Во-вторых, существует последовательность во времени причины и следствия. Причина всегда предшествует по времени следствию, хотя временной интервал здесь может быть и очень маленьким. Поэтому важно специально проанализировать, что предшествовало преступлению, росту преступности, и не принимать их социальные последствия за причину.
В-третьих, следствие не может быть причиной этой же самой причины. Новое состояние преступности обусловливает новое состояние общества, а такое новое состояние общества, в свою очередь, если кардинально не изменятся его характеристики, будет воспроизводить преступность с новыми характеристиками.
В-четвертых, существует однозначное отношение причины и следствия: действие одной и той же причины в одних и тех же условиях всегда порождает одно и то же следствие.
Если в одних и тех же условиях какое-то обстоятельство, объявляемое причиной, в один момент порождает преступное поведение, а в другое время – нет, значит, оно с преступлением находится не в причинной связи.
В-пятых, причина не сводима к следствию. Следствие не повторяет причину. Оно – результат преобразования, изменения объекта. Если, например, после возбуждения уголовного дела о фактах массового взяточничества и проведенного расследования устанавливается, что в соответствующем учреждении крайне плохо ведется делопроизводство, кадры распущенны и недостаточно квалифицированны, налицо их дефицит, это не значит, что такой была обстановка перед тем, как взяточничество приняло массовый характер. В ухудшение обстановки внесли свою лепту взяточники, не желающие принимать и удерживать на работе высококвалифицированных и дисциплинированных работников, создавшие целенаправленно хаос в делопроизводстве с тем, чтобы их связанные со взяточничеством злоупотребления не носили очевидного характера.
Сложность, многозначность процессов детерминации и непростой характер выявления причинных зависимостей, как уже отмечалось, породил у немадой части криминологов мнение о невозможности и бесполезности вычленения причинных связей. Отсюда широкое оперирование термином "фактор преступности". Оно характерно для ранних этапов развития науки и накопления научных данных.
Анализ работ криминологов показывает, что практически в них отражены четыре подхода к пониманию причинности. Эти же четыре подхода выделяются философами как универсальные, проявляющие себя в разных областях научного знания. Каждый из них выполняет специфическую роль и присущ определенным этапам развития исследования, все они логически взаимосвязаны.
На различных этапах развития криминологии можно видеть преобладание или даже существование разных подходов к пониманию причинности. Это надо иметь в виду, читая работы разных авторов, принадлежащие разным периодам. Иначе трудно разобраться в том, что же понимается под причинами преступности.
Итак, первый подход носит следующее название: кондиционалистский подход или условный. Латинское слово conditio – conditionis означает "условие", "требование". Здесь понимаются под причиной необходимые и достаточные условия данного следствия или, другими словами, совокупность обстоятельств, при которых имело место следствие. Авторы говорят именно об обстоятельствах или факторах, а не о причинах и условиях.
В работах немалого числа криминологов встречается перечисление множества обстоятельств или факторов, которые влияют на преступность. Профессором Г.М. Миньковским их насчитывалось до нескольких сотен. Причем в зависимости от анализируемой совокупности выделяются так называемая полная причина и специфическая причина. В работе "Причинность в криминологии" академик В.Н. Кудрявцев писал, что "под полной причиной имеется в виду совокупность всех обстоятельств, при которых неизбежно наступает данное следствие". В статье "Классификация причин преступности в криминологии" профессор Н.Ф. Кузнецова отмечала, что полная причина представляет собой совокупность различных по характеру и механизму действия социальных явлений, вызывающих преступность.
Это фактически в разных вариантах все-таки так называемый факторный или многофакторный подход, когда говорят о совокупности разных по характеру социальных явлений.
Многофакторный подход имеет давнюю историю. Он был подробно обоснован Чезаре Ломброзо, который писал: "Всякое преступление происходит от множества причин; и если очень часто эти причины связаны и переплетены между собой, мы тем не менее должны рассматривать каждую из них в отдельности...". Энрико Ферри (1896 г.) развил этот подход. Он писал: "Считая, что все поступки человека являются продуктом его физиологической и психической организации и физической социальной среды, в которой он растет, я различал три категории факторов преступности: антропологические, или индивидуальные, физические и социальные". Многофакторный подход развивался как альтернатива применявшемуся ранее однофакторному подходу.
