Настаивая на изучении когнитивных механизмов, продуцирующих знание о мире, когнитивисты в то же время пытаются - путем лабораторных экспериментов и компьютерного моделирования -получить "адекватную" картину самих когнитивных механизмов, т е. их объективную копию. Другими словами, психологический рационализм когнитивизма приходит в противоречие с позитивистской эпистемологией, где "объект" трактуется как подлежащий каузальному объяснению путем сбора экспериментальных данных, их обобщения и построения гипотетико-дедуктивных моделей с их последующей опытной верификацией (25).
Движение в сторону социального конструкционизма "начинается в тот момент, когда под сомнение ставится теория знания как ментального представления" (2, с 63). Предпосылкой конструкционистской парадигмы в психологии выступает тезис о несводимости социально-психологического анализа к естественнонаучному. Прогресс естествознания в значительной степени обусловлен стабильным характером явлений природы. "Если бы порода действительно была капризна, естественные науки в большинстве своем уступили бы место естественной истории", -утверждает К.Джерджен (3, с 25). В отличие от мира природы, мир социальных интеракций весьма подвижен и неустойчив, он подвержен бесконечным флуктуациям - временным, пространственным, культурным Следовательно, принципы, управлявшие социальным поведением, не могут считаться универсальными и не подлежат обобщению, а знание, полученное в ходе социально-психологического исследования, лишено исторической трансцендентности. Поэтому создание универсальных социопсихологических моделей по аналогии с моделями естественнонаучными представляется утопией; задача социальной психологии "систематическое объяснение текущего положения дел".
Историческая изменчивость социопсихологической реальности связана - с точки зрения конструкционизма - прежде всего с тем, что это - измерение мира в терминах символов и значений, общезначимых в пределах конкретного культурно-исторического контекста. Знание о мире, продуцируемое посредством привлечения в него значений и смыслов и взаимного
обмена этими смыслами в соответствии с принятыми правилами, является, таким образом, социальным (как в плане своего генезиса, так и в содержательном отношении). Средством — и способом -символического взаимообмена выступает лингвистическая коммуникация, в процессе которой возникают локальные, относительно устойчивые, но исторически и культурно подвижные "формы понимания мира". Эти "формы", т е. описания и объяснения социальной практики (в виде лингвистических образов), выступают конституирующими элементами данной практики, составляя также неотъемлемую часть социальных шаблонов и образцов (поведенческих, коммуникативных, когнитивных, лингвистических). С этих позиций знание перестает выступать в виде "частного, индивидуального владения", оно становится продуктом совместной деятельности членов социального сообщества. Поэтому изучение ментальной жизни на уровне идивидуального субъекта познания (составляющее главное занятие когнитивистов) выглядит как "приватизация социального". Всякая рациональность, включая научную, должна рассматриваться как социорациональность: то, что рационально, с необходимостью есть результат "конвенциональной интеллигибельности". Сказанное означает, что "изучение социальных процессов в принц ипе может служить прототипом осмысления природы знания как такового"; предпосылкой философии науки становится социальная эпистемология (2, с 52, 58).
Таким образом, социальный конструкционизм демонстрирует разрыв с идеей объективной природы знания (прежде всего — социального), с концепцией истины как опытно верифицируемого соответствия "теории - фактам" и с утверждением о причинной обусловленности социопсихологических явлений. Знание о мире выступает как совокупность конвенциональных дискурсивных артефактов, или продуктов исторически и культурно локализованных отношений между членами социального сообщества. Соответственно, "устойчивость" элементов знания рассматривается как не зависящая от их эмпирической адекватности "миру как он есть"; их судьба определяется исключительно перипетиями социальных процессов. Истина перестает быть аналогом эмпирической достоверности, она превращается В средство укрепления социальных позиций ее адептов и
10
дискредитации прочих претендентов на социальную интеллигибельность. Критерием оценки научной теории может служить только продуцируемая ею степень взаимопонимания и координации действий членов сообщества. Множество теоретических объяснений одного и того же феномена, включая взаимоисключающие толкования, олицетворяет собой символические ресурсы культуры, это "живые картинки", "привлекающие внимание виньетки", которые предоставляют в распоряжение данного сообщества дискурсивные средства для осуществления социальной жизни (25, с 479).
Конструкционистский тип рефлексии предполагает переосмысление ("инвентаризацию") тематики и методов социопсихологического исследования. Социальная психология перестает быть объясняющей дисциплиной, она начинает осознавать свою близость к лагерю интерпретирующих направлений социальной мысли (история, антропология, этнография, социолингвистика, этнометодология). Поскольку социальное поведение в рамках данной парадигмы рассматривается как дискурсивная смыслосозидающая активность, психологическому осмыслению подлежат прежде всего такие явления и процессы, как нормы и структура конверсации, идеологические функции мышления, способы символического обмена. Самое широкое применение находят методы лингвистического анализа, практика лабораторного эксперимента выступает одним из возможных (но не приоритетных) риторических приемов "поиска истины", те способов дешифровки значений в языковой практике социального сообщества
Анализируя философские истоки герменевтической парадигмы в социальной психологии, американец Дж Гринвуд выделяет в ее рамках два направления - умеренное, тяготеющее к англо-американской аналитической философии, и радикальное, отталкивающееся от идей Гадамера и Рикера. Согласно первой точке зрения, понимание и осуществление социальных действий аналогично пониманию и функционированию языка это "критическая экспликация- значения разделяемых понятий" и соотнесение ее с правилами, принятыми данной формой социальной жизни. Вторая позиция сводится к рассмотрению социальной практики как аналога завершенного текста, не
11
существующего иначе, как в некоторой интерпретации, посредством которой он выражен Поэтому интерпретация - текста, действия, социального мира - есть одновременно их конструирование; рассуждения о степени "объективности" той или иной интерпретации некорректны, так как нет никакой независимой (т.е. стоящей вне интерпретационной деятельности субъектов) социальной реальности (30, с. 110-114).
Границы между "радикальной" и "умеренной" версиями герменевтической парадигмы, о которых говорит Гринвуд, весьма условны. Так, дискурсивный анализ, который стремится "положить конец искусственному разделению собственно социальной психологии и микросоциопогии" (32, с 310), состоит, прежде всего, в выявлении структур конверсации как конвенциональной последовательности речевых актов; вместе с тем, сами лингвистические конвенции рассматриваются как конституирующие элементы социальной жизни (или "текста"). Фокусом радикального конструкционизма выступают содержательные аспекты лингвистического взаимодействия, создающего "нарративы" социального мира; в то же время чисто "текстуальный" анализ реальности признается недостаточным для понимания социального генезиса смыслов, возникающих в ходе языковой коммуникации. И в том, и в другом случае на первый план выступают конституирующие функции языка как формы социальной практики. С этой точки зрения, описанные Гринвудом разновидности англоамериканского конструкционизма имеют общий теоретический источник - философию позднего Витгенштейна
Конструкционистская парадигма в социальной психологии в значительной мере опирается на идеи "Философских исследований" Витгенштейна, прежде всего на его концепцию значения слова как его употребления, сопряженного с конкретным видом социальной практики ("языковой игры"), в соответствии с принятыми здесь правилами "Критическое и прагматическое измерения конструкционизма, - замечает в этой связи Джерджен, -во многом обязаны идее Витгенштейна о значении как производном от процесса микросоциального обмена, встроенного в более широкие культурные образцы, или формы жизни". Речь идет о теоретической позиции, "сделавшей акцент на способах