Предисловие редактора перевода (стр. 60 из 67)
Вывод из всех предшествующих рассуждений, очевидно, состоит в том, что человек способен хранить в ДП информацию о визуальных признаках всего того, с чем ему приходилось сталкиваться: признаки лиц, которые он видел, карт, которые изучал, сцен, свидетелем которых был, и т. п. Кроме того, судя по имеющимся данным, хранящаяся в ДП зрительная информация до некоторой степени сходна с изображением виденного. Такие "изобразительные" коды следует противопоставлять вербальным описаниям тех же самых восприятий. Короче говоря, термин "зрительные образы" может, в частности, означать представление в памяти специфических сведений, получаемых с помощью зрения.
Развитие представлений о зрительных образах связано, однако, и с другой проблемой. Суть ее состоит в том, что образы как способ представления информации могут служить альтернативой вербальным кодам. Например, человек может представить себе собаку, едущую на велосипеде, для того чтобы запомнить парную ассоциацию СОБАКА—ВЕЛОСИПЕД. Такая картина будет выполнять примерно ту же функцию, что и слова "собака, едущая на велосипеде". Следовательно, образ может служить средством представления информации, которую легко можно было бы описать при помощи слов. Образные представления могут быть так же или даже еще более полезны, чем вербальные представления в ДП, если использовать их в задачах, связанных с обучением и памятью.
Пайвио (Paivio, 1969, 1971) — один из главных сторонников только что изложенной точки зрения — выдвинул теорию двух систем, или двух форм, кодирования; эта теория довольно сильно отличается от той теории памяти, которой мы до сих пор придерживались в этой книге. Согласно теории двух систем, существует два основных способа представления информации в памяти, которые можно назвать двумя системами кодирования. Один из них — это словесное, или вербальное (лингвистическое), представление, которое мы здесь главным образом и обсуждали, особенно в двух последних главах. Второй способ — невербальный; его можно было бы назвать изобразительным, и к нему относятся, в частности, зрительные образы (но не только они). Эти две системы, несомненно, тесно связаны между собой, что дает возможность извлечь образ из словесной метки или наоборот. Однако между ними есть и некоторые серьезные различия.
Во-первых, образная система лучше справляется с конкретными объектами, которые можно изобразить, каковы, например, "собака" или "велосипед". Но как можно было бы нарисовать какое-нибудь абстрактное понятие, например "истина"? А это означает, что некоторые вещи легче кодировать при помощи слов, тогда как другие можно представить и в вербальной, и в невербальной форме. К последней категории относятся такие конкретные понятия, как, скажем, "корзина" или "дом", а к первой — абстрактные, такие, как "справедливость" или "мышление". Во-вторых, эти две системы различаются по способу переработки информации. В вербальной системе главную роль играет, по-видимому, последовательная переработка. При восприятии, например, слов. кз которых слагается устная речь, звуки поступают на вход один за другим, и смысл их в значительной мере зависит от их последовательности. Этому можно противопоставить переработку зрительной информации, которая, видимо, перерабатывается "пространственно-параллельным" способом, т. е. вся сразу в некоторой области пространства. Например, увидев букву А, мы можем переработать ее как целое, не разделяя на элементы / \ —.
Одно из следствий представления о двух системах кодирования состоит в том, что информация, которая может храниться как в вербальной, так и в образной форме, должна быть более доступна, нежели информация, хранящаяся толь.ко в одной форме, ибо в первом случае мы можем добраться до нее с помощью как вербального, так и невербального продесса извлечения. В известном смысле количество информации об элементе, закодированном дважды, вдвое больше, чем об элементе, закодированном только в одной форме. Поэтому названия конкретных вещей должны запоминаться легче, чем слова, обозначающие абстрактные понятия: первые могут быть представлены и в образной, и в вербальной форме, а вторые-только в вербальной. Как мы увидим, это предсказание действительно оправдывается.
Психологические данные, которые могут быть интерпретированы в рамках теории двух систем, весьма многочисленны. Мы ограничимся здесь рассмотрением некоторых типичных результатов, свидетельствующих в пользу этой теории. Сюда относятся, в частности, данные о влиянии "образной представимости" слов на их запоминание; о влиянии характера стимула (слово это или картина) на результаты различных экспериментальных процедур; об эффекте использования мысленных образов при опосредовании (о котором мы уже говорили в гл. 10).
