University Press, 1951, Chapter V. Общий обзор можно найти в работе: W. D. Ellis, A Source Book of Gestalt Psychology, New York: Humanities Press, 1938.
66
лентность. Так же как еда снижает положительную валентность пищи, так и опускание письма в ящик снижает квазипотребность и устраняет положительную валентность почтовых ящиков. Для Левина существует полное сходство между динамикой намерений и динамикой любого другого вида мотивированного поведения, Затруднения заключаются именно в этих динамических свойствах намерения, и мы хотим пересмотреть их.
Существуют более простые возможности. Что это значит, когда обычный человек имеет обычное намерение? Это означает, что он начал осуществление определенного Плана и что это намеренное действие является его частью. «Я намереваюсь навестить Джонса, когда я приеду туда» означает, что я уже приступил к осуществлению Плана путешествия и что часть этого Плана включает посещение Джонса.
«Намереваешься ли ты посетить также и Смита?» — это вопрос о других частях Плана. «Да» будет ясным ответом. «Нет» несколько двусмысленно, возможно, последний ответ означает, что намерение избегнуть Смита является частью моего Плана. «Я не знаю» означает, что эта часть Плана еще не разработана в деталях и что, когда она будет разработана, она может или включить, или не включить посещение Смита. Люди очень точны в использовании термина «намерение» в обычном разговоре. И они не используют его, чтобы указать, что что-то временно имеет значение или что они испытывают какую-то потребность, действительную или мнимую. Термин используется для обозначения невыполненных частей Плана, осуществление которого уже начато1.
Криминалисты часто испытывают большие трудности при разграничении намерения и мотива. Например, Джонс нанимает Смита, чтобы он кого-то убил. Смит
' В обыденной речи дополнительное требование, очевидно, состоит в том, чтобы План был сознательным. Авторы настоящей книги, однако, относятся терпимо к «бессознательным намерениям». Эта позиция особенно поддерживается Толмэпом. См. его работу: «Психология и непосредственный опыт» («Psychology vs. Immediate Experience», «Philosophy of Science», 1935, № 2, p. 356—380). Кроме того, эта позиция, конечно, служит основой фрейдистской теории.
67
совершает убийство, но его схватывают, и он признается, что ему заплатили за это. Вопрос: виновен ли Смит?
Если мы будем рассматривать только мотивы, наниматель виновен, так как у него был мотив для убийства, но сам наемный убийца невиновен, так как его мотивом было только получение денег (которое, безусловно, является похвальным мотивом в капиталистическом обществе). Но если мы будем рассматривать их намерения, то оба участника одинаково виновны, так как оба они целенаправленно предприняли выполнение Плана убийства. Формальные затруднения возникают, когда криминалист начинает доказывать, что Смит не намеревался совершить убийство, так как у него не было мотива. Только мотив, говорит он, создает намерение. Левин и его сторонники внесли бы дальнейшие затруднения, доказывая, что намерение создает мотив. Авторы настоящей книги придерживаются той точки зрения, что мотив возникает из-двух независимых частей—значения и намерения. Значение относится к Образу, в то время как намерение относится к Плану.
Несомненно, нормальный взрослый человек имеет возможность осуществить огромное количество различных Планов, которые могут быть выполнены, если он решит сделать это. У него есть навык оперирования клюшками для гольфа, на кухне есть поваренная книга с рецептом изготовления пирога, он знает, как проехать в Чикаго, и т. д. До тех пор пока человек не осуществляет их, эти различные Планы не составляют части его намерений, но как только дается распоряжение осуществить определенный План, он начинает говорить о его невыполненных частях (поскольку он знает их) как о вещах, которые он намеревается сделать.
Отсюда возникает принципиальное различие между цепью действий и Планом действий. Когда цепь действий начинается без внутреннего представления о полном объеме действия, более поздние элементы цепи не являются намеренными. Когда начинается осуществление Плана, намерение выполнить его последние части становится отчетливым.
Но где в этом случае значения? Оценка является формой эмпирического знания и, следовательно, помогает формировать Образ. Но не имеют ли значения особое влияние
68
на наши Планы? Если нет, почему какой-то План должен когда-то быть выполнен? Ответим сначала на второй вопрос. Планы выполняются постольку, поскольку люди живут. Это не шутливое утверждение: так как люди ведут себя определенным образом, тот или иной План должен осуществляться. Таким образом, вопрос касается не того, почему Планы выполняются, а того, какие Планы выполняются. Чтобы подойти к решению этой проблемы выбора, нам действительно необходимы некоторые представления о значимости. В такой же мере, в какой операционная фаза Плана может вести к действию, первая фаза Плана (фаза проб) может приводить к формированию Образа. Следовательно, значения, известные действующему лицу, должны использоваться на первой ориентировочной стадии Плана. Мы принимаем, что каждая фаза предварительной ориентировки может иметь функции оценки, связанные с ней. Обычно операционная фаза системы Т-О-Т-Е должна увеличивать значение ситуации, указанное на фазе проб. Однако это ни в коей мере не является необходимым условием для осуществления системы Т-О-Т-Е. Когда План является сложным, составленным из ряда соподчиненных частей, может оказаться, что с некоторыми частями связано отрицательное значение. Это означает, что для достижения положительного результата может оказаться необходимым сделать что-то, что само по себе оценивается отрицательно. Когда это происходит, лицо, осуществляющее какой-то план, может быть справедливо описано как сначала намеревающееся выполнить, а затем действительно выполняющее действия, которые оно рассматривает как нежелательные.
Намеченное действие, которое когда-то в будущем придаст предполагаемое положительное значение широкому Плану действий, может быть отложено почти до бесконечности, пока данное лицо продолжает выполнять подготовительные подчиненные планы, приводящие к результатам с отрицательными значениями. Такие действия, несомненно, неоднократно осуществляются в жизни взрослых людей—существование цивилизованного общества вряд ли возможно без них,—однако их необыкновенно трудно понять в терминах простого гедонизма, или обычной теории подкрепления, или с точки зрения любой другой пси-
69
хологическои теории, которая не допускает существования сознательных структур — Образа и Плана.
Очевидно, следует рассматривать пробные фазы в наиболее стратегически важных пунктах плана как связанные с соответствующими оценками. Таким образом, иерархия системы Т-О-Т-Е может быть также иерархией значений. Мы можем предположить, что в основе этой иерархии лежит предварительная проба, которая, если она дает удовлетворительные результаты, создает положительное значение, настолько большое, что оно не может быть преодолено любым накоплением отрицательных значений или оценок при осуществлении системы Т-О-Т-Е, выполняющих тактические операции. .Конечно, когда мы избираем План и начинаем выполнять его, мы можем не знать некоторых тактических деталей, которые могут понадобиться для его выполнения; поэтому мы, естественно, не будем знать всех значений, связанных с этими непредусмотренными тактическими действиями, до тех пор пока План не продвинется достаточно далеко к своему выполнению. Когда, например, мы выходим из кабинета зубного врача прежде, чем мы побывали в зубоврачебном кресле, должны произойти какие-то изменения значений. (Заметьте, однако, что намерения могут оставаться постоянными при этих изменениях значений. Намерение посетить зубного врача исчезает, только когда выполняется новый План,— оно не теряет силу постепенно, по мере того как желание посетить зубного врача ослабевает.)
Когда мы говорим: «Мне нужен почтовый ящик, чтобы опустить это письмо», слово «нужен» не должно рассматриваться как выражение динамических или значимых свойств, связанных временно или постоянно с почтовыми ящиками. Посылка письма может быть частью абсолютно ненавистного дела; любые значения — положительные, отрицательные или нейтральные — могут приписываться письму или почтовому ящику, однако простой механический факт остается одним и тем же, а именно что сам Соломон не мог бы опустить письмо в почтовый ящик, если бы у него не было почтового ящика. Важно отличать такую механическую «потребность» от динамических, значимых потребностей. Левин четко представлял себе эту проблему, хотя он и не решил ее. Он сказал достаточно четко, что значение предмета не
70
идентично его валентности. Приводимый пример касается золота, которое может иметь большое значение для одного лица, не вызывая желания у последнего украсть его, но для другого лица оно может иметь особую валентность, понуждая это лицо к краже. Понимая, таким образом, различия между значениями и валентностями, Левин, однако, оставляет эту проблему, отмечая, что иногда они связаны, а иногда независимы. Если понятие валентности заменить, как мы предлагаем, понятием специального критерия, который должен быть учтен прежде, чем выполнение Плана может продолжаться, тогда нет оснований ожидать, что предметы, соответствующие этому критерию, будут всегда значимыми или что они всегда будут удовлетворять какие-либо потребности. Это может быть, но может и не быть.
Мы надеемся, что читатель простит нам эти банальности, так как иногда очевидное трудно увидеть. Основная банальность, конечно, заключается в том, что, как только биологическая машина пущена в ход, она продолжает работать все 24 часа в день до самой смерти. Динамический «мотор», двигающий наше поведение по запланированному пути, не заключается в наших намерениях, или наших Планах, или наших решениях выполнять Планы: он заключается в природе самой жизни. Как четко сказал Вильям Джемс, поток мысли никогда) не может остановить свое течение. Мы часто осуществляем свой выбор среди многих различных Планов, но отказ от одного Плана с необходимостью приводит к выполнению какого-то другого. Во сне мы настолько лишены Планов, насколько это возможно.