Аналитическая модель "дискурса, осуществляющегося в действии", основана на расшифровке аудиозаписей повседневных конверсаций и их интерпретации в качестве внутренне организованной последовательности речевых актов. С точки зрения Поттера и его коллег, такой способ эмпирического изучения дискурсивного генезиса психологических явлений плодотворнее традиционного лабораторного эксперимента, который приспособлен для выявления причинно-следственных, а не риторических связей. Р Харре и Ф Мохаддам, напротив, полагают, что дискурсивная психология может воспользоваться методом лабораторного эксперимента - при условии целенаправленного изменения его задач и организации (43). По их мнению, психологическую лабораторию следует превратить в сценическую площадку, где будут разыграны социальные эпизоды как упорядоченные цепочки дискурсивных действий. Экспериментатор в таком случае становится драматургом и режиссером в одном лице, а субъекты эксперимента получают роли и превращаются в актеров Разумеется, драматургическая метафора и ролевые модели давно известны и широко применяются в социальной психологии. Новизна в данном случае состоит в том, что сценически-драматургическая аналогия будет использоваться как в аналитических, так и в перформативных целях, те не только для осмысления существующих, по большей части институциализированных социальных практик, но главным образом для
74
"постановки" социально-психологических ситуаций повседневности. Разыгрывание повседневных сюжетов по заранее составленным сценариям облегчит психологу доступ к "скрытому социальному знанию", которое проявляется как владение нормами локальной этнографии
Именно эти норма и конвенции обнаруживают в своей "игре" участники эксперимента. "Цель эксперимента, - пишут Харре и Мохаддам, - не в том, чтобы идентифицировать причины поведенческих событий, а в том, чтобы понять интерпретацию разворачивающейся драмы ее участниками" (43, с 26-27). Но для этого экспериментатор-режиссер должен предусмотреть в своей постановке пространство для социально-дискурсивной импровизации. В этом пространстве актеры смогут показать, каким образом предложенная им роль приобретает качества интеллигибельности и уместности в рамках эпизода. Импровизация проистекает, таким образом, из интерпретации актером наличной ситуации и значения в ней предложенной роли
Разъясняя суть дискурсивно-сценической трансформации лабораторного эксперимента, авторы используют древнегреческое понятие "эккиклема". Так называлась выдвижная площадка, которую в древнегреческом театре выкатывали на основное пространство открытой сцены, чтобы зрители могли видеть, что происходит внутри. Греки использовали эккиклему для того, чтобы привлечь внимание аудитории к некоторым (скрытым) моментам сценического действия. Ту же цель, по мнению Харре и Мохаддама, преследует и эмпирическое исследование в социальной психологии: оно акцентирует те аспекты социальной жизни, которые до сих пор оставались в тени. Эксперимент как "эккиклема" напоминает моделирование универсума в физике, когда воспроизводятся не все, а только нужные экспериментатору параметры реального мира (43,с 35).
Применение метода "эккиклемы" позволит не только проникнуть в мир дискурсивного взаимодействия, но и даст ключ к адекватному толкованию природы намерений. Намерение - это не причина социального действия, оно проявляет себя в действии, обнаруживая его социальный смысл, который создается в практике дискурса. Сценический эксперимент помогает идентифицировать локальную "грамматику" различных классов социальных действий
75
Для аналитических целей эта "грамматика" может быть описана в ее чистом виде - как свод конвенциональных правил социально-дискурсивного поведения. Однако более плодотворным Харре считает изучение этих правил в практике их реального функционирования в виде социальных представлений, начало которому положили работы С Московичи
ТЕОРИЯ СОЦИАЛЬНЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ С МОСКОВИЧИ КОНСТРУКЦИОНИЗМ ИЛИ КОГНИТИВИЗМ?
