Деонтологические теории, наоборот, исходят из первичности долга (И. Кант, Росс, Ролз). В этих теориях добро фактически отождествляется с долгом. Как категория нравственного сознания добро получает наиболее важное значение именно для телеологических этических теорий. Оно может быть определено как соответствие поведения некоторому идеалу. В широком смысле добро тождественно благу. Собственно, таков был первоначальный смысл употребления понятия добра. Добро все то, что способствует выживанию, увеличению мощи рода, что способно дать надежную защиту от врагов. Зло соответственно – все противоположное. Постепенно в этических учениях было сформулировано более узкое понимание добра как правильного поведения. То есть к добру перестали относить такие явления, как богатый урожай, животворный дождь и т.д. После этого категории блага и добра получили свое различное определение. Благо оказалось шире морального добра. Категория же зла продолжала использоваться как противоположное и благу и добру.
В философии известны следующие концепции добра и зла.
1. Этический интеллектуализм, или просветительская концепция, утверждающая, что зло связано с незнанием. Достаточно усовершенствовать систему образования, как исчезнет и зло, так считал Сократ, так думали Просветители. Необходимо развивать интеллект, просвещение, совершенствовать науку.
2. Этический оптимизм, утверждающий, что зло – это маленький фрагмент мира, в котором все стремится к добру (стоики). Зло даже необходимо для утверждения добра. Все, что нам кажется как зло, в действительности служит порядку и красоте мира как целого. Мир как целое добр. В рамках этого подхода принято рассматривать зло как временное испытание, служащее, в конечном счете, целям торжества справедливости и правды (Плотин, Г. Лейбниц).
3. Социальный детерминизм видит источник зла в социальных несовершенствах и несправедливости (марксизм). Причина зла – не в слабости интеллекта, а в плохих социальных условиях: нищета, плохое воспитание, тяжелые условия жизни – все это создает почву для совершения порочных поступков.
4. Теории психоанализа видят источник зла в природе человека, а именно, в сфере бессознательного (А. Шопенгауэр, З. Фрейд, Ф. Ницше, Э. Фромм).
5. Антропологические теории (М. Бубер, М. Шелер, Э. Фромм) продолжают линию психоанализа, рассматривая зло как более фундаментальную и первичную характеристику человека, определяющую его наиболее глубокую, но тщательно скрываемую сущность. Добро и зло в их антропологической действительности являются не двумя однородными структурами, как их обычно считают, а совершенно разнородными. Они не воспринимаются человеком одновременно. Понятие о добре является вторичным, тогда как зло изначально и первично.
6. Русская нравственная философия отождествляет добро и личное нравственное совершенствование человека, повышение духовности и гуманизацию всего общества.
Добро и Зло – наиболее общие понятия морального сознания, разграничивающие нравственное и безнравственное. Они являются универсальной этической характеристикой всякой человеческой деятельности и отношений. Добро есть все, что направлено на созидание, сохранение и укрепление блага. Зло есть уничтожение, разрушение блага.
Исходя из того, что гуманистическая этика в центре ставит человека, его уникальность и неповторимость, его счастье, потребности и интересы, первый критерий добра – все то, что, способствует самореализации сущности человека, его самораскрытию, самовыявлению. Второй критерий добра и одновременно условие, обеспечивающее самореализацию человека, – гуманизм и все, что связано с гуманизацией человеческих отношений. Таким образом, Добро и Зло противоположны по своему содержанию: в категории добра воплощаются представления людей о наиболее положительном в сфере морали, о том, что соответствует нравственному идеалу; а в понятии зла – представления том, что противостоит нравственному идеалу, препятствует достижению счастья и гуманности в отношениях между людьми.
Особенности и парадоксы добра и зла
1. Всеобщий универсальный характер: под их «юрисдикцию» подпадают и человеческие отношения, и отношение человека к природе и миру вещей.
2. Конкретность и непосредственность: добро и зло – понятия исторические, зависящие от реальных, конкретных общественных отношений.
3. Субъективность:
· они не принадлежат объективному миру, а действуют в области человеческого сознания и отношений, поскольку добро и зло – понятия не только ценностные, но и оценочные;
· разные субъекты в силу разницы в понимании, интересах, отношения могут иметь неодинаковые представления о добре и зле;
· то, что для одного человека объективно выступает в виде добра, для другого является (или ему кажется, что является) злом;
4. Относительность:
· отсутствие абсолютного добра и зла в реальном мире (они возможны лишь в абстракции или в мире потустороннем);
· зло в одних условиях и отношениях может представать в виде добра в других условиях и отношениях;
· в процессе развития то, что было злом, может превращаться в добро и наоборот.
