Разумеется, требования предъявляются не только к духовной, но и к институциональной среде культуры. Официальная система регуляции культуры подвергается жесткой критике по поводу казенного формализма, бюрократического зажима и подавления творчества. Как
показывают критики-авангардисты, бюрократическая регуляция сковывает творческие тенденции в обществе и фактически превращается в обслуживание интересов господствующих и властных групп, в систему духовных санкций против подчиненных групп. По идее левора-дикальной социологии, устранение бюрократической регуляции должно сопровождаться свободной связью культуры с рынком и спонсорами.
Запад и Восток в социальной культурологии
Научное изучение культур, религий и цивилизаций других континентов имело на Западе длительную и прочную традицию. На протяжении веков Европа знакомилась и осваивала достижения других обществ, в немалой степени находя в них для себя недостающие элементы — либо через романтическое бегство от буржуазной повседневности, либо для мистических восхождений на вершины духа. В XIX и XX вв. шло интенсивное знакомство с различными незападными культурами, прежде всего в их классическом виде, изучение священных текстов памятников и т.д.
Складываются различные школы общих и региональных востоковедческих исследований. Доминирующее значение в этих исследованиях получила сравнительно-историческая компаративистика. В огромном количестве работ по философии, религии, этике, эстетике, политической культуре, художественной культуре, науке и т.д. было содержательно раскрыто своеобразие культуры, специфика достижений сопоставимых обществ в соответствующих сферах. Длительное время такая компаративистика была отмечена европоцентризмом, означавшим ценностное превознесение европейской культуры по отношению ко всем прочим культурам. При этом Восток рассматривался как огромный регион, который при всем своем разнообразии подвержен принципам локальности,косности (человек еще не отделился вполне от общества, а общество от природы). Согласно большинству исследователей (и Вебер стал одним из ведущих авторитетов такой концепции), восточные общества не обладают той внутренней динамикой, которая обеспечила бы их самостоятельность. Это касалось как принципов ведения хозяйства, так и организации политической жизни.
Постепенно положение менялось, и работы выдающихся востоковедов способствовали лучшему пониманию других культур. Как мы увидим впоследствии, эта компаративистика имела и имеет огромное значение для взаимного знакомства и освоения ценностей представителями разных культур. Она позволяет преодолеть редукционизм, проявляющийся в неправомерном распространении опыта и характеристик позднего Запада на остальное человечество, придании этому опыту универсального характера.
Вместе с тем следующие соображения ставят под сомнение плодотворность сравнительных исследований:
1. Полиморфизм, т.е. многообразие, присущ каждой культуре, располагающей набором гетерогенных вариантов, хотя и не получающих одинакового развития. Уже на этническом уровне культура достаточно разнообразна, чтобы по-разному реагировать на внешний вызов или потребности внутреннего устроения. Еще больше адаптивность и разнообразие культуры на национальном или цивилизационном уровне. В рамках национальных культур, как известно, существуют и классовые субкультуры, отношения между которыми носят противоречивый, а подчас и антиномичный характер.
2. Каждый культурный компонент (мифология, религия, наука, литература) выступает как подсистема, соотносимая с культурой в целом — национального или цивилизационного уровня и с другими компонентами социального бытия.
3. В сопоставительных исследованиях весьма затруднительно учитывать подвижность духовных феноменов. Сравнение ранних вариантов христианства, буддизма, конфуцианства или ислама дает результаты, во многом отличные от тех, что мы получим при рассмотрении сложившихся систем или вариантов, проявлявшихся на более поздних этапах эволюции.
Все это означает, что компаративистские исследования должны быть дополнены социологическим анализом, а последний — учитывать исторические изменения культурной динамики.
Цивилизационная школа
Цивилизационная школа формируется в начале XX в. прежде всего в ходе развития философии, истории и изучения крупномасштабных закономерностей основных человеческих общностей. Впрочем, ее основателем по праву может считаться русский ученый Н.Данилевский, книга которого “Россия и Европа” была выпущена еще в 1869 г. Его идеи предвосхитили многое в построениях немецкого мыслителя О.Шпенглера, книга которого “Закат Европы” была издана в 1918 г. и глубокой эрудицией автора и своим ярким пророческим стилем привлекала внимание европейской общественности. В 20—30-х гг. цивилизационные исследования переплетались с геополитическими. Однако коренное отличие состояло в том, что “цивилизационщики” видели важнейший источник исторического развития обществ в духовных факторах, оказывающих воздействие на всю систему организации общества. Геополитическая школа усматривала основные факторы общественного устроения в географии и политической силе.
