В российском социальном государстве существенное значение и свои специфические черты будет иметь и духовная сфера. Во главу угла забот государства и общества должно быть поставлено формирование всесторонне и гармонично развитой личности каждого человека. Глубокие народные традиции гуманизма и нравственности, высочайшие достижения отечественной культуры делают эту цель вполне достижимой. Для этого должен быть открыт доступ гражданам и прежде всего молодежи к подлинным образцам мировой и отечественной культуры, искусства и литературы, прекращена фактически насильственная вестернизация духовной жизни. Примеры защиты национального языка и культуры, поощрения развития фольклора дают многие развитые европейские страны. Так, например, во Франции принят закон о защите французского языка, жестко регламентируется показ американской кинопродукции на телеэкране. В Италии местные органы власти выделяют значительные средства на пропаганду фольклора, а концерты самодеятельных коллективов посещают президент республики и Папа Римский.
Принципиально важное значение имеет прекращение пропаганды насилия, жестокости, аморализма, индивидуализма, внедрения в массовое сознание иллюзий о широких возможностях случайного счастливого обогащения и т.д. Интересам общества и традициям народов России в гораздо большей степени отвечает воспитание молодежи в духе гуманизма, нравственности, коллективизма и взаимопомощи, служения людям и Отечеству. Большие задачи перед государством и обществом стоят и в области формирования правовой культуры населения и борьбы с преступностью[461].
С особой остротой в нашем обществе стоят проблемы социальной поддержки молодежи, профилактики детской беспризорности и безнадзорности. Основными причинами их возникновения и роста являются разрушение прежней государственной инфраструктуры социализации и общественного воспитания детей без формирования эффективной новой, адаптированной к условиям рыночных отношений, рост бедности и имущественного расслоения населения. В этой связи чрезвычайно актуальными остаются вопросы принятия федерального закона об основах государственной молодежной политики и возвращения к разработке законопроекта о профилактике насилия в семье и обществе[462].
Долг государства, выступающего с позиции «сильного» — проявлять попечение об отдельном «слабом» человеке, в этом социальная функция государства доминирует над экономической. Экономика как таковая формируется не на чисто рыночных, конкурентных основаниях, но исходит из социальных потребностей: обеспечения национального суверенитета, поддержания необходимой структуры занятости, развития территорий, соответствия социокультурным особенностям. Такое содержание работы государственных органов на всех уровнях не может нацеливаться на отвлеченные показатели: увеличения ВВП, удержания заданного уровня инфляции, расширения экспорта и т.д. Но вместе с тем проведение стратегически осмысленной социальной политики, требует выработки четких, измеримых критериев продвижения к избранной цели, а не только следованию общим принципам. Недостаточная количественная определенность такой политики может привести к ее качественной неполноценности и фактической измене формально провозглашенным принципам.
В этой связи, на основе нашего анализа различных современных моделей развитого социального государства, мы приходим к выводу, что российская социальная политика и стратегия построения российского социального государства только тогда обретет четкость и определенность, когда в правительственных программах будут не только качественно, но и количественно определяться основные перспективные индикаторы конкретной модели социального государства.
В частности, это должны быть прежде всего: 1) уровень налоговой нагрузки (включая и отчисления на социальные нужды) на экономику страны; 2) уровень расходов государственного бюджета на социальные цели; 3) допускаемый в стране уровень бедности населения, и 4) коэффициент Джини, указывающий на степень неравномерности в распределении совокупных доходов в обществе. Социальная политика российского государства только тогда обретет необходимые качества, когда российское правительство определенно заявит, каких именно конкретных параметров по этим показателям оно ставит своей целью достигнуть. Одних принципов недостаточно, так как количественные показатели, достигаемые в рамках этих принципов, могут полностью перечеркивать их качественную сторону, как это, во многом, и происходит сейчас в России.
Поскольку на современном этапе российское правительство, судя по первым его шагам в этой сфере, взяло курс на реализацию в России, как минимум, центрально-европейской модели социального государства, то конкретные параметры, означающие действительное, а не декларативное принятие этой модели, должны быть следующими.
