На территории современной России осуществляют противоправную деятельность до 80 международных экстремистских групп, пропагандирующих крайне радикальную исламскую идеологию. Воинствующий радикальный ислам проникает в Россию главным образом через лиц, прошедших обучение в отдельных арабских странах, где ваххабизм и другие ортодоксальные течения в религии получили и получают государственную поддержку. Наиболее остро эти проблемы проявились на Северном Кавказе, самом сложном в этническом и конфессиональном отношении регионе Российской Федерации. Ощутимую и очевидную угрозу национальной безопасности создают и политические процессы, к числу которых следует отнести тенденцию к размыванию единого правового пространства страны местным нормотворчеством, поощряемым определенной частью региональных элит, что стимулирует сепаратистские настроения, неуважение к федеральному законодательству, правам и свободам человека, отдельным нациям.
Еще одно из форм экстремизма в России — этнополитический экстремизм, в том числе и русский национализм. В России сегодня существуют сотни организаций и печатных изданий, занимающихся пропагандой русского национализма в его классической «черносотенной» или «коммуно-патриотической» интерпретациях. Часть подобных организаций публично или в прессе декларирует экстремистские лозунги. В то же время налицо значительный разрыв между призывами и желанием их реализовывать.
За время существования современной России (с 1991 года) этот экстремизм претерпел существенные изменения. В 1991-1996 годах радикалы-националисты питали надежду на перехват власти в стране у слабого, как им казалось, правительства Бориса Ельцина, и с этой целью ими предпринимались целенаправленные подготовительные действия. Например, шло формирование и обучение военизированных отрядов, которые, в частности, приняли участие в неудачной попытке путча в октябре 1993 года. Основными врагами в этот период считались евреи и демократы. Однако после выборов 1996 года, когда стало понятно, что «антинародный режим» остается у власти надолго, «правая» революция откладывается, а власть успешно перенимает некоторые лозунги русских националистов, организации правых пережили внутренний кризис.
Характерным примером стал распад самой крупной и известной организации «черносотенного» типа — Русского национального единства (РНЕ), произошедший в 1999-2000 годах. В настоящее время РНЕ, некогда насчитывавшее до 15 тысяч членов, объединяет не более 4 тысяч, разделенных на несколько конкурирующих организаций.
В период после 1996 года основными врагами нового поколения националистических экстремистов стали лица неславянской внешности (например, трудовые мигранты и иностранные студенты), которых националисты различными методами начали выживать из «традиционно русских» городов. Уровень прямого насилия при этом резко вырос. Погромы и серийные убийства на почве расовой ненависти стали абсолютно новым явлением для городов России, но быстро получили распространение.
Кроме большого количества групп скинхедов и тесно связанного с ними движения «фанатов» (болельщиков спортивных команд, прежде всего футбольных), заметными категориями этих экстремистов являются организации казаков и небольшие террористические группы, состоящие из ветеранов «славянских» войн первой половины 1990-х (Приднестровья, Абхазии, Сербии) и участников путча в Москве в октябре 1993 года, а также их последователей. Среди самых заметных акций последних: обстрелы из гранатометов американского посольства в Москве в 1995 и 1999 годах, покушение на бывшего главу администрации президента, а ныне руководителя государственной энергетической компании РАО «ЕЭС» Анатолия Чубайса и подрыв поезда Грозный-Москва на территории Московской области в 2005 году.
Активисты казачьего движения, декларировавшие в течение 1990-х годов экстремистские воззрения и участвовавшие в насильственных акциях, в настоящее время, в целом, отошли от дел. Само движение расколото на множество групп. Для сохранения полученных от правительства или региональных властей льгот они предпочитают воздерживаться от экстремистских заявлений, вроде обещаний пороть плохих журналистов, которые озвучивались, например, в 1992 году. В то же время они во многом сохраняют ксенофобские воззрения, особенно в отношении мигрантов. Однако реализация экстремистских взглядов, присутствующая у части казачьих организаций, в настоящее время вероятна скорее по согласованию с местными властями и на сельском уровне. Характерный в этом отношении пример — Краснодарский край, где действия казачьих организаций дополняют прессинг в отношении турок-месхетинцев и кавказцев со стороны местной милиции.
