178
шения, или, если такие способы решения действительно существуют, что они действительно приведут к нужному решению. В жизни при решении задач остается большая доля неопределенности, чем при решении задач в условиях психологической лаборатории. Формулировки проблемы многократно пересматриваются, по мере того как мы пытаемся разрешить ее, ближе ознакомиться с нею, составить ее более полный и ясный Образ. Конечно, при наличии отчетливого представления о задаче способ, определяющий эту проблему, если таковая существует, должен быть ее неотъемлемой частью. Нередко проблема ясно обрисовывается и путь ее решения становится очевидным как раз в тот момент, когда эта проблема находит свое решение.
Пока мы нащупываем нужное решение, пытаемся уточнить Образ задачи, для того чтобы найти путь к ее решению, который определит саму проблему, мы все еще придерживаемся эвристических приемов, но мы часто пользуемся ими безуспешно, без уверенности в том, что они подводят нас все ближе и ближе к определению или разрешению задачи. Это напоминает попытку разработать хорошую систему классификации, не имея представления о том, для каких целей она предназначена '. Мы можем пересматривать эту систему много раз, по мере того как мы узнаем, из чего она состоит, нарочито превращая все в хаос в надежде снова привести все в порядок, прибегая к более полезным и новым формам. Было бы ошибочно предполагать, что все задачи даются нам в хорошо сформулированном виде и что обдумывание состоит просто в изыскании такой альтернативы из целого ряда, которая дает нужное решение. В самом деле, некоторые считают, что, если задача сформулирована, подлинное мыш-
1 Минский в своей работе (М. L. Minsky, Heuristic Aspects of the Artificial Intelligence Problem, «Group Report 34—55», Lincoln Laboratory, Massachusetts Institute of Technology, 17 December, 1956) обсуждает в общем плане тот типовой генератор, который классифицирует ситуации и регистрирует те эвристические методы, которые дали положительные результаты в задачах определенного тина. То, что мы назвали «созданием представления о проблемной ситуации», видимо, соответствует этой полезной классификационной схеме, изложенной Минским. В данном случае будет весьма кстати провести аналогию с системой делопроизводства.
179
ление уже не нужно, что нахождение нужного решения осуществляется автоматически, что оно может быть сложным и потребовать некоторых усилии, но подлинного творчества здесь уже не нужно.
Разумеется, такое мнение представляет собой крайность, но оно заставляет нас не забывать, что многие люди создают ясный Образ задачи, но не формируют Плана ее решения. Они считают, что если существует правильный Образ задачи, то План вытекает сам по себе. Ответом на это служит то, что, к сожалению, План может быть неправильным. Но в этом есть доля правды, заставляющая нас призадуматься.
Существует ли какая-либо альтернатива к нашему представлению о мышлении как о поиске? Конечно, и таких альтернатив несколько. Например, вместо того чтобы подходить к каждой задаче как к поиску объекта, понятия или Плана, мы можем подойти к ней как к попытке предвосхитить, что должно случиться. Мы высказываем предположение, что молоток будет найден в мастерской, и затем проверяем это предположение на месте. Мы высказываем предположение, что объект X войдет как важный элемент в понятие, и проверяем наше предположение. Мы предполагаем, что такие-то и такие-то пути приведут нас к решению, мы следуем им, чтобы проверить наше предположение. Отсюда вытекает, что такое замещение поисков предвосхищениями является новым вариантом той же системы Т-О-Т-Е, о которой мы говорили выше. Фаза проб остается той же самой, но фаза операций теперь может быть обеспечена не как «поиски», а как «предвосхищения». Тем не менее такое замещение имеет эвристический смысл, так как оно заставляет нас подходить к тем же самым процессам с иной точки зрения и, таким образом, обогащает наше понимание этих процессов.