1. Расходы российского государства на социальные нужды и трансферты должны быть увеличены с нынешних 15-16% ВВП, до 28-30% ВВП.
2. Уровень бедности должен быть сокращен до 12-13% населения. При этом для определения самой черты бедности в России должны быть повышены ее стандарты, до уровня среднеевропейских.
3. Наконец, коэффициент Джини (показатель неравенства в распределении доходов) должен быть также приближен к среднеевропейскому уровню, то есть понижен с нынешних 0,40 и выше до 0,28-0,30. При этом доля оплаты труда в ВВП России (после вычета налогов) должна быть увеличена с нынешних 23% ВВП до 45-50%, что соответствует уровню основных развитых стран.
4. Налоговая нагрузка на экономику России в настоящее время и так превышает среднеевропейский уровень, и ее не следует сокращать. Здесь необходимо иметь в виду, что это общемировая и общеевропейская тенденция. За 1960-1993 гг. доля ВВП, перераспределяемая через бюджет выросла во всех развитых странах примерно в 1,5 раза: с 20% до 38% в США, с 20% до 35% в Японии, в ФРГ и Англии — с 36% до 50%, во Франции — с 31% до 54%[463].
Подводя итог нашему анализу основных тенденций и перспектив развития в России современной модели социального государства мы можем сформулировать кратко следующие основные выводы.
Все политические силы современной России согласны в том, что социальное государство «надо совершенствовать», социальные гарантии — расширять, социальные выплаты — наращивать. Расхождение вызывает лишь вопрос о надлежащих средствах достижения этой цели, что соответствует проблеме выбора для России той или иной современной модели социального государства.
Становление современного социального государства в России с начала реформ 1990-х годов прошло, как показывает анализ, три основных этапа. На первом из них российское государство пыталось поддерживать относительно высокий уровень своих социальных обязательств, что делалось в крайне неблагоприятных экономических условиях, порожденных структурной перестройкой экономики России. На первом этапе социально-политических реформ российское правительство пыталось пойти по пути построения в России североевропейской («шведской») модели социального государства, которая более всего напоминала советскую модель и была ближе всего к традициям и ожиданиям населения нашей страны.
Однако, начиная примерно с 1996-1997 гг., на втором этапе строительства социального государства в России, правительством был взят курс на построение либеральной модели социального государства (само правительство определяло эту социальную политику как переход от «патерналистской» модели социальной защиты к модели «адресной» социальной защиты). В связи с этим в феврале 1997 г. была принята Программа социальных реформ в Российской Федерации на период 1996-2000 гг. Реализация заявленных в этой программе либеральной модели социальной защиты привела к развитию и обострению многих негативных тенденций в социально-экономической сфере России, наметившихся уже с началом радикальных реформ.
Появившаяся в этих условиях Концепция социального государства Российской Федерации, разработанная учеными Академии труда и социальных отношений, явилось мощным стимулом и теоретической основой для пересмотра российским правительством социальных ориентиров в своей деятельности. Начиная с 2006-2007 гг. Правительство России вносит серьезные изменения в свою социальную политику. Именно с этого периода, на наш взгляд, можно начинать отсчет нового, третьего этапа становления социального государства в Российской Федерации, основной особенностью которого является поворот от жестко либерального сценария развития к социально ориентированному. На это указывают, в частности и сами приоритетные национальные проекты, разработанные и реализуемые в последнее время — «Образование», «Здоровье», «Культура», «Доступное жилье», «Сельское хозяйство».
Концепция социального государства, разработанная АТиСО, является солидной и достаточно четко проработанной концептуальной основой для выработки соответствующих конкретных Программ социального развития России на среднесрочную и отдаленную перспективу. И частично такие программы уже разработаны и внедряются в жизнь. Однако в реализации этих программ требуется, с одной стороны, большая системность и нацеленность на стратегическую перспективу, а, с другой, — и большая конкретность и определенность в постановке стратегических целей, в том числе их количественная определенность, поддающаяся объективному контролю и проверке.