Как мы только что отметили, один из вопросов, при анализе которых может быть полезной гипотеза о двух формах кодирования, — это вопрос о влиянии "образной представимости" слов. Мы уже упоминали об одной характеристике слова — о его "осмысленности" (Noble, 1961). В качестве меры осмысленности данного слова используют число ассоциаций, которые возникают при его предъявлении в тестах на свободное ассоциирование за определенный промежуток времени. Таким образом, осмысленность данного слова отражает степень его взаимосвязанности с другими словами. Попробуем теперь определить меру того, насколько легко данное слово может вызвать какой-либо образ. Пайвио (Paivio, 1965) просил испытуемых сообщать о моменте, когда у них возникал образ, соответствующий предъявленному слову; этот образ мог быть зрительным (мысленная картина) или даже слуховым. Быстрота, с которой испытуемые сообщали о возникновении у них образов, использовалась для выведения меры образной представимости (ОП) этого слова. Чем выше ОП, тем легче данное слово вызывает образ. Вообще мы могли бы также отметить, что ОП в большой степени зависит от конкретности значения слова: чем больше данное слово связывается с каким-то конкретным содержанием, тем выше его ОП. Это, конечно, вполне естественно, поскольку можно ожидать, что такие слова, как СОБАКА, которые относятся к конкретным объектам, будут вызывать образы этих объектов, а для такого слова, как МЫШЛЕНИЕ, нет соответствующего объекта, который было бы легко себе представить, поэтому оно и не может легко порождать образ.
Величина образной представимости слов, как выяснилось, позволяет довольно точно предсказывать эффективность памяти при выполнении разнообразных заданий. В этом отношении она даже более существенна, чем степень осмысленности того же самого слова. Одна из ситуаций, в которых ОП коррелирует с эффективностью, — это тесты на узнавание. При предъявлении списков и последующей проверке методом узнавания конкретные существительные (высокая ОП) узнаются лучше, чем абстрактные (низкая ОП). Если же испытуемым предъявляют картинки, то эффективность узнавания оказывается еще выше, чем в случае конкретных существительных; этого и следовало ожидать, если вы помните приводившиеся выше отличные результаты в опытах с узнаванием картинок (обзор см. Paivio, 1971). Сходные данные получены для свободного припоминания: эффективность воспро.изведения списков абстрактных слов ниже, чем списков конкретных слов. А если списки снабжены картинками (и испытуемых просят вспоминать надписи, сопровождавшие эти картинки), то результаты получаются еще лучше, чем при запоминании конкретных слов. Такие различия имеют место и при 5-минутных интервалах удержания, и при более длительных интервалах, порядка недели. Подобная же градация эффективности для картинок, конкретных слав и абстрактных слов наблюдается при запоминании и воспроизведении последовательностей элементов (Herman а. о" 1951; Paivio а. Csapo, 1969). Следует также отметить, что эти эффекты зависят, по-видимому, только от образной представимости и не связаны с осмысленностью слов, используемых в списках (см., например, Paivio а. о" 1969).
Общий вывод, который можно сделать из этих данных, состоит в том, что образная представимость (ОП) и конкретность действительно влияют на удержание в памяти вербальной информации. Это было истолковано как довод в ПОЛЬЗУ теории двух форм кодирования. При этом исходили из следующих соображений. Слова, обладающие высокой ОП, представлены в двух разных системах долговременной памяти — в системе с вербальным кодом и в системе с каким-то образным, "изобразительным" кодом. Для слов с низкой ОП существует только один код — вербальный. Если же предъявляются картинки, то в памяти наряду со словесным описанием или меткой остается очень прочный образный след. Когда приходит время проверки запоминания этих элементов-либо методом узнавания, либо методом припоминания, — то результаты зависят от количества сохранившейся в памяти информации. При наличии двух кодов результаты будут лучше, чем при наличии всего лишь одного кода. В некотором смысле можно считать, что прочность элемента в памяти представляет собой сумму его вербальной и образной прочности.