Поэтому имущественные различия сами по себе, особенно если они касались только движимого имущества, не могли стать ведущим эволюционным направлением социальной стратификации и структурирования общества. И богатство все сильнее начинали рассматривать как следствие высокого ранга, статуса или должности, а не наоборот.
Таким образом, в период примитивного сельского хозяйства завершается подготовка низовой структуры и форм неравенства будущего сословно-рангового (классового) общества. Позднее, в предгосударственное время резко усилилась роль более привычных форм структурирования: по социальным слоям или группам (сословия, касты, ранги), по близости к правителю, по участию в управлении обществом, по владению собственностью.
k. Корпоративность как новая форма структурирования общества
Не имея более возможности анализировать различные способы структурирования постпервобытных обществ, я задержусь еще только на корпоративности. Её больше относят к классовым обществам, где указывают на такие корпорации как ремесленные цеха, религиозные ордена и т. п. Но корпоративность играет очень важную роль и для постпервобытности.
Корпоративность – это система объединения людей по каким-то общим им признакам в такие группы, которые могут выступать самостоятельно, иметь собственные интересы и достаточно жестко социализировать своих членов. Корпоративность в тот и последующий период имела особое значение, поскольку, оставаясь вне корпорации, человек обычно оказывался как бы и вне общества вообще. Любые корпорации заинтересованы в укреплении своих позиций и привилегий и объективно стремятся к своему воспроизводству.
В этот период родовые и семейно-родовые объединения начинают приобретать (иногда ярко выраженные) черты корпоративности. Это особо отмечают некоторые исследователи. Например, по мнению В. А. Попова, структурообразующими принципами рода, помимо более широко признаваемых унилинейности и экзогамности, надо считать и корпоративность[53]. Такой подход, кстати говоря, позволяет увидеть еще одно важное отличие родового деления аграрных обществ по сравнению с доземледельческими.
В смысле отстаивания своих интересов родовые группы ничем не отличались от любой корпорации (а в некоторых планах, например кровной мести, и превосходили их). Длительное время они были, возможно, самым распространенным видом древних корпораций. Но род, линидж и прочие – корпорации недобровольные. Постепенно все заметнее становилась уже иная добровольная и полудобровольная корпоративность. А «гибкость социальной системы определялась большим количеством корпоративных объединений, к которым в случае необходимости мог апеллировать человек»[54]. И непременно надо указать, что инициаторами создания и членами новых, неродовых корпораций в первую очередь становились более энергичные и чем-то выделяющиеся люди, которым было тесно в рамках традиционных норм.
Таким образом, шли формирование и перетасовка различных видов группировок, объединений, коллективов, с тем чтобы выявить наиболее устойчивые и эффективные. И поскольку родовые группы были переходным типом корпораций, то понятно, что в качестве основных они постепенно заменяются другими.
Корпорации играли важную роль и в политогенезе, и в других процессах. Достаточно напомнить о дружинах и религиозных объединениях. Род и семья у знати и политической элиты часто выступали именно как корпорация. Корпорации ремесленников или торговые объединения часто являлись низовой структурой городов, составляя особые поселки, концы, части городов. Ярко выраженным типом корпораций были и разнообразные тайные общества (в том числе мужские и женские союзы), которым часто был свойственен акцент именно на разрыв с родовой структурой[55]. Иногда и сельская община носит черты корпорации.
Таким образом, важно подчеркнуть, что корпоративность являлась очень распространенной, а с учетом возможности отнести к корпорациям и родовые группы – повсеместной. Если встать на позицию, что возникновение корпоративности было особым – одним из важнейших и универсальных – способом структурирования общества, то, следовательно, родовые группы можно поставить в ряд с другими корпорациями, в том числе территориальными, профессиональными, религиозными, социальными, военными и политическими. Значит, для многих научных задач будет важнее не собственно принципы организации родовых групп, а их корпоративные характеристики.
Кроме того, можно лучше представить общую картину баланса интересов различных групп-корпораций, вытекающего из их взаимодействия и борьбы. «Сотрудничество и соперничество различных организаций и составляет основу политической жизни», – говорит Е. М. Новожилова о взаимодействии тайных обществ и иных групп в Нигерии[56]. Но это относится и ко многим иным постпервобытным обществам, где не было тайных союзов, но были иные корпорации.
l. Необходимость в дальнейших переменах в организации обществ
Если вдуматься, что представляло собой догосударственное общество, после того как сформировались указанные выше структурные единицы, то можно сказать, что это длительный период в значительной мере неупорядоченного, а в некоторых отношениях просто хаотического сосуществования родовых и иных групп, корпораций, объединений, поселений и т. п. Отношения между ними регулируются либо традициями, либо сдерживающим влиянием возможных ответных действий со стороны партнера (соседа). Но когда традиции размывались, тот, кто имел силу, часто их игнорировал или толковал по-новому, приобретая тем самым преимущества и выгоды.
