2. Негативные чувства отделения, разрыва дружеских отношений, желание восстановить их.
Например: Отмена моего визита вызывает сожаление, поскольку это не даст возможности укрепить наши отношения.
3. Совместные действия, фиксирующие любые действия, предполагающие добрые, теплые отношения.
Например: Наши народы будут работать вместе над претворением в жизнь этой программы.
4. Дружеские действия (помощь, забота и т.д.).
1. Сильные действия, которые влияют на других людей или мир в целом.
Рутинные действия подсчитываются, когда в них подчеркивается этот мотив, например: Я предлагаю новую политику, которая изменит жизнь людей.
2. Контроль и управление с помощью сбора информации, проверки других людей.
Например: Мы стараемся определить, нуждаются ли они в нашей финансовой помощи.
3. Попытки влиять, убеждать, доказывать свою точку зрения.
Например: Мы постараемся убедить его в важности этих переговоров.
4. Предоставление помощи, совета, поддержки, когда о них и не просили.
5. Влияние на других и мир в целом, упоминание (забота о) славы, престижа, репутации.
Например: К сожалению, престиж нашей страны низок.
6. Сильная эмоциональная реакция (позитивная или негативная) на чужие действия.
Например: После выступления волна энтузиазма охватила толпу.
Д. Винтер предлагает также такие дополнительные замечания:
426
1. Отдельное предложение можно учитывать для разных мотивов только один раз.
2. Если один и тот же мотив встречается в двух соседних предложениях, он подсчитывается только один раз.
3. Если же этот повтор разделен появлением нового мотива, тогда все случаи употребления мотивов подсчитываются.
4. В интервью каждый ответ-вопрос рассматривается как отдельный текст, поэтому вышеприведенные правила не работают.
Как пишет Д. Винтер: "Все эти правила предназначены для того, чтобы отделить мотивы, которые повторяются просто для того, чтобы разъяснить позицию (или по техническим причинам), от мотивов, которые повторяются, поскольку говорящего или пишущего особо интересуют данные мотивы" [590, р. 22]. В случае обработки записанного на магнитофон материала, он первоначально разбивается на пятнадцатиминутные отрезки. И каждая такая единица подсчитывается на предмет наличия мотивов.
Вероятно, отталкиваясь от наблюдений Д. Винтера можно получить соответствующие показатели, основываясь на невербальном материале. Так, в своей работе [595] он предлагает использовать мотивировку для отбора сотрудников. Высокие уровни по близости предполагают отбор сотрудников, которые близки президенту. В то же время президенты с высоким уровнем воли к власти отбирают советников по другим параметрам, разрешая разнообразие, не боясь выступить в роли арбитра в своем кабинете. Президенты с высоким уровнем власти отбирают к себе больше юристов, высокие по близости президенты — меньше. Президенты с высокими показателями воли к власти в свое окружение выбирают советников с опытом работы в конгрессе или на уровне законодателей штатов, с высокими показателями по достижениям — с опытом в соответствующей отрасли исполнительной власти. То есть в одном случае требуется опыт власти, в другом — опыт работы в соответствующей сфере. По этой причине президенты с высоким уровнем оценок по достижениям
427
получают хорошие профессионально советы, но они оказываются наивными или "непроходимыми" в законодательных органах. Президенты с высоким уровнем власти выдвигают идеи, которые смогут быть приняты законодателями, но они будут невысоко оценены экспертами соответствующих отраслей.
Президенты с высоким уровнем по близости могут попадать в скандальные ситуации, поскольку они часто находятся в зависимости от эгоистического поведения других. Сюда можно отнести таких американских президентов, как Хардинг, Трумэн, Эйзенхауэр, Никсон.
Президенты с высоким уровнем власти ассоциируются с войной и отсутствием договоров о сокращении вооружений. Президенты с высоким уровнем мотивации по близости и достижениям вступают в соглашения по сокращению вооружений. В целом достижения связаны с рациональным сотрудничеством, близость — с сотрудничеством при определенных условиях, власть — с эксплуатацией и конфликтом.
КОГНИТИВНОЕ КАРТИРОВАНИЕ И ОПЕРАЦИОННОЕ КОДИРОВАНИЕ
Теперь мы остановимся на когнитивном моделировании политики, в основе которого лежит анализ коммуникативных потоков, на основании чего делается предсказание будущего поведения. Речь идет о поиске определенных структур, в рамках которых происходит реальная переработка информации человеком. Одной из первых работ этого направления была статья Э. Толмена [321].