Однако в дальнейшем основное формирующее влияние на теорию цивилизаций оказали работы английского историка А.Тойнби, прежде всего его “Постижение истории”, вышедшее в 12 томах в 30—50-х гг. Н.Данилевского, О.Шпенглера и А.Тойнби интересовали прежде всего различия между основными макрообщ-ностями человеческой истории и присущие им внутренние закономерности. В дальнейшем это направление сложилось во влиятельную школу, в которой изучение крупных культурно-исторических общностей — Европы, исламского региона, Индии, Китая, буддистского региона и др.— проводится на основе, некоторых общих социо-культурных принципов. Значительное развитие это направление получило в русской общественной мысли,
представленной прежде всего именами Н.Бердяева, К.Леонтьева, Л.Карсавина, Г.Федотова, И.Ильина, а в 20—30-х гг. цивилизационный подход в применении к России получил широкое развитие в работах евразийской школы.
В советской общественной мысли теория цивилизаций постепенно утверждалась в общественной мысли в ходе тех дискуссий по поводу соотношения формации и цивилизации, которые шли в отечественной науке на протяжении последнего десятилетия и которые, в свою очередь, стали завершением длительной эволюции, а затем и разложения самой формационной теории. Важной предпосылкой ее утверждения стало и издание трудов основоположников, т.е. А.Тойнби, О.Щпенглера, М.Ве-бера, Ф.Броделя,хотя освоение этих трудов, несомненно, потребовало некоторого времени. Это относится в еще большей степени к отечественным основоположникам и продолжателям. Признание цивилизации как ведущей формы общественного устроения, освобождение теории как от прямых идеологических нагрузок, так и от “историографической пуповины” создают необходимые предпосылки для дальнейшей разработки культурно-ци-вилизационной проблематики, в которой формируются важнейшие компоненты общественной мысли, содержащие ответ на кардинальные вопросы и о сущности российского общества, его месте в мировых отношениях, исторических судьбах и перспективах. Эта проблематика будет освещена в гл. IX и XI.
Незападная социальная культурология
Двадцатое столетие отмечено массированным утверждением незападных культур. Процесс национально-освободительного движения означал не только политическое освобождение многих стран Азии и Африки. Оно сопровождалось массированным самоутверждением незападных культур, проявивших не только присущую им жизненность, но и своеобразие, способность к сохранению своей специфики, несмотря на экспансию со-
74
временных индустриальных технологий и формирование новых социальных структур.
Отныне Запад утрачивал свой прежний приоритет не только в политической, но и в культурной сфере. Закат политического господства сопровождался отходом от идеи универсальности и бесспорности западной культуры. Восточные культуры стали не только предметом исторического или философского исследования, но и социологического анализа, направленного на выяснение их значения в современной жизни, в самоопределении и развитии стран третьего мира. Это потребовало изменения прежних принципов и подходов, которыми располагала социология культуры. В ней ослабевает влияние прежних структурно-функциональных методов, приспособленных к нормальной, т.е. западной, культурной среде. Все большее значение приобретают компаративистика как сопоставление разных вариантов и уровней культуры и проблематика взаимодействия культур, каждая из которых сохраняет свою самобытность. Ставится под сомнение или в целом отвергается однолинейная схема развития культуры — от простого к сложному, от мифа к логосу, от античности к современности, от локального к общечеловеческому, и эволюция культуры приобретает многофакторный и плю-ралистский характер, означающий сохранение и прежних уровней и различных специфических вариантов, вовсе не сводимых к одному типу глобальной культуры.
Эмпирические методы в социальной культурологии I
••(
С 20-х гг. нашего века одним из ведущих направлений развития социологии стал эмпиризм. Под эмпирической социологией принято понимать исследования, связанные со сбором и анализом конкретных социальных фактов, использованием специальных методов опроса, социологического наблюдения, эксперимента, статистической обработки данных и т.д. Развитие эмпиризма происходило под влиянием успеха экономической науки и социальной статистики и диктовалось разочрованием в отвлеченном теоретизировании, характерном для социальной философии, и идеологических построениях, ущербность которых усматривалась в том, что они отягощены моралью, подвержены приблизительным, политизированным оценкам и поэтому лишены объективности. Переходя в партийную пропаганду и “критический журнализма, эта идеология создает впечатление понимания, основанного на упорядоченном знании и широком охвате различных сторон социальной действительности. Идеологическая предвзятость или гуманитарная размытость таких построений приводит к тому, что часто используемые в общественной мысли понятия (“прогресс”, “цивилизация”, “культурные ценности”, “подлинная культура”, “права человека”, “право наций на самоопределение” и т.д.) оказываются связанными с идейно-политическими ориентациями и не способствуют объективному пониманию социальных или культурных процессов.