В твоем сердце начинают распускаться новые цветы, начинают возникать новые песни, новые танцы.
Ты больше не ходишь, а просто танцуешь, летаешь.
И это такой экстаз, такое блаженство... надо только немножко мужества.
Возлюбленный Бхагаван,
Вы всегда говорили нам, что мы должны радоваться тому, что мы живы, но глубоко в себе я обнаружил очень сильное стремление к смерти — не то, чтоб мне хотелось совершить самоубийство, просто я хочу умереть естественной смертью.
Каким-то образом я знаю, что, умерев, я могу обрести то, чем я действительно наслаждаюсь, — безмолвие. Я могу сказать, что я сыт по горло этим отвратительным миром, он мне смертельно надоел. Кроме того, чтобы быть с Вами, нет ничего, к чему бы меня тянуло.
Возлюбленный Бхагаван, что со мной не так?
С тобой все в порядке.
Все не так с этим миром.
Только отсталые люди не испытывают скуки.
Ты разумен. Ты видишь, что нет ничего значительного. Жизнь — это тоска, повторение. Кажется, что в ней нет никаких приключений, никакого вызова; кажется, что нет никакой надежды. Завтрашний день будет таким же, каким был день вчерашний.
Скука — это прерогатива человеческих существ, ни одно другое животное в мире не скучает.
Видел ли ты когда-нибудь скучающее животное?
Скука — это высокое качество разума. Это значит, что ты проницателен, ты видишь, что, в конечном счете, нет ничего, кроме смерти. С пустыми руками ты пришел в этот мир, и с пустыми руками в один прекрасный день ты уйдешь из него, а все, что происходит между рождением и смертью, ужасно скучно.
Поэтому я не могу сказать, что с тобой что-то не так.
Каждый разумный человек задумывается над тем, что, может быть, то, что недоступно в жизни, будет доступным в смерти. Психологи выяснили, что почти каждому разумному человеку, по крайней мере, один раз в жизни приходит в голову мысль о самоубийстве — он может и не совершить его, но такая идея у него возникает.
Особенно в этом столетии — такие величайшие философы, как Жан-Поль Сартр, Мартин Хайдеггер, Серен Кьеркегор, Марсель... почти все выдающиеся мыслители современного мира согласны в одном — они во многом расходятся, но в одном все они абсолютно согласны, — а именно в том, что жизнь не имеет смысла. А если это так, тогда естественным образом возникает вопрос: зачем продолжать жить? Если в жизни нет никакого смысла, тогда что за нужда тащиться от колыбели к могиле без всякого толку?
Есть только одна современная философия — экзистенциализм.
В разные века возникло много философий, но в этом веке есть только одна философия — и это экзистенциализм. А его основное положение настолько странно, что все эти философы кажутся безумцами. Если они не сумасшедшие, тогда сумасшедшие мы — другой альтернативы нет.
Все это философское движение, называемое экзистенциализмом, говорит, что жизнь бессмысленна, случайна, бесцельна, она полна тревоги и тоски, жизнь — это кошмар.
И какой контраст...
Гаутама Будда, Лао-цзы, Нагарджуна, Бодхидхарма... они говорят о блаженстве, о потрясающих возможностях экстаза, о прорастании в новые измерения бытия.
В чем же дело? Откуда эта диаметральная противоположность?
И Жан-Поль Сартр, или Ясперс, или Мартин Хайдеггер - это не глупые люди, они столь же разумны, как любой Гаутама Будда. Им недостает только одного... они полагаются только на рассудок. Они очень рациональные люди, они полностью забыли сердце. Они живут в уме, а ум - это пустыня. Там ничего не растет — там нет цветов, там даже нет ни одного оазиса.
Современный человек мало-помалу забыл язык сердца. Возможности, которые открываются только через сердце, полностью забыты. Осталось только одно — рассудок, рациональность.
И беда в том, что все прекрасное принадлежит сердцу, все существенное принадлежит сердцу, все значительное — это аромат сердца.
Рассудок очень хорош, когда речь идет об объектах, о мертвых предметах; для научных исследований рассудок - наилучший инструмент. Что касается вещей, то рассудок - лучший метод исследования. Но как только речь заходит о чем-то живом, рассудок оказывается бессильным. И если задать рассудку вопрос, касающийся жизни, любви, покоя, радости, блаженства, он будет все это просто отрицать, как будто этого вообще не существует.
Рассудок подобен слепцу. Если заговорить со слепцом о свете, он скажет, что никакого света нет. Ибо чтобы увидеть свет... ни слух, ни осязание, ни обоняние, ни вкус ничем здесь не помогут. Все органы чувств совершенны, но только глаза обладают способностью видеть свет, цвета, радугу.
У рассудка есть ограничение. Он является совершенным инструментом для изучения мертвых вещей.
И вот одна из ошибок всего этого века: мы спрашиваем у слепых о свете, мы спрашиваем у глухих о музыке.
Бесполезно спрашивать рассудок о любви, смысле, значительности, экстазе. Рассудок будет просто говорить, что этих вещей не существует, — ибо рассудок никогда не вступал в контакт с ними. Рассудок не намеренно отрицает их, просто они вне его досягаемости.