Феномен «предвосхищения» в процессах мышления и решении задач направляет наше внимание больше к роли Образа, чем к роли Плана, потому что «предвосхищение», как средство решения задачи, подкрепляет тот Образ, который ему сопутствовал. Галантер и Герстен-хабер считают, что «образное мышление—это не что иное, как создание образа, или модели, действительности, более быстрое усвоение модели, чем действительности, и
180
предвосхищение того, что действительность во всем будет подобна модели» '. Согласно этой точке зрения, решающий задачу, по-видимому, пользуется следующими элементами: своим перцепторным образом ситуации, прежде чем он что-нибудь предпримет, воображаемым образом той ситуации, которая создается, если он будет действовать в определенном направлении; своим предвидением той же ситуации, после того как он что-то сделает, своим образом идеальной ситуации, в которую он надеется попасть, и т. д. Каждый из этих образов должен быть оценен соответственно той шкале пользы, которую он дает, и решение выполнить тот или иной План будет зависеть от этой оценки. Описание процесса решения задач и мышления, которое подчеркивает роль Образа, часто больше соответствует нашим интуитивным представлениям о том, что здесь происходит; эта связанная с воображением сторона мыслительного процесса гораздо доступнее для осознания, чем та, которая имеет дело с формированием Плана. Средний человек почти никогда не подходит к проблеме систематически с попыткой исчерпывающе перебрать все возможности, если только его специально этому не обучают . Для него более естественно наглядно представлять, что происходит и что должно произойти, и сосредоточивать свое внимание на расхождении между этими образами, чем представлять себе тот неимоверный по объему набор возможных альтернатив, которые он должен использовать в поисках нужного решения. Иными словами, феноменологически процесс решения задач чаще связан с альтернативой Образов, чем с альтернативой Планов.
Мы видим, таким образом, что существует по крайней мере два пути описания процесса получения информации, происходящего во время мышления и решения задач. Согласно феномену «предвосхищений», основной источник трудностей при решении задач вытекает из неадекватности Образа ситуации задачи. Нужно собрать больше информации, испытать различные возможные структуры связей, разрушить старые Образы, для того чтобы заменить их новыми, и перенести Образы из более знакомых ситуаций. Чтобы оценить
1 Galanter and Gerstenhaber, op. cit, p. 219.
181
Образ по мере его формирования, необходимо высказать гипотезы и проверить их и выявить те моменты, которые мы плохо понимаем и где наше знание недостаточно. У нас может не быть времени, чтобы собрать всю нужную информацию, которую мы можем использовать, и иногда мы вынуждены удовлетвориться лишь приблизительным Образом. Более того, нужная информация не дается нам в «готовом виде» с нужной гарантией, что она будет иметь отношение к делу или будет важной; нам нужно разыскать ее, и даже в этом случае данные, которые мы получаем, могут оказаться бесполезными, когда ситуация для нее выяснилась. Процесс создания «предвосхищений» может сам требовать значительного времени и большой затраты труда, так что мы должны быть очень осмотрительны в отношении тех гипотез, которые мы хотим проверить.
Сопоставим все эти рассуждения с теорией поисков. Главный источник затруднений в решении задач связан здесь с тем фактом, что число альтернатив может быть огромным, возможно бесконечным, и что приемлемые решения могут возникать случайно и, следовательно, их бывает трудно найти. Так, лишь в немногих ситуациях мы полностью свободны, чтобы начать исчерпывающую и систематическую проверку комбинаций исходных элементов. Если проверка сложна, нам захочется получить решение с меньшим по возможности числом проб. Больше того, альтернативные гипотезы редко даются в «готовом виде», так что нам остается лишь указать на ту, которая нам нужна. Обычно они формулируются соответственно определенным правилам. Процесс создания потенциальных решений сам требует значительного времени и затраты сил. Мы не можем подходить к решению задачи как к механической работе второго сорта.
Иногда окажется более полезным одно из таких представлений, иногда—другое в зависимости от того, заключается ли суть трудностей в конструировании лучшего Образа или в выработке лучшего Плана. Авторы, думают, что обе эти возможности могут быть представлены в предложенной ими схеме Т-О-Т-Е. Однако в контексте этой книги мы должны сконцентрировать наше внимание в основном на последней из этих проблем. Поэтому в следующей главе мы займемся анализом того,
182
как люди формулируют эвристические Планы, как они ищут ответы на точно поставленные вопросы. Это, однако, вовсе не означает, что авторы хотят отказаться от широкого поля плохо сформулированных задач или отрицают важность уточнения наших Образов. Ведь если наши Образы становятся более точными, более дифференцированными и более приемлемыми, нам удается поставить новые и новые проблемы, трудноразрешимые— превратить в практически разрешимые, трудности, которые мы должны были обходить, — сделать доступными решению.