могут быть попыткой справиться с неприятными ситуациями или решить какие-то проблемы.
Райкрофт (1979) подчеркивал творческий и связанный с воображением аспект снов,
противопоставляя их простому отражению конфликтов и невротическим реакциям и
рассматривая сновидения как недеструктивную форму коммуникации недоминантного
полушария мозга.
Художественное и научное творчество
Многие писатели, художники и композиторы, описывая процесс творчества, говорят о
том, что их охватывает некая внутренняя сила, не вполне подвластная осознанному контролю.
Часто творческий процесс происходит во сне. Кекуле, исследуя проблему структуры бензола,
увидел во сне змею, пожирающую свой хвост, что тут же натолкнуло его на мысль о кольцевой
структуре молекулы бензола (Findley, 1948). Кольридж, как говорят, сочинил поэму "Кубла-
Хан", находясь под воздействием опиума (Koester, 1964). Драматург Юджин 0'Нил утверждал,
что во сне ему приснились несколько законченных сцен и даже две пьесы целиком. Ложась
спать, он настраивал себя, повторяя. "Маленькое мое подсознание, принеси-ка мне лакомый
кусочек" (Hamilton, 1976). Моцарт в письме описывал живое проявление своего творческого
гения, когда идеи стремительно обрушиваются на него: "Я не ведаю, когда и как они приходят, и
не могу никак вызвать их появление... В воображении я слышу части, не следующими одна за
другой, а все разом... Все это придумывание, создание происходит в приятном живом сне"
(Vemon, 1970.55).
В отличие от вспышек вдохновения, озарявших Моцарта, Бертран Рассел ощущал
медленный процесс "подсознательного вынашивания", прежде чем наступало окончательное
прозрение.
"Оказалось, что после появления предварительного замысла книги по какому-то вопросу
и серьезного подготовительного этапа мне нужен период бессознательного вынашивания,
которое невозможно ускорить и которое протекает так, будто что-то препятствует намеренным
размышлениям... Выносив путем интенсивной концентрации проблему на бессознательном
уровне, я жду, что она вызреет в глубине и неожиданно явится в виде ослепительно четкого
решения, так что останется только записать то, что явилось в момент прозрения" (Storr, 1976.65).
Кроме описания творческого процесса, проходящего во сне, многие драматурги и
писатели сообщали о том, что их персонажи живут своими собственными жизнями как бы
наяву. Пиранделло в пьесе "Шесть персонажей в поисках автора" показал этот процесс. В своем
дневнике он писал. "Некто живет моей жизнью. И мне ничего о нем неведомо" (предисловие к
Pirandello, 1954).
Истерические симптомы
Мы уже видели, как после поездки в Париж Фрейд развил теорию, согласно которой
истерические состояния - паралич, анестезия, атаксия - могут быть вызваны представлением
пациента, в котором он не отдает себе отчета. Подобное состояние может возникнуть в
результате воздействия извне (гипноз) или изнутри (самовнушение). Эти истерические
симптомы, по предположению Фрейда, строятся, как и сны, в виде компромисса между
требованиями подавленных импульсов и сопротивлением цензуры, осуществляемой
собственным "Я" (Freud, 1925:45).
Одна молодая женщина обратилась в больницу с жалобами на левую руку. Оказалось,
что она только что прошла курс психотерапии в группе, где ее очень раздражал мужчина-
психотерапевт, сидевший слева от нее, но она не решилась сказать об этом прямо. Жалобы на
руку возникли как компромисс между желанием ударить его и страхом, удерживающим от этого
поступка, хотя она и нашла в себе мужество рассказать обо всем врачу. Для того чтобы
полностью понять, что произошло с пациенткой, необходимо знать ее историю. Женщина
рассердилась на терапевта за его намерение бросить группу. В детстве она сама была брошена, и
ее взяли на воспитание пожилые супруги, не допускавшие "плохого поведения" и грозившие
отказаться от девочки, если она не будет хорошо себя вести.
Постгипнотические явления
Человека можно загипнотизировать и дать ему установку полностью забыть то, что
внушит ему гипнотизер, но после некоторого временного промежутка по щелчку пальцами,
который произведет гипнотизер, пересечь комнату и открыть окно. Выведенный из гипноза
человек по сигналу открывает окно. Если его спросить, зачем он это сделал, тот слегка смутится
и ответит, что в комнате слишком жарко.
Этот пример показывает, как неосознанное представление (внушенное под гипнозом)
порождает сложную последовательность действий и, более того, рациональные объяснения этих
действий в ответ на вопрос о причинах.
Чаще всего (и это первым предположил Фрейд в "Психопатологии обыденной жизни"
(1901)) оказывается, что существует эмоциональная мотивация происшедшего. Например, мы
забываем о назначенной встрече или имя того, кто вызывает наше раздражение, но это
происходит ненамеренно, помимо нашего сознания.
