Видите ли, господа, это проблема исключительной важности. Вы можете сказать себе только так: да, поистине социальные отношения, условия зависят еще от многих иных причин, кроме тех, которые обычно декларативно обсуждаются сегодня. Социальные отношения обусловлены в том числе и тем, правильно ли используются наши поля, не выращивается ли на них картофеля больше, чем это еще в состоянии вынести энергетика человека. Социология может базироваться лишь на дееспособном, настоящем естествознании. Последнее поистине необходимо. Бесполезно говорить лишь о стоимости, о капитале и тому подобном. Допустим, что коммунизм уничтожит какой бы то ни было капитал, и сам станет править всем. Однако все это не поможет ему, если он, переняв у буржуазии науку, не знающую как правильно использовать поля, не будет знать о том, что гораздо вреднее наполнять желудок картофелем, чем рожью и пшеницей. Об этом следует помнить. Нам не нужны речи, ведущиеся вокруг да около, нет, нам нужна настоящая наука, которая видит, как дух действует в материи.
Видите ли, отсюда возникает и то, что антропософии постоянно, помимо своего желания, приходится вести войну на два фронта. Почему? Современные ученые исследуют исключительно материю, причем, изучая материю, они заняты процентными соотношениями: сколько углерода, кислорода, азота содержится в белке и так далее. Но тем самым почти ничего не узнают о материи. Материалистическая наука как раз о материи ничего не знает, ибо ознакомиться с материей можно, только зная о том, как внутри нее работает дух. Допустим, кто-либо скажет: я хочу ознакомиться с часами, хочу попытаться уяснить для себя, как они работают. Часы сделаны из серебра. Серебро, из которого состоят мои часы, добыто на серебряных рудниках. Затем это серебро на поезде было привезено в город. Затем его доставили до места, оно попало к перекупщику и так далее. Кроме того в этих часах есть фарфоровый циферблат. Фарфор был произведен там-то и там-то, доставлен в город и так далее. — О самих часах он ничего так и не узнал! О часах можно узнать, только зная о том, как их делал часовщик. Чтобы понять почему идут часы, совсем не важно, знаете ли вы откуда и как получено серебро на руднике; чтобы знать, отчего идут часы, важно знать как работал над ними часовщик, как сделаны шестеренки и так далее.
Так же и в вопросе о здоровье и болезни человека, в сущности, в высшей степени несущественно абстрактное знание о количестве углерода, кислорода, азота, водорода в белках, жирах, углеводах и солях, содержащихся в пищевых продуктах; напротив, в вопросе о здоровье и болезни человека важно знать о специфическом действии картофеля; последний и в духовном смысле питает человека столь же мало, как и в физическом. В сущности, написанное на эту тему оказывается бесполезным, хотя оно могло бы служить для решения иных задач. При решении каких-то иных задач надо было бы знать, как обстоит дело с серебряными рудниками и тому подобным, однако для понимания здоровья и болезни человека такого рода знание не нужно. Ведь вы же не испытываете недостатка в нем. Если же приходит антропософия и хочет дополнить то, в чем вы испытываете недостаток, то с ней начинают бороться. Так возникает первый фронт борьбы - со стороны материализма. Тут говорят: эта антропософия хочет объяснить все на основе фантастики. Наука упрекает антропософию за ее дух, за наличие в ней духа. Это первый фронт.
