Соблюдение последнего требования избавляет новую социальную психологию от некритического заимствования суждений здравого смысла и морально-политических предрассудков, считает Харре. Инструментом обязательной критической соморефлексии дисциплины выступает анализ обычного языка и его употребления ("следования правилам") в традициях Витгенштейна. Тем самим лингвистический анализ превращается в предварительный этап собственно психосоциальной работы, причем в поле зрения социального психолога должно находиться как повседневное манипулирование психологическими понятиями, так и профессиональное их использование в научной практике. Этот метод открывает перспективы для переосмысления наработанных социально-психологических категорий, с одной
61
стороны, и изучения психосоциальных феноменов в терминах дискурса, с другой
Перечисленные задачи образуют проблематику психологии дискурсивного анализа, которая, в соответствии с общей метатеоретической установкой социального конструкционизма, занимается изучением смыслосозидающей активности людей и формирования значений в мире повседневности посредством символического взаимодействия в соответствии с локальными правилами дискурсивной корректности Однако, считая дискурсивную психологию практическим опытом конструкционизма, Харре, в отличие от своих американских коллег, одновременно видит в ней "плод второй когнитивной революции" (10, 35). Ошибка когнитивизма первой волны состояла, по его мнению, не в том, что он занялся изучением ментальных актов и состояний; в этом как раз состояла заслуга первой когнитивной революции, развенчавшей бихевиоризм. Ее недостатком, "который пытается исправить вторая когнитивная революция, является абстрагирование когнитивной активности и перевод ее в формальный процесс" (10, с 14). К сожалению, новейшая трансформация когнитивизма (в которой участвует и один из его родоначальников психолог Дж Брунер) по большей части протекает вне дисциплинарных рамок психологии; ее пионерами стали философы, социологи, лингвисты, специалисты в области теории коммуникации. Опираясь на работы Витгенштейна, они решились, "вооружившись бритвой Оккама", отсечь абстракцию информационно-ментальных процессов и возвратить когнитивную деятельность туда, где находятся ее подлинные "истоки" и "среда обитания" - в пространство социального дискурса (35, с 6-7) Таким образом, психология получила возможность заняться своим непосредственным делом -изучением дискурсивных (социально-символических) оснований психологических феноменов
Диапазон интересов дискурсивной психологии достаточно широк. Он включает такие разноплановые явления, как конверсационный статус и разделение дискурсивных полномочий субъектов высказываний, локальная дискурсивная практика как воплощение конкретного типа морального порядка, психосоциальное конституирование феномена "Ты" посредством диалога, дискурсивные функции воспоминаний и даже "семантика
62
покашливаний" как разновидности речеподобного символического взаимодействия Особой популярностью в ряду объектов дискурсивно-психологического анализа пользуются эмоциональные состояния и процесс формирования Я
Изучение эмоций с позиций социального конструкционизма уже имеет богатую традицию, которая представлена разными дисциплинарными подходами -кросс-культурным (антропологическим), сравнительно-историческим,
социологическим, лингвистическим, социально-психологическим. Их общим отправным пунктом служит убеждение в необходимости "переключить внимание с физиологии индивидов на процесс развертывания социальных практик", которые и формируют эмоциональны опыт своих субъектов (59, с 5). Первой попыткой систематизации и обобщения междисциплинарных конструкционистских исследований феномена эмоций стала коллективная монография, вдохновителем и редактором которой был Р Харре (59). В предисловии к этой монографии, освещающей как теоретическую, так и эмпирическую работу в области психологии, социологии и лингвистического анализа эмоций, Харре формулирует принципиальную метатеоретическую установку новой концептуальной модели -интерпретацию эмоциональных проявлений в терминах локальных словарей и характерных способов употребления эмоциональных понятий в рамках культурных сообществ
Конструкционистская позиция, пишет Харре, помогает развеять традиционную "онтологическую иллюзию" философов и психологов, полагавших, что термины языка, связанные с тем или иным эмоциональным состоянием, указывают на некие абстрактные сущности, которые существуют где-то за пределами слов-обозначений. Эти сущности ошибочно отождествлялись с наблюдаемыми соматическими состояниями, сопровождающими те или иные эмоциональные проявления; в результате изучение эмоций сводилось к измерению их физиологических параметров и наблюдению за телесными изменениями. Между тем, эмоциональные проявления обусловлены "работой упорядочивания, отбора и интерпретации, от которой зависят наши действия по управлению фрагментами жизни" (59, с 4). Не существует эмоциональных абстракций, есть только конкретная
63
социально-дискурсивная практика их создания и функционирования в соответствии с локальными лингвистическими ресурсами и репертуаром социальных действий Ограниченные рамками этих ресурсов, психологи, обращаясь к проблеме эмоций, попадают в ловушку суждений здравого смысла и Превращают имплицитную (чаще всего западноевропейскую) совокупность эмоциональных понятий в прототип общей психологической теории эмоций. Именно этим объясняется ограниченный набор эмоциональных феноменов, которые кочуют из одного экспериментального исследования в другое: анализу подлежат либо те эмоции, чьи физиологические аспекты легко поддаются измерению (страх), либо те, что несут особую социальную нагрузку и современном западном обществе (агрессия).
