Думается, что этого недостаточно. Необходимо, на наш взгляд, установить уголовную ответственность не только за принуждение свидетеля или потерпевшего к даче ложных показаний, но и за угрозу убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества в отношении свидетеля, потерпевшего, а равно их близких в связи с рассмотрением дел или материалов в суде, а также за посягательство на жизнь свидетеля, потерпевшего, а равно их близких в связи с рассмотрением дел или материалов в суде, производством предварительного расследования.
Итак, сегодня можно утверждать, что в российском законодательстве создан полноценный институт государственной защиты участников уголовного судопроизводства. Уже высказываются мнения как «за», так и «против» предусмотренных УПК РФ мер безопасности. Но несомненно одно: эти нормы помогут лучшему исполнению Российской Федерацией конституционной обязанности правового государства – признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина.
В УПК РФ закреплен ряд положений, предусматривающих защищенность потерпевших и других участников процесса. Так, в ч. 3 ст. 11 предусмотрена возможность применения в отношении участников уголовного судопроизводства мер безопасности при наличии достаточных данных о том, что им угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением имущества либо иными противоправными деяниями. В ходе уголовного судопроизводства могут применяться такие меры безопасности, как сохранение в тайне данных о личности, контроль и запись телефонных и иных переговоров, проведение опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым, проведение закрытого судебного разбирательства, а также допрос свидетеля (потерпевшего) в судебном заседании без оглашения данных о его личности и в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками процесса.
К сожалению, указанные в УПК РФ меры безопасности не всегда могут обеспечить эффективную защиту потерпевших и других лиц, содействующих правосудию. Кроме того, при их применении практические работники встречаются со значительными сложностями в связи с отсутствием комплексного подхода к обеспечению безопасности защищаемых лиц.
Например, анализ норм УПК РФ и изучение практики позволяют сделать вывод, что использование псевдонима в целях сохранения в тайне данных о личности потерпевшего (свидетеля либо иного участника процесса) не имеет надлежащих гарантий на судебных стадиях процесса.
В законе нет указания на порядок выполнения председательствующим требований ч. 2 ст. 278 УПК РФ об установлении перед допросом личности свидетеля (потерпевшего) в случае его участия на предварительном следствии под псевдонимом. Полагаем, что при необходимости применения мер безопасности личность допрашиваемого может быть установлена только после удаления из зала заседания всех присутствующих, включая подсудимого и его защитника. Протокол же судебного заседания, содержащий сведения о личности допрашиваемого, в соответствующей части не должен предъявляться сторонам в порядке ч. 7 ст. 259 УПК РФ. Хранение протокола (его части), по нашему мнению, должно осуществляться в порядке, установленном для постановления о сохранении в тайне данных о личности (ч. 9 ст. 166 УПК РФ).
Не отражает интересы потерпевшего и возможность раскрытия его подлинных данных в случае заявления ходатайства стороны в ходе судебного разбирательства (ч. 6 ст. 278 УПК РФ), так как мнение потерпевшего в этом случае не учитывается.
Кроме того, законом не предусмотрено право судьи использовать применявшийся на предварительном следствии псевдоним потерпевшего в приговоре. Таким образом, в приговоре должны быть указаны подлинные данные потерпевшего, что повышает возможность установления его личности с целью последующего воздействия из мести за участие в процессе со стороны заинтересованных лиц.
Не регламентирует закон и особенности реализации использующими псевдоним потерпевшими прав на заявление гражданского иска, участие в прениях сторон, обжалование решений суда и др. Например, в случае подачи апелляционной или кассационной жалобы потерпевший обязан указать в них свои данные, в том числе место жительства (пункты вторые частей первых ст. ст. 363 и 375 УПК РФ, соответственно). С учетом требований закона о направлении копий жалобы другим участникам процесса сведения о потерпевшем автоматически становятся известны осужденному (оправданному) и его защитникам. Полагаем, что в целях обеспечения безопасности потерпевшего на судебных стадиях процесса ему должно быть предоставлено право на выступление в прениях сторон в отсутствие подсудимого и его защитника с последующим доведением до них содержания выступления. Копии апелляционных и кассационных жалоб таких потерпевших могут направляться осужденным без указания данных о подавшем жалобу лице.