Некая молодая женщина не явилась на собрание. Позднее она встретила председателя и
стала извиняться перед ним: "Доктор X. заставил меня отдаться, вернее, отдать время иному
занятию". Была ли это просто оговорка, или выражение скрытого желания, или (что скорее
всего) выражение внутреннего протеста против того, что ее силком заставляют делать что-либо?
За "психопатологией обыденной жизни" часто можно разглядеть одновременное
сосуществование многих уровней сознания. Водители часто ловят себя на том, что унеслись
мыслями "далеко-далеко", но в то же время продолжают адекватно реагировать на дорожную
ситуацию. Часто люди замечают, что к ним как бы беспричинно привязалась популярная
мелодия, хотя путем ассоциаций всегда можно найти связь с каким-то мелькнувшим
настроением, словом или полусознательным представлением.
Подпороговое восприятие, выборочное внимание и перцептивная защита
Звуковые и световые раздражители, возникающие ниже определенного порога, вызывают
психофизиологические реакции, не отмечаемые сознанием. Около 30 лет назад в США
поднялась ужасная шумиха по поводу использования подпороговой рекламы: сообщение "Ешьте
кукурузные хлопья" мелькало на киноэкране лишь доли секунды, такой экспозиции было
недостаточно, чтобы зрители могли осознанно воспринять это сообщение, но хватало для
резкого роста продажи кукурузных хлопьев. Масса экспериментальных результатов (Dixon,
1971) свидетельствует о том, что порог восприятия зависит от мотивации (например, мы видим
то, что хотим увидеть, но слепы к тому, чего не желаем). Кажется, что существует некий
механизм фильтрации, функционирующий на подпороговом, неосознанном уровне, что очень
напоминает предположения Фрейда о механизме цензуры сна.
Иногда новички, начинающие усваивать образ психодинамического мышления, задаются
вопросом, как эти отдаленные события остаются неосознанными и подолгу пребывают в спячке,
пока (к добру или ко злу) не вызовут какие-нибудь реакции, подобно подземным потокам,
внезапно прорвавшимся на поверхность. Писателям это представляется более естественным.
Томас Гарди писал:
"Я могу похоронить какое-то чувство в своем сердце и мыслях и через 40 лет
эксгумировать его, причем оно ничуть не утеряет свежести и остроты" (Gittings, 1975:5).
Тревога и психические страдания
Некоторые черты собственной личности или какие-то факты из пережитого нами
неприемлемы для нашего сознания потому, что вызывают беспокойство и психические
страдания. Понятие психических страданий может показаться на первый взгляд странным тем,
кто привык считать страдания физическими. Они считают, что боль может быть реальной
(физической) или выдуманной (психологической). Однако всякая боль и страдание - явления, в
высшей степени относящиеся к психическому опыту, будь это боль соматическая или
психологическая. Более того, физическая боль зависит от настроения и состояния на данный
момент - в пылу битвы жестокие раны могут остаться незамеченными. Старинное английское
выражение "sore" объединяет оба царства - психики и сомы, поскольку мы говорим "feeling
sore" в обоих смыслах. Мы говорим о том, что травмы наносятся как телесные, так и душевные.
Недаром говорят "головная боль" о мучащей проблеме, "плешь проел" - о человеке. Все эти
выражения подчеркивают, как физическая боль отражает отношения между психической и
соматической болью.
Короткое время человек способен выносить значительное беспокойство, например, в
экстремальных обстоятельствах, или значительные психические страдания и депрессию (понеся
тяжкую утрату). Но с этим эмоциональным дискомфортом можно бороться, используя ряд
защитных механизмов. Если стресс слишком сильный, защитный механизм с ним может не
справиться. Тогда наступает состояние декомпенсации и начинается психическая или
соматическая болезнь.
Состояние тревоги, разумеется, далеко не всегда неестественно для человека. Тревога
связана с возбуждением, являющимся нормальной реакцией на угрожающую ситуацию, и
готовит человека к схватке или бегству. В древние времена это чувство имело первоначальную
ценность с точки зрения выживания. И сейчас мы испытываем тревогу в ситуациях, связанных с
конкуренцией и соревнованиями, что способствует подъему творческих сил индивидуума и
вдохновлению его на оптимальную деятельность. Если тревога избыточна или
непропорциональна, ее можно считать неадаптивной и неестественной. Беспокойство,
возникающее при необходимости выступать публично, может быть раздражающим из-за
невозможности разрядить это волнение.
Проблема тревоги и ее преодоления является центральной в большинстве описаний
природы неврозов. Фрейд по-разному формулировал природу тревоги в ранних и поздних