Хорошо, что в твоей жизни, по крайней мере, одна вещь все еще имеет значение: твоя любовь ко мне.
Но ты не можешь дать ей какое-то объяснение. Или можешь? Это что-то рациональное? В этом есть какая-то арифметика? Какая-то научная оценка? Твой ум может показать это?
Ты связан со мной не через ум; просто часть твоего сердца все еще живет со мной, все еще танцует, все еще поет. И в этом великая надежда: твое сердце не мертво, ты еще не отверг его полностью.
Этой маленькой лазейки достаточно. Если я смогу проникнуть через нее, я смогу принести тебе весь скрытый во мне Рай — не беспокойся.
И ты такой молодец, что не думаешь о самоубийстве. Поэтому время еще есть, ты ждешь естественной смерти. Не беспокойся.
До прихода естественной смерти я дам тебе отведать естественной жизни.
И как только естественная жизнь опьянит тебя, ты станешь частью вечного потока жизни, который не знает конца. Каждое мгновение тебе будет казаться, что ничего большего уже быть не может, но в следующее мгновение нечто большее будет становиться возможным.
Это бесконечный процесс. Только впусти меня. А помочь мне войти ты сможешь, если будешь медитировать.
Сиди тихо...
Жизнь скучна — так что хуже не будет, если ты будешь сидеть с закрытыми глазами, ведь смотреть-то не на что. Сиди себе тихо, спокойно.
Ты вглядывался во внешний мир и не нашел ничего, кроме бессмысленности. Теперь, попытай счастья с внутренним миром, смотри внутрь.
И я обещаю тебе, что те же самые глаза, которые ничего не нашли во внешнем мире, во внутреннем мире найдут все - это будет непрерывная аллилуйя!
Возлюбленный Бхагаван,
что со мной происходит? Я все больше и больше открываюсь, и у меня такое чувство, что тени в моем теле постепенно исчезают. Когда я закрываю глаза, я вижу в теле больше света. Это так прекрасно, и меня переполняют чувства к Вам — как никогда раньше.
Возлюбленный Бхагаван, возможно ли это? Я ли это? Почему все еще возникают эти сомнения? Не могли бы Вы объяснить это?
Все, что происходит с тобой, — это то, к чему в глубине души стремится каждый искатель.
Ты здесь именно для этого. Это только начало.
Вначале это вполне естественно: ум будет порождать сомнения. Но не надо сердиться на ум; ум не может понять это, это за пределами возможностей ума. И, естественно, ум хочет, чтобы ты оставался рациональным, рассудительным, нормальным.
Ум порождает сомнения по той простой причине, что он хочет защитить тебя. Он не против тебя, он пытается защитить тебя, чтобы ты не попал в некое безумное пространство.
Но ум порождает сомнения только вначале. И это как раз то время, когда учитель и его школа помогают тебе не придавать значения тому, что говорит твой ум, и исследовать то новое, что возникает в тебе.
Ты воспринимаешь свет. Все тени исчезают, и в тебе возникает светящееся тело — тело света. Ум может признать существование скелета, но он не может признать существование светового тела.
Ум очень примитивен, он все еще верит в материю.
Физики пришли к выводу, что материи вообще нет, существует только энергия. Но частицы энергии движутся так быстро, что создают иллюзию материальности. Это совсем как быстро вращающийся вентилятор: ты не видишь три его лопасти по отдельности, они становятся кругом.
Если бы они двигались со скоростью света, как движутся электроны, ты бы мог сесть на вентилятор и не почувствовать, что под тобой что-то меняется. Ты бы не заметил, что между лопастями есть промежутки, так как прежде чем ты успевал бы заметить промежуток, одна лопасть вентилятора сменяла бы другую; скорость вращения превратила бы вентилятор в сплошной круг.
Все материальное только кажется материальным.
Но ум очень примитивен.
Сердце же ни примитивно, ни современно.
Сердце вечно, оно не знает делений времени.
Поэтому сердце может видеть тело из света без всяких сомнений. На самом деле тело из света более подлинно, чем то материальное тело, которое ты видишь, ибо тело из света — это тело из электронов, чистое электричество.
После второй мировой войны случилась такая история: один солдат возвращался домой. Он не был дома пять лет, и ему не терпелось обнять свою жену. Когда же он, наконец, обнял ее, его ударило — такой электрический удар, что он упал на землю. Он сказал: «Боже мой, что случилось?» Пять лет, его жена ждала и ждала его, в ней накапливались электрические силы.
Позвали врачей. А они не могли даже взять ее за руку, чтобы пощупать у нее пульс, — их сразу же било током. Тогда позвали электрика в надежде на то, что у нее что-то не в порядке не по медицинской, а по электрической части.
Электрик очень испугался. Он сказал: «Пусть она сперва возьмет в руку электрическую лампочку».
Он дал этой женщине лампочку мощностью в сорок ватт, и, когда она взяла лампочку в руку, лампочка зажглась.