Сегодня проблема когнитивного моделирования формулируется как поиск корреляции "между лингвистическими структурами текста и структурами представлений его автора" [236, с. 398]. Под концептуальной реконструкцией автор понимает "выявление того, каким образом в структурах семиотических объектов проявляются структу-
428
ры представлений об устройстве внешнего мира, присущие использующим семиотические объекты лицам" [236]. Ранние работы этого направления (Leites, 1951, 1953) выросли из анализа повторяющихся тем в сочинениях Ленина и Сталина, где были обнаружены следующие высказывания: "политика — это война", "нажимать до предела", "не бывает нейтралов", "избегать авантюр", "сопротивляться с самого начала", "отступить перед превосходящими силами", "война с помощью переговоров". Операционный код большевиков в этом подходе получил представление в виде следующих мотивационных имиджей:
1. Вопрос "кто — кого", касающийся правильной оценки существующего соотношения сил.
2. Боязнь уничтожения.
3. Принцип стремления к власти [цит. 577, р. 180].
Оле Хольсти предложил следующую классификацию возможных представлений о сути политической жизни [495, р. 182]:
Каковы фундаментальные источники конфликта? | Какова фундаментальная суть политического мира? | |
Гармоничность (конфликт является временным) | Конфликтность (конфликт является постоянным) | |
Человеческая сущность | А | D |
Характеристики наций | В | Е |
Международная система | С | F |
В конфликте типа А условиями мира становятся лучшее знание, образование; типа В — реформы, устранение агрессивных деятелей; типа С — трансформация международной системы; типа D — поддержание баланса международной системы, профессиональные и просвещенные лидеры; типа Е - поддержание баланса между
429
политическими агентами с помощью союзов, коллективной безопасности; типа F - разработка механизмов мирных изменений внутри международной системы.
Соответственно наблюдается сближение мотивационных имиджей, рассмотренных выше, с данными типами конфликтности. Президентам с высокой потребностью в близости и низким уровнем стремления к власти и достижениям будет присущ тип А системы представлений. Президенты с высокой волей к власти и достижениям в сочетании с низкой потребностью в близости должны иметь систему представлений типа В. Президенты с высокой потребностью к власти и низкой потребностью к достижениям и близости будут иметь тип представлений DEF. Разные мотивационные профили и операционные коды приведут к порождению разного типа риторики в период международных кризисов. Лица типа А в своей риторике в период кризиса покажут меньшую степень стремления к власти и большую близость, чем риторика кризиса в случае типа В или типа DEF. Тип А также скорее будет использовать тактику умиротворения, тип В — запугивания, тип DEF — тактику взаимных ответов.
Можно привести такой пример подобного анализа. X. Олкер и др. анализируют речи Н. Хрущева, Э. Шеварнадзе, Д. Раска, чтобы найти когнитивные механизмы, стоящие за порождением этих речей [421]. В результате они приходят к интересному выводу о том, что советская ментальность рассматривала ситуацию как объективный процесс, а не как субъективные действия тех или иных лидеров. Например: "Анализ мировой обстановки, как она сложилась к началу шестидесятых годов XX века, не может не вызвать у каждого бойца великого коммунистического движения чувства глубокого удовлетворения и законной гордости". В английском же переводе исчезает фраза "как она сложилась", поскольку она является избыточной для непроцессного представления.
Предложены два варианта такого подхода: когнитивное картирование и операционное кодирование. Когнитивная карта представляет собой графическую репрезентацию, где представлены политические альтернативы,
430
разнообразные причины и следствия, цели. Все это изображено графически в виде узлов, связанных между собой стрелками [1, 226, 237, 300, 301, 302, 364, 368]. Современные исследователи считают подобный когнитивный стиль определенным "гипотетическим конструктом", который может объяснить переход от стимула к реакции, описывая то, как индивид концептуально организовывает модель реальности [468].
Когнитивная карга представляет собой ориентированный граф, в котором совокупность узлов связана стрелками. Стрелки и выражают каузации: положительные, отрицательные, нулевые. Тогда аргументом становится "цепочка вершин, соединенных каузальными связями, и заканчивающимися в вершине, которую можно рассматривать как связанную с позитивной или негативной ценностью" [301, с. 57]. Когнитивная карта, как считает П.Б. Паршин, делинеаризирует текст, представляя его в виде "картинки", однако при этом отражается только одна из возможных текстовых макроструктур — структура каузального рассуждения. Общая схема существующих методов предстает в следующем виде [237, с. 68]: