Предисловие редактора перевода (стр. 16 из 67)
Эффекты дихотического прослушивания и слежения усиленно изучал Черри (Cherry, 1953). Его интересовало, в частности, что происходит со вторым сообщением, которому испытуемый не уделяет внимания. Хотя испытуемый и отключался от второго канала, некоторые вещи все-таки доходили до него. Например, испытуемый знал, что второй канал действует (он слышал какие-то звуки), и мог сказать, была ли это человеческая речь или какой-то неречевой звук, вроде жужжания. Испытуемые замечали также, когда второе сообщение вместо мужского голоса начинал читать женский голос. Однако они не могли ничего сказать о специфическом содержании читаемого текста, о том, была ли это подлинная речь или какая-то лишенная смысла последовательность речевых звуков, на каком языке шло сообщение и изменялся ли язык в процессе эксперимента. Он не мог узнать ни одного из услышанных слов даже тогда, когда одно слово повторялось много раз (Moray, 1959).
Дихотическое прослушивание и слежение — это экспериментальный вариант "феномена вечеринки". Такая процедура служит полезным методом изучения внимания, поскольку при этом испытуемый, чтобы выполнить задание, должен избирательно направить свое внимание на один канал-тот, за которым он следит, и отключиться от другого. Результаты таких экспериментов привели к созданию нескольких моделей феномена внимания, так как именно в этих исследованиях был получен ряд важных данных, требующих объяснения.
В частности, теория внимания должна объяснить, каким образом человек концентрирует все свое внимание на одном канале, пренебрегая другими. Она должна объяснить также, что происходит с информацией, поступающей по этим другим каналам.
МОДЕЛИ ВНИМАНИЯ
Одна из наиболее известных теоретических моделей внимания — это модель фильтра (Broadbent, 1958), согласно которой избирательное внимание действует подобно фильтру, пропуская информацию только по одному каналу и блокируя остальные. Процесс блокирования становится возможным благодаря анализу физических характеристик сообщений, поступающих по всем каналам; на основе такого анализа определенный канал может быть затем выделен для приема. Так, например, при дихотическом прослушивании (рис. 4.4) различение двух сообщений возможно благодаря разному положению в пространстве их источников (один слева, другой справа). Это различие создает основу для действия фильтра, который отбирает и пропускает только одно из этих сообщений, например поступающее слева. Мужской или женский голос может быть выбран на основе различия в высоте звука. Все это позволяет понять, почему испытуемым известны некоторые физические характеристики того сообщения, за которым они не следят: они известны им потому, что физический анализ предшествует отфильтровыванию.
Неадекватность модели Бродбента выявилась в экспериментах, показавших, что внимание может переключаться с одного канала на другой и обратно в зависимости от смысла сообщения. Это можно наблюдать, если разорвать входное сообщение и подавать одну его часть на одно ухо, а другую на другое. Например, можно разорвать сообщение "мыши едят сыр" и подать первое и третье слова на правое ухо, а слово "едят" — на левое. Можно одновременно с этим подавать на то и другое ухо части еще одного разорванного сообщения. Например, подавая на правое ухо слово "мыши", на левое подают слово "три", затем на левое-"едят", на правое-"пять"; на правое-"сыр", на левое-"девять"В этих условиях (Gray a. Wedderburn, 1960) иопытуемыеобычно следят за осмысленной фразой "мыши едят сыр", несмотря на то что она подается то на правое, то на левое ухо, а не воспроизводят то, что слышат одним ухом, вроде "мыши: пять сыр". Это свидетельствует о том, что внимание следит неза физическии знаками входного синала, а зачем другим — за осмысленными последовательностями слов.
Трисмен (Trisman, 1960) также показала, что при дихотическом прослушивании испытуемые иногда повторяют слова, следуя за смыслом сообщения независимо от того, по какому каналу оно передается (рис. 4.5). Например, если испытуемый следит за сообщением, поступающим на правое ухо, и если вдруг это сообщение начинают подавать на левое ухо, переключив на правое то, за которым он не следит, то реакция испытуемого может тоже переключиться на левое ухо. Испытуемый может продолжать следить за сообщением, когда оно перескакивает с одного уха на другое, хотя по инструкции он должен непрерывно следить за информацией, поступающей на правое ухо. Таким образом, при слежении испытуемый руководствуется смыслом, а не тем, откуда приходят звуки.