Второй фронт, господа, возникает со стороны теологии, со стороны представителей религии и так далее. На этой стороне люди много говорят о том, как душа уходит на небо. Во всяком случае говорят о том, что благодаря молитвам и таинствам и так далее человек восходит на небо. Что ж, прекрасно. Однако если человек занимает в физическом мире позицию, которая не позволяет ему правильным образом овладеть своим телом, если человек в физическом мире не может установить правильных отношений с этим миром, то и после смерти ему будет чрезвычайно трудно ориентироваться. Но эти люди не говорят ему об этом. Крайне необходимо стать жизненным практиком, практичным человеком; надо знать, каким образом можно овладеть материей. Можно сказать: религия, теология говорят сегодня людям все что угодно, но всего этого недостаточно для того, чтобы сделать человека в земной жизни настолько сильным, что он, благодаря такой подготовке сумел бы ориентироваться и позднее (то есть после смерти, — примеч. перев.). Ведь благодаря лишенным познания молитвам человек может быть отклонен от познаний необходимых ему для здоровой жизни. Едва ли вы когда-либо услышите с церковной кафедры сообщения о том, как относиться к картофельному или пшеничному рациону, чтобы быть сильным! И уж во всяком случае, вам не встретится такой пастор, священник, который придавал бы большое значение тому, чтобы сообщать с церковной кафедры, как влияет на здоровье человека питание картофелем или питание рожью. Они считают, что такие вопросы несущественны, они говорят об этом так: ведь это мирское! Свято лишь то, когда человек молится или рассуждает о Евангелии и тому подобных вещах. Но Божественные деяния простираются не только там, где произносятся молитвы или ведутся разговоры на евангельские темы, нет, они простираются над всей природой; духовное начало тоже действует внутри нее. Если человек не пускает в свою голову духовность, слишком сильно загружая эту голову картофелем, он, тем не менее может молиться. Очень хорошо. Но если он ест много картофеля, то его молитва больше не имеет смысла, поскольку он оторван от духовного. Однако люди этого не замечают. (Русские староверы XVIII века считали грехом поедание картофеля, они еще чувствовали его вредное воздействие, — примеч. перев.). Точно так же не учитывают эти люди того, что Бог не брал ком глины и не создавал из нее вещи, это не так; на самом деле вплоть до мельчайших подробностей Божественное деяние всюду осуществляется внутри; там его и следует искать. Но если человек делает это, то и теологи и верующие называют его материалистом! Таким образом ученые называют такого человека фантазирующим спиритуалистом; тогда как теологи называют его материалистом. Этот пример показывает нам как расцениваются эти вещи. Они расцениваются точно так же, как и в 1908 году, когда началась борьба с антропософией. При этом говорили: антропософия носит иезуитский характер. (Масонское руководство Теософского Общества клеветнически обвиняло Р. Штейнера в иезуитстве, — примеч. перев.). Тогда утверждали, что антропософия в лице своих лидеров впала в иезуитизм. Временами такие сообщения появлялись в прессе. Сегодня же иезуиты говорят: антропософия попала в руки масонства. Как видите, сведения всегда остаются противоречивыми! Но на самом деле все это не так; на самом деле речь идет о том, чтобы создать науку, которая могла бы говорить о том, почему в материальном теле вместо нормально сформированной головы возникает голова, пораженная водянкой.
Вы скажете, господа: но не у всех же людей возникает гидроцефалия. — Конечно нет, потому что есть и другие силы, противодействующие этому; хотя голова при рождении ребенка становится относительно не столь большой как у эмбриона, она после рождения оказывается почти неспособной принимать в себя что-то, кроме картофеля и воды. Она даже может оставаться при этом маленькой, но тем не менее пораженной водянкой. Но самым существенным является то, что с введением картофельной пищи головы эмбрионов в материнском теле становились все больше, становились слишком большими. Затем они сжимались, но именно это сжатие их перед рождением, приносило им в последующем вред, так как они становились не в состоянии воспринимать что-то истинное, они становились способны воспринимать одно и только одно материалистическое. У рожденного ребенка симптомом гидроцефалии является не только величина головы. Разумеется, наличие гидроцефалии как таковой, зависит от величины головы, хотя главным в данном вопросе является то, находится ли жидкость в норме, или не находится, правильно ли она функционирует, или нет. Но ничуть не менее важно знать, как проникает в человечество все остальное, то, что приходит как со стороны науки, так и со стороны теологии и религии. Необходимо правильным образом смотреть и на эти вещи.
А знаете ли вы как относятся к антропософии? Некоторое время тому назад в Берлине состоялся конгресс, участники которого называют себя «неантропософскими знатоками антропософии». Они утверждают, что, не будучи сами антропософами, они, тем не менее, изучают антропософию. Главным образом выступал там один человек, некий доктор Гёш, который когда-то был среди нас, но отпал. Этот доктор Гёш выступал перед пасторами, лиценциатами, профессорами. И вот, теперь эти люди повсюду читают направленные против антропософии лекции на основе того, что было рассказано в выступлении этого доктора Гёша. Вы скажете: наверное, из сказанного доктором Гёшем эти люди, — профессора, лиценциаты, — вынесли убеждение, что антропософия очень вредна. Однако, господа, пожалуйста отметьте, на каком уровне находится мышление у современных профессоров, пасторов, лиценциатов и сопоставьте это с тем, что говорил им этот доктор Гёш. Он говорил: антропософия особенно вредна потому, что антропософы вводят в заблуждение, — ведь фрау Штейнер и доктор Штейнер намереваются отщепить от Земли одну ее часть, отдалить ее от Земли и создать свою собственную планету для того, чтобы вместе со всеми антропософами основать на такой планете в Космосе свою колонию! — Вот какое вранье предлагает этот доктор Гёш просвещенным, образованным людям! Вы могли бы предположить, что никто из них не поверит в это, однако они верят, их убеждает эта речь о вреде антропософии.