1. Венчурный бизнес и его развитие в России (стр. 8 из 11)

1) Пенсионные фонды, страховые компании, банки (формальный сектор экономики). В данном случае, ресурсы ряда инвесторов объединяются фирмами (или фондами) венчурного капитала, представляющие по организационно-правовой форме партнерства. У этих специализированных организаций имеются свои управляющие компании, которые и занимаются размещением капитала. Они получают ежегодно комиссионные в размере до 2-3% от чистых активов. Кроме того, управляющая компания получает до 20% от прибыли фонда [23.С.14]. Но этот процент им не выплачивается до тех пор, пока инвесторам не будут полностью возмещены суммы их инвестиций в фонд и оговоренный доход. Кроме этих профессиональных финансовых посредников на рынке оперируют дочерние структуры крупных корпораций, которые отслеживают новые технологии и вкладывают в них капитал.

2) Правительственные агентства и частные инвесторы - Бизнес – ангелы (неформальный сектор). "Бизнес - ангелы" – это, как правило, профессионалы с опытом работы в бизнесе: одни являются удачливыми предпринимателями, другие – высокооплачиваемыми специалистами в области бизнеса (бухгалтеры, консультанты, юристы и т.д.) и занимают высшие должности в крупных компаниях. Неформальные инвесторы, как правило, производят инвестиции на "ростковых" этапах, т.е. начальных и ранних стадиях развития проектов.

В Европе главными инвесторами европейских фондов венчурного капитала являются банки (за исключением Великобритании), а в США - пенсионные фонды, страховые компании, спонсоры и частные лица.

В России "Бизнес - ангелов" очень много. Согласно ряду исследований, именно они являются одним из главных источников венчурного капитала в нашей стране. «Бизнес – ангелы», по понятным причинам, не афишируют свою деятельность, и статистика по их вложениям не ведется.

Что же касается формального сектора в РФ, то он полностью представлен зарубежным капиталом. Формирование же российских венчурных фондов с участием национального капитала находится в зачаточном состоянии, хотя в этой работе готовы участвовать и отечественные пенсионные фонды, и страховые компании, и банки. Одной из проблем, которая не позволяет им эффективно использовать свои средства в данном секторе российской экономики, является отсутствие соответствующей законодательной базы.

На рисунке № 2.4. представлена схема источников венчурного инвестирования в России.

Рис. 2.2. Источники венчурного капитала в РФ

В настоящее время декларируют свое присутствие в России более 40 зарубежных венчурных фондов (Однако реально функционируют только 15)с суммарными активами не менее 4,3 млрд. долларов и размещены представительства около 30 управляющих компаний.

Все действующие зарубежные фонды можно условно разделить на три группы:

- фонды, капитал которых полностью или частично сформирован Европейским банком реконструкции и развития (фонды ЕБРР) с участием других международных финансовых организаций;

- активно действующие в России фонды, в создании и деятельности которых, наряду с корпоративными и частными инвесторами, в той или иной форме участвует государство ("активные" фонды);

- фонды, заявившие о своей заинтересованности в присутствии на российском рынке, однако еще не проявившие значительной деловой активности ("пассивные" фонды).

Естественно, деление фондов на "активные" и "пассивные" весьма условно и основано на имеющихся сведениях о количестве и объемах инвестиций, осуществленных в России. При этом необходимо учитывать, что фонды, как любые серьезные коммерческие структуры, весьма сдержанны в предоставлении информации о своей деятельности. Поэтому не совсем корректно определять активность только по указанным характеристикам. Очевидно, например, что венчурный фонд, не инвестирующий в настоящее время, но активно разрабатывающий динамичную стратегию деятельности в России, не может быть отнесен к числу "пассивных".

ЕБРР скорее всего является основным инвестором в венчурные фонды, действующие в России. Прежде всего, существуют Региональные венчурные фонды и Фонды прямого инвестирования малых предприятий (SEEF), где ЕБРР является почти 100-процентным инвестором, и некоторые другие фонды прямого финансирования, где ЕБРР действует как соинвестор.

Активные фонды - к этой группе можно отнести 6 фондов с суммарным капиталом порядка 1,26 млрд. долл., осуществивших до настоящего времени прямые инвестиции общим объемом не менее 430 млн. долл. в несколько десятков российских компаний. Состав группы весьма представителен:

- два фонда – TUSRIF (The United States - Russia Investment Fund) и Defence Enterprise Fund - образованы из средств правительства и Департамента обороны США соответственно;

- деятельность Investment Fund for Central and Eastern Europe (Дания) поддерживается государством, состав совета директоров фонда утверждается Министром иностранных дел Дании;

- акционерный капитал Agribusiness Partners International гарантирован правительственным агентством США по сельскому хозяйству и Заокеанской корпорацией частных инвестиций (OPIC).