В 1961 г. в Париже была опубликована монография Сержа Московичи "Психоанализ: его образ и его публика", в которой был показан процесс освоения психоаналитической теории и терминологии массовым сознанием французского общества 50-х годов1. Это был рассказ о том, как научная концепция обрела качественно иное бытие, войдя в плоть и кровь повседневности и обыденной жизни французов, и превратилась в факт национального здравого смысла. Работа Московичи, почти не замеченная критикой тех лет, ознаменовала собой психологический ренессанс проблематики больших социальных групп, которая составляла главное содержание социальной психологии в период ее становления, а затем более чем на полвека оказалась вытесненной индивидуалистическим прочтением этой дисциплины. Исследование Московичи оказалось - едва ли не первой в послевоенной Франции оригинальной социально-психологической работой, автор которой покинул привычный американский фарватер и обратился к нетрадиционным методам анализа, возвращавшим науке о социальном поведении ее общественную направленность
Опираясь на результаты многочисленных интервью с представителями разных слоев французского общества, а также на данные контент-анализа национальной прессы различной политической ориентации, Московичи попытался вычленить "французский образ" психоанализа как специальный элемент обыденного знания, который он назвал социальным представлением. Речь шла о том, как научное знание (в данном случае - теория Фрейда), трансформируясь в факт обыденного
Moscovici S. La Psychoanalyse: son image et son public. -Paris, 1961. - 650 p.
76
сознания, становится конституирующим фактором социального мира обычного человека
Как отмечал позднее один из английских комментаторов работ Московичи, социальные представления с самого начала оказались ближе социологической традиции с ее идеями социального конструирования реальности, коллективных представлений, Weltanschauung, чем устоявшимся понятиям психологии (аттититюд, мнение, перцепция, образ) (20, с 346). Книга Московичи стала одной из первых попыток содержательного противостояния позитивизму и индивидуализму "магистральной" социальной психологии в те годы, когда грядущий глобальный кризис ее методологических и метатеоретических оснований еще только угадывался Эта монография возрождала тот пафос социальности, который, по замыслу родоначальников социальной психологии, должен был отличать эту дисциплину от индивидуальной и общей психологии
Между тем, в 60-70-е годы то обстоятельство, что в идеях Московичи содержится не только теория социальных представлений, но и метатеория социальной психологии, которую два десятилетия спустя будут рассматривать как весомую альтернативу американской версии дисциплины, еще не было очевидным. И хотя Московичи был одним из активных участников критических дискуссий 70-х годов по поводу известного кризиса социальной психологии, социальные представления долгое время рассматривались только в качестве еще одного объекта социально-психологического анализа, существующего наряду с каузальной атрибуцией, формированием аттитюдов и тп Тот небольшой круг специалистов за пределами Франции, который был знаком с концепцией Московичи в начале 70-х годов, еще не подозревал, что этому феномену, по замыслу его создателя, уготовано привилегированное положение "стержневого объекта" социальной психологии будущего как "своего рода антропологии современной культуры" (44, с 514).
На родине французского психолога его концепция быстро обрела популярность. Было создано несколько центров изучения социальных представлений, регулярно публиковались результаты эмпирических исследований в этой области Отталкиваясь от теоретических идей Московичи, его единомышленники видели
77
свою цель в создании самой широкой панорамы современных социальных представлений, включая их генезис и пространственно-временную динамику. Тем самым они стремились реализовать две установки мэтра: во-первых, не копируя американские образцы, разрабатывать социально-психологическую науку, которая будет адекватна проблемам, значимым для французского общества; во-вторых, накапливать факты, создавая "социально-психологический банк данных", аналогичный тем, которыми уже располагают история, экономика, этология, детская психология
Для решения этих задач французские психологи избрали два пути. Одна группа исследователей, вслед за Московичи, обратилась к проблеме трансформации массовым сознанием некоторых общезначимых явлений науки и культуры, а также образа человека и отдельных психосоциальных феноменов. О разнообразии тематики подобных исследований говорят их названия: "Болезнь и здоровье: социально-психологический анализ" К. Херцлиш, "Образ культуры у французских рабочих" Р .Каёза, "Женщина в обществе" и "Детство: мир иной" М. -Ж Шомбар де Лёв, "Представления о теле и их трансформация" Д.Жоделе. В качестве аналитических методов здесь использовались полевые исследования, лонгитюдные наблюдения, структурированное интервью, конверсационный анализ, контент-анализ литературного и кинематографического Материала
Вторая группа психологов (Ж Абрик, К Фламан, М Плон, Ж Ко дол) предпочли более традиционный путь лабораторных экспериментов, объектами которых стали малые группы. Свою задачу они видели в демонстрации роли социальных Представлений как фактора внутригруппового взаимодействия. В качестве предмета исследования здесь выступала динамическая роль и значение представлений в ситуациях конфликтного взаимодействия, в условиях экспериментальной игры, в ходе внугригрупповой коммуникации, идентификации и т п