С конструкционистской точки зрения, адекватное толкование эмоциональных проявлений возможно только на путях их изучения как контекстуального дискурсивного феномена. Социально-психологический анализ должен предваряться лингвистическим анализом словарей эмоциональных терминов и условий их применения. Изучение специфического функционирования эмоциональных понятий как элементов дискурса позволяет не только сопоставить эмоциональный опыт разных культур, но и дает ключ к пониманию экзотических либо исторически утраченных эмоциональных состояний, подчеркивает Харре. Эмоциональные словари теснейшим образом связаны с типом имманентного культуре морального порядка, т.е.с набором культурно одобренных норм, обязательств, ценностей и прав. Понятно, что зависть и ревность невозможны в сообществе, не ведующем права личной собственности, а эмоциональные терзания кальвиниста немыслимы в контексте туземных африканских культов. Но если эмоции - это часть специфического морального порядка, то "становится очевидным их предписательно-запретительный характер". Более того, присущее эмоциональным состояниям нравственное измерение переводит их из "из страдательной категории аффектов в разряд намеренных действий", что в свою очередь позволяет рассматривать эмоции как "шаблоны поступков в пределах данного морального порядка" (31, с 9). Таким образом, психолог получает возможность увидеть в инидивидуальных эмоциональных проявлениях продукт социального взаимообмена в контексте
64
дискурсивного сообщества. Такой подход позволяет интерпретировать эмоции как элемент "языковых игр", осуществляемых "по правилам" культуры (59, с 5-6).
Эмпирический материал, накопленный сегодня в работах социальных аналитиков конструкционистской ориентации, позволяет сформулировать три предварительных тезиса, которые, по мысли Харре, должны стать фундаментом дискурсивно-психологической теории эмоций
а) условием применения эмоциональные терминов языка служит определенный тип телесного возбуждения, но эмоциональные понятия не являются "именами" или обозначениями совокупности физиологических параметров, так как идентичные физиологические реакции могут сопровождать совершенно разные эмоциональные состояния; поведенческие же эквиваленты эмоциональных понятий -это результат социо-культурных конвенций;
б) все эмоции суть интенциональные акты (мы боимся "чего-то", грустим "о чем-то", гордимся "чем-то" и т п .);
в) эмоциональные термины всегда употребляются в соответствии с локальным типом морального порядка и несут нравственную (предписательно-запретительную) функцию (59, с 8).
Цель конструкционистского переосмысления психологии эмоций, резюмирует свою мысль Харре, заключается прежде всего в том, чтобы акцентировать роль двух социальных факторов, оказывающих решающее воздействие на индивидуальный эмоциональный опыт. Это - "локальный язык и локальный моральный порядок". Осмысление именно этих факторов образует стержень новейших дискурсивных исследований эмоций, получивших название "эмоциологии". Это "изучение развития и изменения локальных способов классификации, нормативного построения и описания эмоциональных проявлений как выражения некоторых форм взглядов" (10, с 9). Эмоциональные термины рассматриваются здесь как невербальные средства выражения суждений или оценки. Такие суждения беспредпосылочны и спонтанны, они существуют в виде культурных навыков, которые, в свою очередь, воплощают специфический моральный порядок. Индивидуальный эмоциональный опыт выступает, таким образом, частным выражением общественно выработанных суждений