5. Единство и неразрывная связь: добро и зло не существуют как отдельные феномены. В действительности существуют реальные вещи, в которых по принципу «ян» и «инь» заключаются и добро, и зло. Причем в силу своей относительности добро содержит в себе элементы зла; зло предполагает наличие добра.
6. Единство добра и зла – это единство противоположностей: они не только взаимополагают, но и взаимоисключают друг друга.
7. Взаимоисключение обусловливает постоянную борьбу добра и зла, которая выступает, таким образом, способом их существования, ибо борьба эта не может завершиться окончательной победой ни одной из сторон.
Проблема борьбы добра и зла
Взаимная непобедимость добра и зла не означает, что их борьба бессмысленна и не нужна. Смысл этой борьбы в том, чтобы всеми возможными средствами уменьшать «количество» зла и увеличивать «количество» добра в мире, а главный вопрос – какими способами и путями добиться этого. Основной спор ведется между сторонниками борьбы со злом с позиции силы и сторонниками этики ненасилия, базирующейся на идее непротивления злу насилием. Здесь ненасилие рассматривается как наиболее действенное и адекватное средство противостояния злу, как единственно возможный реальный путь к справедливости, ибо все другие пути оказались неэффективными.
Насилие и ненасилие являются диалектической парой наподобие левого и правого или представляют собой различные стадии в развитии одного и того же процесса. Речь идет о том, выражают ли эти понятия альтернативные или последовательно меняющие друг друга способы действия.
1. В понимании насилия существуют два подхода, один из которых можно назвать абсолютистским, другой – прагматическим. Согласно первому, понятие насилия несет четко выраженную негативную оценочную нагрузку и употребляется в очень широком значении, включающем все формы физического, психологического, экономического подавления и соответствующих им душевных качеств, как ложь, ненависть, лицемерие и т.д. Оно прямо отождествляется (во всех его многообразных проявлениях) со злом вообще. Прагматический подход ориентируется на ценностно-нейтральное и объективное определение насилия и отождествляет его с физическим и экономическим ущербом, который люди наносят друг другу. Такая интерпретация позволяет ставить вопрос об оправданности насилия, возможности его использования в определенных ситуациях, но при этом отсутствует критерий для его решения.
2. Ненасилие в отличие от насилия является не особым случаем иерархической связанности человеческих воль, а перспективой их солидарного слияния. Ненасилие исходит из убеждения в самоценности каждого человека как свободного существа и одновременно взаимной связанности всех людей в добре и зле. Обратите внимание на то, что одно из часто повторяемых возражений против ненасилия как исторической программы состоит в том, что оно исходит из слишком благостного и потому реалистического представления о человеке. В действительности это не так. Считать человека радикально злым – значит незаслуженно клеветать на него. Считать человека бесконечно добрым – значит откровенно льстить ему. Должное же ему воздается тогда, когда признается моральная амбивалентность человека. Таким образом, понятия насилия и ненасилия нельзя понять вне соотнесения друг с другом. Чтобы раскрыть конкретный характер этой соотнесенности, их надо рассматривать не сами по себе, а в более широком контексте борьбы добра против зла, борьбы за социальную справедливость и человеческую солидарность.
Насилие и ненасилие представляют собой разные перспективы в борьбе за справедливые отношения между людьми в обществе. Нависшая над человечеством глобальная опасность – ядерная, экологическая, демографическая, антропологическая и другие – поставила его перед роковым вопросом: или оно откажется от насилия, «этики вражды» или оно вообще погибнет. Философия и этика ненасилия сегодня уже не являются просто актом индивидуальной святости, они приобрели в высшей степени актуальный исторический смысл.
Основные принципы этики ненасилия. Во-первых, отвечая на зло насилием, мы не побеждаем зло, так как не утверждаем добро, а, напротив, увеличиваем количество зла в мире. Во-вторых, ненасилие разрывает «обратную логику» насилия, порождающего эффект «бумеранга зла» (Л. Толстой), согласно которому содеянное тобой зло обязательно вернется к тебе. В-третьих, требование ненасилия ведет к торжеству добра, поскольку способствует совершенствованию человека. В-четвертых, не отвечая на зло насилием, мы противопоставляем злу не бессилие, а силу, ибо «подставить щеку» трудней, чем просто «дать сдачи». Таким образом, ненасилие – не поощрение зла и не трусость, но способность достойно противостоять злу и бороться с ним, не роняя себя и не опускаясь до уровня зла.