Несколько лет все было относительно спокойно, хотя в других местах проходили процессы, но в Ташкенте, несмотря на то, что мы проповедовали, все было тихо.
Это были одни из самых лучших лет в моей жизни. До сих пор с большой ностальгией я вспоминаю об этих годах, в них было что-то очень светлое, хотя мы в то время многого не знали. Но это немного сосущее ощущение опасности и в то же время ощущение себя неким героем, и проповедь в этой ситуации были пронизаны каким-то особым чувством.
Прошло несколько лет, и уже была организована моя поездка в Швецию, так как наш руководитель Киртирадж прабху хотел, чтобы я поехал туда и переводил. Все это время я занимался переводом или редактированием книг. Но мне не хотелось ехать, потому что я привязался к той, сладкой для меня ситуации: мне нравилась моя роль, то общество людей, которых я любил и которые ко мне хорошо относились. Поэтому, несмотря на его настоятельные просьбы, я оттягивал этот момент. И тогда Кришна проявился еще раз в моей жизни.
В начале, когда мне запретили защищать кандидатскую диссертацию, я продолжал работать в одном институте. И, так как все затихло, в какой-то момент мой шеф сказал: «А почему бы тебе не защитить диссертацию?».
И я ее защитил. И вдруг после двух-трех лет такого затишья, как гром среди ясного неба (это был уже где-то 86-й год), меня снова вызвали в прокуратуру и сказали, что на этот раз все очень серьезно, что про меня все знают, заводят на меня уголовное дело и хотят посадить. В тот же день меня уволили с работы. Я еще сделал несколько робких попыток устроиться на какую-то другую работу по своей специальности, но, куда бы я ни приходил, там уже все обо мне знали. Так что все эти попытки окончились неудачей. По последовавшим за этим событиям я понял, что в этом была воля Кришны. Жизнь моя переменилась.
Сколько бы я ни кричал, что хочу, чтобы все оставалось, как было, обстоятельства складывались вопреки моей воле. Еще примерно год я пробыл в Союзе, в Литве, переводил там тексты с английского, потом какое-то время жил в Петербурге и еще где-то. Но одно за другим события толкали меня к мысли: «Я должен уезжать». Вплоть до смешного. Например, в тот самый момент, когда меня вызвали в прокуратуру, и я мог понять, что мне здесь ничего хорошего не светит, мне пришло извещение, что на почтамте меня ожидает международная телеграмма. Это была телеграмма из Швеции, где Киртирадж от имени моей фиктивной жены писал: «Приезжай как можно скорее, я тебя жду». И когда эти два события произошли в один день, я понял, что это ни что иное, как Кришна, и сопротивляться бесполезно. Я начал оформлять свои документы. И тогда тоже было ощущение, что меня взяли за шиворот и вырвали из той ситуации, которую сам я не хотел менять.
Декорации полностью сменились, я оказался за границей. Тогда в Швеции из русских были двое преданных: Ведавьяса прабху пматаджи Сатья. И первый год там это один из самых тяжелых периодов в моей жизни. Мне трудно было привыкать к чужому менталитету, новому образу жизни, к храму. Но одно я точно знал: за всем этим стоит Кришна, и что Он действует из-за кулис.
Постепенно я приспособился. В 1990-м или 1991-м году, когда появился храм на станции метро «Беговая», я приехал в Москву. Тогда я возглавлял линию переводов на русский в издательстве «Бхактиведанта Бук Траст» (ББТ) и переводов книг на другие языки бывшего Советского Союза и играл там довольно заметную роль, под моим началом работало много людей. Границы уже были открыты, люди стали ездить свободно.
Киртирадж, который в то время был во главе управления обществом Сознания Кришны в России, предложил, чтобы я возвращался на родину и стал во главе Московского храма. Он позвонил Харикеше Махараджу, а тот спросил меня, хочу ли я этого, на что я ответил:
- Ну, не знаю, буду делать то, что мне скажут. Но особенного желания у меня нет, мне нравится то, что я делаю в Швеции, мое служение и книги, над которыми я работаю.
На что он решительно ответил:
— Нет, тогда возвращайся в Швецию. То, что ты сейчас делаешь, важнее. И я думаю, что это было тоже очень важным событием, потому что мне
нужно было какое-то время, чтобы окрепнуть духовно. Если бы я в то время оказался в Москве, мне трудно представить, как все сложилось бы здесь. В 1995-м году я вернулся в Москву.
Сегодня, оглядываясь назад, я могу сказать, что в жизни есть два плана: один некий поверхностный план, где есть внешние причины, следствия, некий мотив нашей жизни, а другой более важный, более глубокий, собственно воля Кришны. Ощущение, что это Он ведет меня по жизни, не оставляло меня тогда и не оставляет теперь. Я помню, что в свое время меня очень поразили библейские слова, в которых говорится, что не мы выбираем Бога, а Бог выбирает нас. И, оглядываясь назад, я могу полностью подтвердить правоту этих слов. В моем конкретном случае я не выбирал Бога, а скорее пытался убежать от Него и как-то навязать Ему свои условия. Но во всех ситуациях своей жизни я очень хорошо понимал, что есть некая высшая сила, которой бесполезно сопротивляться. Эта высшая сила имеет Свой план, Свою волю, и эта высшая сила хочет чего-то от меня. И я надеюсь, что это ощущение не уйдет, потому, что смысл предания себя Богу заключается в том, чтобы, в конце концов, человек научился отличать свою волю от воли Бога и научился понимать волю Бога в своей жизни. В конце концов, не только понимать, но и приветствовать ее, прославлять Бога за то, что Его воля именно такова, что она может отличаться от представлений человека о том, что нужно ему.