При однофакторном подходе преступное поведение связывалось с каким-то одним фактором и именно между ними выявлялись статистические зависимости. Например, между ростом имущественной преступности и ценами на хлеб как показателем роста прожиточного минимума. Далее многофакторный подход развивался практически во всех странах и господствовал до начала 60-х годов. Однако он, как и однофакторный подход, встречается позже. Многие зарубежные теории, например связывающие преступность с одним каким-то процессом или явлением (аномией, социальной дифференциацией, или безработицей), практически абсолютизируют какой-то определенный фактор, пусть даже сложный сам по себе.
Так, например, аномия понимается как состояние распада нормативной системы общества, беззакония. Эмиль Дюркгейм полагал, что социальная реальность тождественна "общему сознанию", а преступность – это реакция на социальные изменения и плата за них. Роберт Мертон, развивая эту теорию и давая ей свою интерпретацию, отмечал, в частности, что аномия – это расхождение между декларируемыми целями и реальными путями их достижения. Он писал: "Доктрина "цель оправдывает средства" становится ведущим принципом деятельности в случае, когда структура культуры излишне превозносит цель, а социальная организация излишне ограничивает возможный доступ к одобряемым средствам".
С указанными выводами связан целый ряд интересных криминологических рассуждении. И надо признать, что эти выводы сохраняют свою актуальность. О них будет упоминаться далее. Однако выделение только одного фактора (хотя и самого по себе сложного) в качестве причинного не объясняет происхождения преступности в разных условиях и в разных общественных системах, а также всего ее многообразия. Такое выделение допустимо лишь как частный методический прием, и не более. Его абсолютизация нередко связана даже не с позицией авторов указанных выводов, а с тем, что интересный конкретный вывод автора, особенно зарубежного, сразу объявляется другими криминологами теорией. И именно с позиции трактовки конкретного положения именно как теории, а не одного из ее элементов, конкретное объяснение причин преступности можно оценивать как проявление однофакторного подхода.
Многофакторный подход распространен и сейчас. Правда, при этом всегда выделялись объективные и субъективные причины, антропологические, социальные, космические и т.п. В зависимости от того, каким именно факторам отдавал предпочтение автор, его подход называли антропологическим, психологическим, социологическим или иным.
В принципе, как видно из изложенного, именно кондиционалистский подход в его однофакторном или многофакторном вариантах развивается на ранних этапах становления науки. Он присущ периоду накопления данных о взаимосвязанных с преступностью обстоятельствах.
При кондиционалистском подходе не выделяются факторы, разным образом влияющие на преступность, а также причины и условия.
В определенной мере именно под влиянием осознания необходимости учитывать такой механизм возник так называемый традиционный подход.При традиционном подходе причиной данного следствия (в нашем случае – преступления, преступности) является внешнее силовое воздействие. В криминологии такое воздействие понимается не только как физическое, но и психическое в разных его вариантах.
Чаще всего с традиционным подходом приходится сталкиваться при анализе причин конкретного преступления или отдельных видов преступности. Он характерен не только для научного объяснения причины, но и обыденного. Часто можно слышать от родителей молодых и несовершеннолетних правонарушителей: "сын хороший, в преступление втянули плохие друзья" или другое: "потерпевший сам спровоцировал его избиение". Этот подход применяется и при анализе преступности как социального явления.
Профессор М.Д. Шаргородский писал: "Причинами преступности в широком смысле этого слова можно считать все те обстоятельства, без которых она не могла бы возникнуть и не может существовать. Но не все эти обстоятельства играют активную роль. Причинамипреступности являются, как и вообще причиной, те активные силы, которые своим действием порождают ее существование. Причины конкретного преступления – это, таким образом, те активные силы, которые вызывают у субъектов интересы и мотивы для его совершения".