завершении своего земного пути он оставил немалое количество последователей (традиция говорит, что их было около 300000), пытавшихся разными способами – кто как монах (садху) или монахиня (садхви), кто как миряне (шравака и шравика), следовать принципам джайнизма. В течение своей жизни Махавира назначил из числа своих ближайших учеников 11 руководителей (ганадхара). Только двое из них – Индрабхути Гаутама и Судхарма были живы в момент ухода учителя в нирвану, и вся ответственность по сохранению и передаче его учений и руководству общиной легла на Судхарму. Община монахинь возглавлялась Чанданой. Назначил её на этот пост сам Махавира: женщины всегда играли в джайнизме важную роль и, говорят, что монахини под руководством Чанданы обогнали по числу монахов в соотношении более чем 2:1.
Махавира и его ранние последователи жили в северо-восточной части Индии, главным образом в древнем царстве Магадха (ныне Бихар). Джайнские миссионеры посещали Кашмир и даже Непал, однако нынешние центры джайнизма – западная Индия и, в частности, Гуджарат, стали таковыми лишь несколько столетий спустя. Распространился джайнизм и в южном направлении – в царство Калинга (современная Орисса), глава которого был обращён. Этот царь, Кхаравела, жил во втором или третьем веке до Р.Х. Из древней надписи известно, что он был благочестивым джайном и поддерживал монахов, но он, по-видимому, не рассматривал военные походы как несовместимые с его религией. Эта территория стала важным центром джайнизма в те ранние столетия, хотя не надо забывать, что мы говорим о нескольких столетиях после Махавиры. Многое в индийской истории этого периода всё ещё не вполне ясно для историков, и историю распространения джайнизма приходится собирать из кусочков, из разбросанных, иногда загадочных упоминаний. Однако ясно, что в первые века центр джайнизма был в западной Индии. По всей вероятности, джайны существовали в Бенгалии с очень ранних времён.
Учения джайнизма оказали значительное влияние на все классы общества. Даже существует история о том, как великий император Чандрагупта Маурья (около 300 г. до Р.Х.) в конце жизни стал джайнским монахом. Его внук, Ашока, правил империей, которая включала весь индийский субконтинент, кроме крайнего юга. Так как его столица находилась в области Магадха, не может быть никаких сомнений в том, что царь был знаком с джайнами, и они упоминаются в его эдиктах (хотя сам Ашока был буддистом). Точно известно, что один из внуков Ашоки был джайном и немало сделал для прогресса своей веры.
В такой древней религии, как джайнизм, вполне естественно возникновение интересных разночтений, касающихся деталей веры. В то время, как джайны едины в фундаментальных вопросах, в пределах этого единства терпимым образом сосуществуют разные секты и школы мысли. Это могут быть последователи одного уважаемого учителя или группа, делающая ударение на определённых специфических учениях. Важное различие существует между школами шветамбара и дигамбара. «Шветамбара» означает «одетые в белое», а «дигамбара» – «одетые в одежду стран света», – ссылка на то, что монахи школы дигамбара отвергают всякое мирское имущество, включая одежду, тогда как монахи школы шветамбара носят два куска белой ткани. Шветамбары, (составляющие 2/3 всех джайнов и значительное большинство в Великобритании) обосновались, в частности, в Гуджарате и соседних областях западной Индии. Дигамбары сильнее на юге. Истоки раскола неясны. Одно сообщение говорит, что приблизительно за 300 лет до Р.Х. в Бихаре был ужасный голод. Урожай высох, люди умирали от истощения, и это продолжалось 12 лет. Некоторые джайнские монахи, руководимые Бхадрабаху, ушли из поражённой голодом области на юг. Говорят, что монахи, которые ушли, были более строгими в некоторых отношениях, чем оставшиеся и, когда после окончания голода те вернулись, обнаружилось, что две группы разошлись в некоторых вопросах. В частности, согласно этому сообщению, до этого времени все джайнские монахи ходили обнажёнными, но те, которые остались на севере, теперь начали носить один кусок ткани, чтобы прикрыть себя. Другие источники помещают раскол во много более позднее время, возможно, во второе столетие после Р.Х. Вполне вероятно, это был не внезапный раскол, а медленный процесс. По крайней мере, до наших дней шветамбары и дигамбары расходятся в ряде второстепенных вопросов: не только относительно одежды монахов, но и в таких вопросах, как возможность достижения освобождения женщиной (дигамбары считают это невозможным, пока она не родится мужчиной); был ли Махавира женат до отречения от мира и в ряде других пунктов.
В эти ранние столетия грамотность не была такой всеобщей, как сейчас, и религиозные учения (как и вся другая литература, история, песни) сохранялись в памяти людей. Ближайшие последователи Махавиры, по всей видимости, зафиксировали в памяти то, что он говорил в своих проповедях и, после того, как он их оставил, ответственность за передачу учений легла на нового главу общины – Судхарму, которого мы упоминали выше. В течение почти двух веков собранные учения передавались устно. Сейчас нам кажется удивительным, что человек мог сохранить в памяти 14 текстов класса Пурва[6], каждый из которых – весьма длинная работа, формирующих базовую часть священной литературы джайнов. Но джайнские монахи тех ранних веков вели жизнь, много более простую, чем мы сейчас, без отвлечений нашей усложнённой современной цивилизации. Сверх того, они, несомненно, тренировали свою память, повторяя длинные тексты. Но даже принимая всё это во внимание, очевидно, что их память не была безупречной, и только 10 из 14 текстов Пурва сохранились через 200 лет после ухода Махавиры. А ныне утеряны они все, хотя многое из их содержания (которое считается частично восходящим ко времени Паршвы) сохранилось в других текстах: например в 12 текстах класса Анга[7],11 из которых сохранились до наших дней.