Формальная реабилитация, осуществленная в конце 1950-х — начале 1960-х годов, конечно, была необходимым условием восстановления доброго имени пострадавших народов, но само оскорбление от этого еще не забылось и продолжает оказывать свое негативное влияние, особенно, если постоянно напоминать о нем и искусно разжигать память об этих событиях. Чем и пользуются в нынешних условиях многие экстремистски настроенные представители оппозиционных национальных элит в Северокавказских республиках.
Поэтому российскому правительству целесообразно разработать специальную программу социально-психологической реабилитации исторического сознания этих народов, рассчитанную на длительный срок. К выработке такой программы должны быть привлечены серьезные научные силы как федерального уровня, так и представители национальных элит северокавказских народов.
Наиболее острые формы экстремизм в России принял сегодня на Северном Кавказе, где происходит непосредственное взаимодействие совместно проживающих там разных народов, принадлежащих традиционно к разным конфессиям и т.д., иначе говоря, — в том регионе, где среди российского населения отмечается наибольшее этноконфессиональное многообразие. Однако второй такой зоной — с повышенным этноконфессиональным и даже расовым многообразием — являются в современной России ее крупные города и, особенно, ее мегаполисы — Москва и Санкт-Петербург. Именно здесь Россия сегодня имеет второй горячий очаг экстремистской деятельности.
Основными особенностями городского и мегаполисного российского экстремизма (как его можно условно обозначить) являются: во-первых, то, что наиболее активную роль здесь играют представители русского — государствообразующего — народа; во-вторых, — то, что этот экстремизм носит не столько религиозно-политический, сколько этнополитический (и даже расовополитический) характер; в-третьих, — то, что он опирается при этом не на религиозную (православно-христианскую) идеологию, а на некоторую смесь архаических языческих (древнеславянских) верований и обычаев и ультрасовременных фашистских (национал-социалистских) идеологических доктрин, заимствуемых в основном на Западе; наконец, в-четвертых, этот экстремизм носит по преимуществу молодежный характер.
Общие методы противодействия этой форме экстремизма в основном совпадают с указанными выше (в следующей главе они будут рассмотрены более детально). Однако принципиальной основой их (и это следует особенно подчеркнуть) должна стать усиленная комплексная работа по формированию и укреплению общероссийской национальной идентичности, в основе которой должно лежать убеждение и чувство принадлежности всех россиян к единой светской, толерантной, высокодуховной и высокоморальной нации, гордящейся своим славным прошлым и создающей новое, социально справедливое, мощное и процветающее современное общество. Только на этой духовно-идеологической основе возможно успешное разрешение всего комплекса рассмотренных выше конфликтов и противоречий, доставшихся России в наследство от неблагоприятных 1990-х годов.
Подводя итог нашему анализу основных проблем и современного состояния политической системы России и перспектив ее дальнейшего развития, мы можем кратко сформулировать следующие основные выводы.
Крах либеральной идеологии и либеральных партий в политической системе России объясняется, на наш взгляд, не только негативными результатами их реформаторской деятельности в 1990-е годы, ибо либерализм (только в менее жесткой, социал-либеральной его форме) служит идеологической основой и нынешней правящей партии («Единой России»), но и их космополитической, прозападной ориентацией. «Единая Россия», в отличие от либералов 1990-х годов, так же, как и КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия», провозглашает и проводит национально-патриотический курс, направленный на утверждение в мире российских интересов. Проводя в 1990-х годах крайне прозападный курс, либеральные демократы подвели Россию очень близко к той черте, за которой утрачивается уже и государственный суверенитет, и страна превращается не только в сырьевой, но и в политический придаток Западного альянса. В противовес этому курсу, «Единой Россией» была провозглашена концепция «суверенной демократии». Слово «суверенная» в этом неологизме как раз и призвано подчеркнуть национально-патриотический характер либеральной идеологии этой партии.
