Фрейда) не допускал взаимодействия между реальными событиями и внутрипсихическими
фантазиями, возникшими на основе детских инстинктивных желаний. Подобно Райху,
обесценившему представления раннего Фрейда об актуальных неврозах и вреде, который может
причинить нездоровая сексуальная жизнь, Янов избрал формой лечения неврозов разрядку
интенсивных чувств. Согласно первичной терапии, это имеет такое же значение, как крик
младенца, вызванный острой болью, но при этом не находящий адекватного сочувствия и
постепенно оказывающийся закупоренным.
Боль, испытанная младенцем как ощущение интенсивной обиды и несправедливости,
трактуется Яновым и другими исследователями, в том числе Лэйнгом, как первая травма или
травма рождения. Фрейд (1926) также предполагал, что травма рождения является прототипом
травматических неврозов в противовес тем, что вызваны внутренними конфликтами. Один из
ранних последователей Фрейда, Отто Ранк (1929), развил это утверждение, настаивая, что
внезапное исторжение из утробы матери, где младенец находился в столь комфортной среде,
является для него травмой, порождающей все последующие конфликты и расстройства. Акушер
Лебойер (Leboyer, 1977) привлекал внимание к тому, что в стационаре младенцы появляются на
свет под слепящими лампами, среди оглушающего шума, их тут же забирают от матери. Он был
сторонником щадящих методов и настаивал на необходимости контакта новорожденного с
матерью. Подобные идеи находят все большую поддержку у многих акушеров и педиатров. Не
приходится и говорить, что матери тем более горячо приветствуют идею раннего и полного
контакта с новорожденными. Это находит все более громкое звучание в различных женских
движениях.
Придание столь большого значения травме рождения кажется не вполне правомерным. В
конце концов, каждый прошел через рождение, а неврозами страдают не все. Следует признать,
что существуют пациенты с ранними травмами, у которых имеется и проблема "выкричаться" с
помощью терапии, и есть пациенты, испытывающие в регрессивной форме ощущения, подобные
переживаемым в процессе появления на свет. Существуют описания методов излечения
серьезных неврозов и психосоматических расстройств - путем как бы переживания заново
процесса рождения под бдительным руководством врача (Lake, 1978), но их нельзя считать
доказательством причинной связи.
По Янову, первичная терапия включает в себя интенсивную начальную фазу,
продолжающуюся полных три недели по целому рабочему дню. После чего пациент
возвращается к нормальной жизни, но фоновое лечение проводится еще полгода в "первичных
группах", обеспечивающих взаимную поддержку, в которых каждый ищет повторения своего
первичного опыта.
Другие формы терапии
Кроме уже рассмотренных нами форм терапии, исторически восходящих к психоанализу
(рис. 10), появились и приобрели определенную известность еще некоторые. Мы не имеем
возможности полностью воздать им должное или даже просто включить в схему на рис. 10, но
постараемся хотя бы приблизительно дать представление о них.
Гипнотерапия. Следует вспомнить, что Фрейд пытался в начале своей деятельности
использовать гипноз для снятия невротических симптомов, а позднее - для высвобождения
подавленных воспоминаний. Впрочем, Фрейд нашел более правильным применение метода
свободных ассоциаций. Между тем, исследования в этой области продолжались (Heap, 1988),
как продолжалось и использование гипноза в терапевтических целях. Умело применяемый
гипноз помогает пациенту "вернуться" к пережитым ранее событиям, иначе пережить прошлые
травмы, достичь очищения, найти подтверждение и опору, прощение и отпущение, снять гнет
прошлого с настоящего. Облегчение, приносимое пациенту применением гипноза, во многих
случаях очевидно, хотя, к сожалению, не всегда долговечно.
Отношение пациента к терапевту должно быть доверительным, он должен быть готов
подчиниться. Сила переноса используется в гипнозе еще более явно, чем в аналитической
психотерапии.
Нейро-лингвистическое программирование. Влиятельной фигурой в гипнотерапии был
Эриксон, чьи речевые паттерны (как, впрочем, и речевые паттерны других харизматических
терапевтов, таких как Перлз и Сатир) изучались Бэндлером и Гриндером (Bandler and Grinder,
1981), что и положило начало новой терапевтической системе, получившей название нейро-
лингвистическое программирование (O'Connor and Seymour, 1990). Она состоит в изучении
моделей мира, созданных людьми на основе довербального сырого материала их
доминирующих ощущений - зрительных, слуховых, кинестетических. Гипноз в разной степени
применяется различными представителями этого направления, для того чтобы помочь клиентам
сменить свои ограниченные взгляды на более гибкие и адаптивные. Этот метод предполагает
пристальное внимание к сенсорным знакам - движению глаз, дыханию, изменению цвета кожи,
кивкам головой и т.п., - чтобы определить более глубокую бессознательную реакцию на
вопросы и утверждения, предлатаемые клиенту при установлении контакта и при направлении
клиента на верный путь.