Необходимость применения другой предусмотренной УПК РФ меры безопасности – опознания в условиях, исключающих наблюдение опознающего опознаваемым, – неоднократно обсуждалась в литературе последнего десятилетия. Методика производства следственного действия в таких условиях еще не отработана. Рекомендации о проведении опознания через стекло с зеркальным покрытием трудновыполнимы в связи с отсутствием в подавляющем большинстве следственных подразделений необходимого оборудования. На практике применяется, например, опознание через узкое отверстие в ширме из плотного непрозрачного материала (растянутые шторы, покрывала) или другие доступные методы обеспечения анонимности опознающего лица.[27]
Согласно требованиям закона опознание по фотографии допускается только в случае невозможности предъявления лица (ч. 5 ст. 193 УПК РФ). Полагаем, что основанием для проведения опознания по фотографии могут быть данные о возможном неправомерном воздействии на опознающего. К сожалению, при возможности непосредственного предъявления обвиняемых и других лиц для опознания потерпевшим или свидетелям суды часто признают протоколы опознания живых лиц по фотографии доказательствами, полученными с нарушением закона.
Так, в ходе расследования уголовного дела по обвинению Степкина в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 159 УК РФ, опознание обвиняемого было проведено по фотографии по месту жительства потерпевшей – в Тюмени. Ходатайство адвоката об исключении протокола опознания по фотографии из числа допустимых доказательств в связи с возможностью непосредственного предъявления его подзащитного для опознания потерпевшей оставлено прокурором на стадии предварительного следствия без удовлетворения. Постановлением судьи Дорогомиловского районного суда Москвы ходатайство адвоката удовлетворено, так как, по мнению суда, на дату производства опознания обвиняемый содержался в следственном изоляторе и по состоянию здоровья имел возможность принимать участие в производстве этого следственного действия. Боязнь потерпевшей мести со стороны сообщников подсудимого, особенно в случае ее приезда в Москву, затраты на оплату проезда из отдаленного региона, возраст (56 лет) и состояние здоровья потерпевшей суд посчитал недостаточными основаниями для производства опознания по фотографии.[28]
В Федеральном законе от 20 августа 2004 г. «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» закреплена возможность применения мер безопасности, не относящихся к уголовно-процессуальным. Согласно ст. 6 Закона в отношении защищаемого лица могут применяться такие меры безопасности, как личная охрана, охрана жилища и имущества; выдача специальных средств индивидуальной защиты, связи и оповещения об опасности; обеспечение конфиденциальности сведений о защищаемом лице; переселение на другое место жительства; замена документов; изменение внешности; изменение места работы (службы) или учебы; временное помещение в безопасное место и другие меры безопасности, предусмотренные законодательством Российской Федерации.
Однако соответствующие изменения в пенсионное, трудовое, жилищное законодательство не внесены, что осложняет применение таких мер безопасности, как замена документов, изменение места работы, переселение в другое место жительства.
Кроме того, не определено, какое должностное лицо и в каком порядке разъясняет участнику процесса его право на заявление ходатайства о применении мер безопасности, приобщаются ли к материалам уголовного дела соответствующие постановления (определения) о применении мер безопасности и порядок их хранения, не урегулированы и многие другие необходимые вопросы. В ряде случаев Закон регламентирует порядок принятия не предусмотренных УПК РФ процессуальных решений, например, требует от суда вынесения соответствующих определений (постановлений) о дальнейшем применении мер безопасности при постановлении приговора (ч. 7 ст. 20 Закона).
Полагаем целесообразным закрепить в УПК РФ обязанность должностного лица, осуществляющего производство по уголовному делу, принимать в необходимых случаях решение о применении мер безопасности, предусмотренных Федеральным законом «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства». Для более подробной регламентации этого вопроса возможно дополнение раздела VI УПК РФ главой соответствующего содержания.
Помимо перечисленных положений предотвращению посткриминального воздействия могут служить и другие уголовно-процессуальные нормы. Например, указание в протоколе следственного действия только фамилии, имени и отчества его участника, что возможно на основании п. 3 ч. 3 ст. 166, где установлено, что адрес и другие данные о личности участников следственных действий указываются лишь «в необходимых случаях». Этой же цели служит и ознакомление допрашиваемого с аудио-, видеозаписью показаний защищаемого лица – вместо проведения очных ставок, что допускается ч. 3 ст. 190, где установлено, что в ходе допроса наряду с предъявлением допрашиваемому вещественных доказательств и документов могут воспроизводиться материалы аудио- и видеозаписи следственных действий.