В связи с этим мы приходим к принципиальному выводу о том, что для адекватного описания политического спектра любого конкретного государства только одной координаты — левые-правые-центр — принципиально недостаточно. Эта координата отражает только внутриполитическую ситуацию, тогда как в реальной политике всегда присутствует и играет не меньшую роль и внешнеполитическая реальность. Политическая борьба всегда идет не на одном только фронте — внутреннем, — но и на обоих — внутриполитическом и внешнеполитическом. На этой основе мы представляем свою структуризацию современного партийно-политического спектра в России, представленную в Таблице 2.
Учитывая весь ход эволюции российской политической системы, начиная с 1992 года, и ее современное состояние, представленное в Таблице 2, мы можем сделать вывод об относительной стабилизации этой системы, достигнутой, однако, в большей степени по ее социально-политической (внутриполитической) координате, и в меньшей степени по линии ее внешнеполитической координаты. Достаточно большая поддержка российским населением партий КПРФ и ЛДПР, выражающим резко антизападную позицию, и почти полное лишение этой поддержки прозападных СПС и Яблока свидетельствует о том, что российская политическая система в этом отношении еще не вполне стабилизирована. В пользу последнего тезиса говорит и набирающий в последнее время силу процесс усиления и «антивосточных» настроений (выражаемых, например, ДПНИ и другими националистическими организациями).
Потерпевшие политическое фиаско либеральные теоретики и идеологи в России переключились в настоящее время на критику институционального развития российской политической системы, в которой, начиная с 2000 года, и действительно, происходят процессы усиления централизации власти и бюрократизации системы, выражающиеся, прежде всего, в: 1) отмене прямых выборов губернаторов, 2) в более жестком использовании административного ресурса правящей партии на выборах, 3) достижении полного доминирования партии «Единая Россия» в федеральном и региональных представительных органах государственной власти. Все это свидетельствует о том, что структурно политическая система России, действительно, становится менее демократической (по сравнению с 1990-ми годами) и более бюрократической. При этом возможности подобной ее эволюции заложены были и в самой российской конституции.
Однако пессимистические и алармистские оценки этой эволюции политологами либеральной ориентации — Д. Фурмана, М. Урнова, Г. Сатарова, Л. Шевцовой и др. — нам представляются преувеличенными и неадекватными. В их оценке, на наш взгляд, отсутствует необходимое привлечение к анализу и других, не только чисто политических факторов и тенденций. Ведь, политическая система любой страны существует не для самой себя (демократия ради демократии), а для решения стоящих перед обществом экономических, социальных и внешнеполитических реальных задач и проблем. Поэтому политолог должен рассматривать и оценивать эволюцию политической системы не только с точки зрения абстрактных стандартов, записанных в учебнике, но и с точки зрения реальных исторических задач, стоящих перед страной. В представленной либеральной точке зрения такой анализ почти полностью отсутствует.
Более взвешенную и адекватную оценку происходящим процессам высказывает, на наш взгляд, другой известный политолог, А. Морозов, присоединяющийся в этом к позиции, выражаемой и некоторыми западными аналитиками. В этой точке зрения вполне отчетливо выражается понимание того обстоятельства, что Россия в ее нынешнем положении нуждается в установлении в стране именно мобилизационного режима, только и способного обеспечить стране решение множества тяжелейших проблем, перечислять которые нет нужды, так как они всем известны (в том числе и создавшим их политикам-либералам). С этой точки зрения, представители данного направления вполне последовательно приходят к выводу, что усилия В.В. Путина и возглавляемой им команды по переводу российской политической системы в такой, мобилизационный режим все еще недостаточны.
Нам представляется, что именно эта точка зрения наиболее адекватно и трезво отражает как основные проблемы, стоящие перед российской политической системой (и в последнее время обостряющиеся под влиянием нынешнего мирового финансово-экономического кризиса), так и основные перспективы ее развития в случае принятия или непринятия именно мобилизационного режима ее функционирования в среднесрочной исторической перспективе. Как показывает наш теоретический и конкретно-эмпирический анализ, проведенный в данной работе, все необходимые основания для того, чтобы избежать худшего сценария развития в настоящее время в России имеются. Дело, действительно, только в том, чтобы политический класс нашей страны проявил в этом направлении необходимую политическую волю.