И остался я в Сознании Кришны именно потому, что и на это есть Его воля. Я не хочу этим сказать, что я какой-то особенный, но поскольку я стараюсь увидеть эту волю во всем, что происходит, то понимаю, что Господь хочет этого. Он хочет, чтобы мы повторяли Его Святое Имя, чтобы общались с преданными и старались служить миссии Шрилы Прабхупады.
Что изменилось в моей жизни за все это время? Я помню, что один из
самых мучительных периодов в моей жизни был где-то во время окончания школы и в университете, еще до того, как я присоединился к Сознанию Кришны и начал повторять мантру. И мучительность эта заключалась в ощущении, что я стою на каком-то распутье и мне все время нужно самому выбирать дорогу: туда или сюда, а у меня нет абсолютно правильных критериев для того, чтобы я мог понять, какой выбор следует сделать, в какую сторону направиться. Но с тех пор, как я стал повторять мантру, начал общаться с преданными, читать книги Шрилы Прабхупады, это ощущение полностью ушло, и нет мучительного представления о том, что я стою на перекрестке и должен делать выбор, и что этот выбор зависит от меня. Наоборот, есть ощущение того, что есть некая дорога, а я иду по ней, и Кто-то меня ведет, а я как слепой котенок, который пытается нащупать путь, но ведет меня по этой дороге какая-то другая сила. И это ощущение, что этот путь есть, хотя я сам этого не понимаю, не вижу, не осознаю, дает мне огромный энтузиазм и силу. Я знаю, что хотя сам я слепой и потому никогда не смог бы сделать правильный выбор, сейчас я иду по правильному пути, и Кто-то меня ведет, и этот Кто-то, в отличие от меня, зрячий.
Бхакти Вигъяна Госвами
МОЛИТВА БЛУДНОГО СЫНА, или попытка предания себя
Как я хотел Тебя забыть, Уйти, заплакать, отвернуться. Собакой черною завыть, Заснуть и больше не проснуться.
Как я хотел с Тобой порвать, Не знать Тебя, не видеть больше, Не слышать, не молить, не звать И не любить Тебя, мой Боже.
Я прятался в пучинах вод, В берлоге отсыпался сладко, Был глух, как тетерев, и слеп, как крот, Как еж, колюч и, как гадюка, гадок.
Я яд копил, отращивал клыки, Я цвет менял, ощеривался злобно И паутину плел, как пауки, И раздувал клобук, как кобра.
Меня жег яд обиды на Тебя, Яд зависти, яд ревности и злости.
Он сердце отравил, любовь во мне губя, Язык мне обложил, пробрался в кровь и кости.
Отравленный, я полз, куда глаза глядят, Без цели, без любви, без веры. Но, ежась, чувствовал Твой взгляд Спиной своей в тумане жизни серой.
А голос Твой все звал меня, И свет Твой лился и лучился.
Ты радугой вставал при свете дня, Луной светил в ночи и звездами искрился.
Ты звал меня к Себе, Душа моей души, Боль утишал урчанием прибоя, В опасности на помощь мне спешил
И прятался, прикинувшись Судьбою.
Как Ты хотел меня вернуть, Растормошить, согреть, утешить, Яд в сердце осушить, расчистить путь, Лед растопить, ласкать меня и нежить.
Ты победил! Сдаюсь. Довольно слез. Довольно злости, зависти довольно. Довольно глупой лжи и глупых грез. Я Твой... Но почему же мне так больно?
Видура дас Москва
В писаниях сказано, что если человек не практиковал в прошлой жизни сознание Кришны, то в этой жизни он вряд ли придет к этой духовной практике.
Поэтому я глубоко уверен, что если человек в прошлой жизни следовал какой-то духовной практике, то в этой жизни уже с раннего детства каким-то образом его стремление к Богу обязательно проявится.
Помню, когда я был ребенком, у меня была тетя, которая служила в церкви. У нее был ангельский голос, и она там пела христианские молитвы. Тетя была старой девой, так ею и умерла. Я жил у нее, и она меня заставляла переписывать христианские молитвы. Это было еще до школы, мне было лет шесть, и я не умел писать и читать. Она давала мне тексты молитв, и, не понимая смысла, я просто перерисовывал буквы, а тетя уносила мою писанину в церковь. Так я проводил каникулы, когда начал учиться. Приезжал к ней и видел в ее доме громадный алтарь, садился и писал, писал. На алтаре было очень много икон. Их я очень боялся: Иисус строго смотрел на меня. Но однажды я сильно нашкодил, родители должны были меня строго наказать, и я, увидев икону, сказал Иисусу, что если мне сегодня не достанется от родителей, тогда я поверю в него. Они не наказали меня совсем. Смешно вспоминать.