Как показывают эти данные, было бы неверно объяснятьфеномен внимания на основе одних лишь физических особенностей стимула. Учитывая обнаруженное несоответствие, Трисмен (Trisman, 1969) видоизменила модель Бродбента; по ее мнению, внимание действует скорее как аттенюаторуменьшает количество информации, проходящей по невыделяемым каналам, но не отключает их полностью. Трисмен: считает, что все поступающие извне сигналы подвергаются ряду предварительных испытаний. Сначала анализируются: общие физические признаки входных сигналов, а затем эти сигналы подвергаются более тонкому анализу — с точки зрения их содержания. После таких испытаний внимание может быть направлено на один из каналов. Эти испытания устанавливают, на чем следует сосредоточить внимание, т. е. выбор канала определяется результатами предварительного анализа. Таким образом, если я слушаю сообщение относительно мышей, поступающее по одному каналу, и если это сообщение внезапно переключается и начинает поступать но другому каналу, то предварительные испытания выявят это, что даст мне возможность переключить внимание на второй канал, с тем чтобы продолжать следить за тем же сообщением.
Гипотеза Трисмен о предварительном испытании ведет, однако, к следующему затруднению: если потребуется достаточно тонкий предварительный анализ, может оказаться, что мы постулируем выяснение смысла сообщения, которое еще не было выделено вниманием. Возникает вопрос: можем ли мы распознавать образы (а это мы должны делать, чтобы определить смысл сообщения) до того, как мы уделили им внимание?
Отношение между распознаванием образов и вниманием ясно сформулировал Норман (Norman, 1969), использовав идею, высказанную Дейчем и Дейч (Deutsch a. Deutsch, 1963). Согласно модели Нормана, все входные каналы перерабатывающей системы подвергаются анализу в той или иной степени, достаточной для того, чтобы активировать определенные следы в долговременной памяти. (В терминах системы "Пандемониум" мы могли бы сказать, что все стимулы анализируются демонами выделения признаков, и это побуждает к активности некоторых из соответствующих демонов опознавания). В этот момент начинает действовать избирательное внимание, соответствующее полному распознанию образов, на которые оно направлено. (В системе "Пандемониум" это означало бы, что пробуждаются все те демоны опознавания, которые, вероятно, могли бы соответствовать входным образам, но распознаются лишь некоторые из этих образов.) Согласно Норману, распознать образ-это и значит обратить на него внимание. Важную роль во всем этом играет контекст, ибо то, какие образы распознаются, зависит от того, какие образы с наибольшей вероятностью могут встретиться в данной ситуации.
Нейссер (Neisser, 1967) тоже связывает распознавание образов с вниманием. Согласно его теории, вся входная информация подвергается предварительному анализу на уровне, предшествующем вниманию. Окончательное же распознание того или иного стимула может произойти только тогда, когда внимание обращено на этот стимул. Таким образом, внимание-это и есть полное распознание.
Теория Нейссера представляет особый интерес: в ней постулируется такой тип кодирования информации в ДП, какой мы еще не рассматривали. Его идея о коде ДП вытекает из концепции "анализ путем синтеза" — модели восприятия речи, выдвинутой Халле и Стивенсом (Halle a. Stevens, 1959, 1964). Эта модель основана на довольно необычном представлении: предполагается, что распознавание речевого образа по сути дела равносильно его построению. Концепцию авторов можно резюмировать следующим образом: 1) в ДП хранится и используется для сравнения с входным стимулом не копия этого стимула и не признаки, которыми он обладает, а набор правил для его построения; 2) эти правила используются для синтеза, или построения, внутреннего образа, который надлежит сравнить со стимулом; 3) важную роль в процессе этого синтеза играет контекст, так как он используется при отборе небольшой группы образов для синтеза. Это те образы, которые предположительно вероятнее всего могут встретиться в данном контексте. Короче говоря, распознавание образов включает в себя процесс активного воспроизведения стимулов. Это воспроизведение, несомненно, не носит случайного характера; оно направляется той ситуацией, в которой появился стимул. При таком направленном построении используется набор правил, хранящихся в ДП. (Таким образом, согласно этой теории, код ДП использемый при распознавании, представляет собой набор правил для создания внутренней копии стимула.) Воспроизведенный или синтезированный таким путем внутренний стимул сопоставляется со стимулом, поступающим извне, и результаты этого сопоставления определяют распознавание. Итак, по теории Нейссера, процесс синтеза внутреннего образа — это то же самое, что и внимание.