Специфический политический феномен, находящийся между правыми и левыми экстремистами, — Национально-большевистская партия под руководством Эдуарда Лимонова. В настоящее время помимо выдвижения социальных лозунгов она занимается борьбой за права (в ее специфическом понимании) русскоязычного населения в странах СНГ и за восстановление СССР. Партия прошла в своем развитии разные этапы. От пропаганды необходимости осуществления «национальной революции» ее члены временами переходили к практическим действиям в этом направлении — например, подготовке восстания казаков в Северном Казахстане. Однако шумные заявления партии задолго до этого привлекли внимание ФСБ. В результате ее провокации (с использованием членов РНЕ) лидер НБП и несколько его сторонников в 2001 году были арестованы, а в начале 2003 года осуждены за покупку автоматов и боеприпасов на сроки до четырех лет. В начале 2005 года все они оказались на свободе.
В целом, в настоящее время партия исповедует тактику символического сопротивления с использованием методик европейских левых: забрасывание неугодных ей политиков и общественных деятелей тортами и апельсинами, удары букетами, кратковременные захваты административных или иных общественно значимых зданий силами своих активистов. С учетом борьбы Эдуарда Лимонова за сохранение партией легального статуса подобную трансформацию реальных методов борьбы можно считать хорошим результатом. Достигнут он был, впрочем, под давлением государства.
Левых организаций, мечтающих повторно осуществить в России коммунистическую революцию, довольно много, хотя они и крайне малочисленны. Их идеология может существенно различаться в деталях и образцах для подражания — от возвращения в СССР (с сопутствующей коммуно-патриотической риторикой) до строительства «подлинного» социалистического (анархического, коммунистического, народного) государства по проектам Петра Кропоткина или Льва Троцкого (с соответствующими антинацистскими лозунгами), однако стремление в первую очередь «бить буржуев» и обобществлять собственность позволяет говорить об их идейном родстве. Значительная их часть использует экстремистскую риторику в своих публичных заявлениях, однако лишь немногие попытались воплотить ее в жизнь. Почти всегда тактическим приемом левых экстремистов были террористические акты, направленные против госучреждений или памятников на территории Москвы и Московской области. Во всех случаях для их осуществления использовалась тайная закладка взрывчатых веществ.
По обвинению в совершении этих преступлений были арестованы и осуждены члены двух (возможно, взаимосвязанных) групп — «РВС РСФСР» и «Новая революционная альтернатива». Активист еще одной — наверное, самой крупной (до 500 членов) и известной из организаций левых экстремистов — «Авангарда красной молодежи» (АКМ) — также был арестован и отправлен на лечение в психиатрическую больницу за совершение терактов. Сама организация официально отказывается от тактики террористических актов, хотя готова защищать левых террористов после ареста. В ближайшее десятилетие в России будет наблюдаться рост числа левых экстремистов.
Религиозный экстремизм. В отличие от части других государств, образовавшихся на месте Советского Союза (Украины, Грузии, Молдавии), в России практически не было реальных случаев проявления физического насилия на религиозной почве. Это связано как с низким уровнем религиозной культуры населения (преимущественно пожилым и женским составом основной массы верующих, посещающих храмы), так и с относительно высоким, по сравнению с упомянутыми государствами, уровнем их терпимости.
В то же время нередки случаи причинения вреда религиозным зданиям и сооружениям, принадлежащим как доминирующей в стране Русской православной церкви (РПЦ), так и религиозным меньшинствам. Ущерб наносится поджогами, битьем стекол, надписями на стенах, надругательством над могильными памятниками. Мелкие инциденты такого рода (битье стекол, нанесение надписей, разрушение захоронений) на территории огромной страны с 24 тысячами зарегистрированных религиозных организаций и десятками тысяч кладбищ имеют место практически ежедневно.
Говорить о том, что эта деятельность носит организованный характер, за исключением поджогов или подрыва синагог и, возможно, в некоторых случаях, протестантских молитвенных домов, не приходится. По большей части эти действия совершаются группами местных подростков, не нашедших лучшего средства самовыражения.