Терапия личностных конструктов. Данная теория предлагает пациенту путь
"конструирования" самого себя и окружающего мира, используя при этом более когнитивный и
традиционный вербальный метод, чем нейро-лингвистическое программирование. Однако
недавно представители этих двух направлений объединились и организовали общую секцию в
рамках психоаналитического научного общества Великобритании. Общим для обоих подходов
является равенство интересов терапевта и пациента, а также упор на принципы "здесь и теперь"
и "продолжающийся процесс реконструкции", способствующие освобождению пациентов от
гнета их собственного прошлого. Но в то время как нейро-лингвистическое программирование
требует владения развитыми методами, терапия личностных конструктов использует методы
более эмпирически. Терапия опирается на психологию личностных конструктов Джорджа Келли
(Fransella and Thomas, 1988), чьим изобретением стала репертуарная решетка. Предметом
изучения являются когнитивные конструкции, на базе которых строятся оценки значимых для
нас вещей, прошлых и настоящих. Репертуарные решетки всегда использовались
ориентированными на исследования психоаналитиками и психотерапевтами в целях изучения
проблем переноса, идентификации и чувства идентичности (Feldman, 1975; Ryle, 1990).
Когнитивную терапию можно рассматривать как родственную терапии личностных
конструктов, но имеющую откровенно признаваемый когнитивный и рациональный характер.
Она основана Беком (Beck, 1976) и предназначена для того, чтобы помочь пациентам осознать и
изменить свои отношения и образ мыслей, которые довели их до депрессии и других подобных
состояний. Когнитивная терапия оказалась полезной, правда, если случай депрессии не слишком
тяжелый (Scott et al., 1989). Особенно полезна когнитивная терапия на начальном этапе, когда
она помогает сдвинуться с мертвой точки, после чего целесообразно использовать более
динамические формы терапии. Райл (Ryle, 1990) недавно свел воедино части когнитивной
терапии и психодинамических подходов, создав названную им форму когнитивно-
аналитической терапией.
По определению Гельдера, стандартная когнитивная терапия является промежуточной
формой между динамической и бихевиористской терапией:
"Общность с бихевиористской терапией - в активности, директивноеT и
структурности. Отличие состоит в том, что во главу угла в описании поведенческих расстройств
ставится познание; ненормальности поведения (или настроений) рассматриваются как
последствия первичных когнитивных отклонений. Динамическая терапия и когнитивная терапия
сходны в том, что преимущественно занимаются исследованием разумного подхода к
поведению. Отличает их то, что когнитивная терапия настаивает на приоритете разума над
чувствами и над осознанными процессами познания" (Gelder, 1983).
Существуют три основные процедуры: когнитивная реструктуризация, когнитивная
поведенческая терапия и управление тревожностью. Гельдер пришел к выводу, что когнитивные
процедуры значительно эффективнее для лечения депрессивных состояний, чем для лечения
тревог и неврозов, возникающих на почве фобий, и наиболее эффективные процедуры содержат
как бихевиористские, так и когнитивные методы. В развитие когнитивной терапии внесли
основной вклад психологи-клиницисты, как это было и в случае развития бихевиористской
психотерапии.
Ни одна из организаций, практикующих эти формы (от гипнотерапии до когнитивной
терапии), не предъявляет к специалистам, проводящим эти виды терапии, требования обладать
личным "клиентским" опытом. Рассматривая эти две формы как полярные точки, можно сказать,
что гипнотерапевты стремятся внедрить регрессию и катарсис, обходя защиту пациентов, а
специалисты в области когнитивной терапии стремятся реконструировать подходы и
отношения, не обращая внимания на лежащие в основе бессознательные мотивы, чувства и
фантазии пациентов. Психодинамическая психотерапия все это принимает во внимание. Хотя
нельзя отрицать того, что гипнотерапия и когнитивная терапия могут быть иногда
симптоматически эффективны, но они не могут заменить интегративного подхода
психодинамической терапии.
Рассматривая приведенные выше новые формы, нельзя не заметить, что каждая из них
развивает какой-то элемент из работ Фрейда или классических идей аналитической
психотерапии, при этом пренебрегая другими сторонами классической теории. Роджерс
подчеркивал значение откровенности, считая, что аутентичность и принятие являются основой