С одной стороны, это открывало большие возможности для проявления инициативы, реализации заложенных в выдающихся людях потенций, для появления важных новшеств. Но с другой – настоятельно требовалась какая-то более мощная сила, которая бы хоть как-то скрепляла различные группы и ограничивала их действия, наказывая нарушителей. Особенно это могло быть важным для ремесла и торговли, где складывались большие богатства и где в процессе хозяйственной деятельности возникали сложные и не имеющие прецедентов отношения.
Отсутствие сдерживающей силы и нападения соседей часто создавало прямую опасность не только для имущества, но и для свободы и жизни. Это гнало людей в укрепленные пункты (что усиливало урбанизацию), под чью-то защиту, подталкивало к решению проблем своими силами путем самоорганизации. Таким образом, требовался новый порядок. Для решения этой задачи общества в одних случаях шли путем сакрализации некоторых руководителей; кое-где создавалась жесткая система статусных рангов; иногда путем договоров уславливались подчиниться какой-то третьей стороне либо выборным людям. Во многих социумах возрастала роль того, что условно можно назвать судом и судьями. Кое-где в этой связи даже создавались своего рода устные своды законов с хранителями, держащими их в памяти.
И чем дальше развивались социумы, тем сильнее требовался новый порядок. В конечном счете, в результате политогенеза и ряда других постпервобытных процессов такой порядок возник. И он базировался на трех китах: государстве, идеологии и сословно-ранговом делении.
5. Укрупнение обществ и развитие межобщественных отношений
Тенденции на укрупнение обществ с началом аграрной революции и тем более с ее вторым этапом получают адекватную ей производственную базу, в результате чего этот процесс приобретает устойчивость и размах.
Надлокальные связи между отдельными общинами и коллективами ширились и укреплялись, шла интеграция обществ в разных видах, включая и полное объединение. Однако типы связей и преобладающие тенденции объединения не были одинаковыми. Немало, возможно, даже большинство обществ, оставались сегментарными, то есть они дробились на отдельные сегменты: роды, линиджи, подразделения линиджей, различные иные группы, но над всем этим не было прочного и оформленного единства. В этих социумах в «обычное время человек мыслит и действует, как член наиболее мелких локальных групп»[57]. Но и такие сегментарные общества имели крепления, которые усиливались во время войн или общеплеменных действий. Кроме того, были и горизонтальные связи в виде тех же возрастных групп или классов.
В каких-то случаях создавались иерархически организованные образования вроде вождеств. Но нередко связи были не иерархическими, а горизонтальными, в виде выделения определенных слоев и групп по сходным признакам и занятиям. Известны и конфедерации племен или общин. Общества могли объединяться по модели центр-периферия, но без жесткого подчинения[58]. Важным было и создание верховных должностей, даже если они еще и не имели слишком большого влияния.
В некоторых регионах распространенным механизмом установления межобщественных связей были тайные общества (союзы). Только капитан Ф. Бетт-Томпсон описал в Западной Африке 150 таких союзов[59]. Типы тайных обществ разнообразны, но многие принципы их образования и функционирования весьма похожи[60]. Интересно, что существовали своего рода профессиональные тайные союзы (воинов, лекарей, танцевально-спортивные и другие)[61]. Некоторые тайные общества могли выступать в роли силы, предотвращающей вражду между крупными корпорациями[62].
Но нельзя забывать, что все бóльшую мощь приобретали такие объединительные силы, как война, торговля, этническая и религиозная консолидация. Могла иметь значение и социальная интеграция, когда, например, элита многих мелких обществ образовывала что-то вроде надсословного единства над ними.
Сказанное еще раз подтверждает условность – при общеисторическом взгляде – деления на внутренние и внешние процессы, поскольку и те и другие способствовали созданию условий для увеличения обществ до необходимых для перехода к государствам и цивилизациям размеров. В этом плане многие внешние процессы можно рассматривать как внутренние.