Другими словами, эти фонды при осуществлении деятельности в значительной степени руководствуются правительственными стратегиями своих стран (США и Дании).

Пассивные фонды- к этой группе (как уже говорилось, весьма условно) можно отнести 16 фондов, суммарный капитал которых составляет не менее 2,2 млрд. долл. Несмотря на декларированный интерес к деятельности в России, отсутствуют достоверные сведения о масштабных инвестициях, осуществляемых этими фондами в российскую экономику.

Отличительной особенностью этих фондов является полная независимость в принятии решений по инвестициям - в основном их капиталы сформированы негосударственными корпоративными и частными инвесторами. Основное условие - удовлетворение интересов акционеров, в первую очередь обеспечение высокой доходности на вложенный капитал. Поэтому совершенно очевидны причины неопределенности их позиции по вопросу деятельности в России:

- высокие риски, связанные с нестабильностью политической и экономической ситуации в стране;

- неразвитость рынка ценных бумаг;

- таможенные тарифы и ограничения и т.д.

3.3. Основные проблемы функционирования венчурных фондов в России

Итак, венчурный капитал и технологический бизнес, исходя из теории и опыта развитых стран, казалось бы, созданы друг для друга, но в России взаимодействие между ними далеко от желаемого. Российские венчурные фонды зачастую не рискуют связаться с высокими технологиями, отдавая свое предпочтение обычному бизнесу с хорошей отдачей. Инвестиции в малые высокотехнологичные фирмы считаются сомнительными с точки зрения результата. Статистические данные, характеризующие приток иностранных инвестиций в экономику России, свидетельствуют о том, что наукоемкие отрасли не являются наиболее привлекательными для капиталовложений. По данным Госкомстата России, из общего объема иностранных инвестиций в российскую экономику в 2002 г. ($19780 млн.), около половины (44,5%) приходится на отрасль торговли и общественного питания, 9,6% - на нефтедобывающую промышленность и 12,5% суммарно на черную и цветную металлургию. Доля остальных отраслей экономики существенно меньше[33.С.4]. Так, например, в 1998 - 99 годах основными проектами венчурных фондов стали: участие в организации производства ныне популярной минеральной воды "Святой источник" (установка фильтров очистки, обеспечение таро - упаковкой); развитие лесотехнического комплекса в Архангельской области (строительство и организация работы лесопилок, котельных и т. д.); строительство современной климатической установки (теплицы) в Архангельской области и т. д. И только проект по развитию системы спутникового и кабельного телевидения в г. Северодвинске с известной долей условности можно назвать высокотехнологичным.

Далее будет рассмотрен ряд проблем, обуславливающих торможение в развитии венчурного инвестирования в высокотехнологичные инновационные проекты и функционирования рискового капитала в целом.

- В различных литературных источниках, анализирующих слабость венчурной индустрии в России на первое место ставятся вопросы конъюнктуры рынка, нехватки специалистов в данной области, несовершенное законодательство и др. Но, на мой взгляд, стоит начать с самой попытка внедрить в России систему венчурного финансирования.

В 90-е годы политика государства по отношению к малым предприятиям, главным объектам приложения венчурного капитала, базировалась, прежде всего, на обеспечении его фискальных интересов, а не развитии инновационного бизнеса, роста занятости или сдерживания процесса монополизации рынков. Существующая налоговая система, с одной стороны, толкает предприятия на сокрытие реальных доходов, препятствуя созданию цивилизованного фондового рынка, для которого важна прозрачность финансовой отчетности, а не "оптимизация налогообложения", а с другой стороны, препятствует росту самофинансирования предприятий.

Существенным моментом является и то, что венчурная индустрия в нашу страну была привнесена извне. Ее возникновение оказалось следствием не рациональной частной инициативой, откликающейся на внутренние потребности развития местного предпринимательства и рынка, а результатом политико-административных решений, за которыми стояло стремление привить трансформирующейся экономике страны ростки рыночного хозяйства.

Цель экспорта в нашу страну этого экзотического для нее финансового инструмента была сформулирована достаточно четко - оказание содействия приватизируемым предприятиям. Были определены размеры объектов потенциального финансирования (для фондов ЕБРР) и обозначена их основная характеристика (приватизируемые в ходе программы массовой приватизации предприятия). На мой взгляд, в ту пору никто особенно не задумывался о тонкостях различий между стадиями развития компаний и соответствующих им формах и способах финансирования. Планка венчурного финансирования была зафиксирована на заданной высоте, но это неизбежно повлекло за собой перенос на российскую почву и особенностей управления фондами такого типа, и характер взаимодействия фондов и объектов их инвестиций, и стиль поведения управляющих компаний на нарождающемся российском рынке.