Различия в социальных, политических и культурных факторах находили выражение в плюрализме духовных целей, перемещаясь из собственно религиозной в секулярную сферу. Степень этих различий и отношение к ним зависели прежде всего от двух факторов: структурных особенностей религии и ее состояния в общей динамике.
Принято выделять следующие типы духовно-психологических сектантских течений, которые могут находиться и активном несогласии между собой:
1. Внутреннее преобразование человека при помощи системы психофизической тренировки, дополняемой социальной деятельностью. Мир — пагубная среда, и че ловек обычно подвержен этой пагубе. Но после психологической перестройки он может противостоять внешнему злу и найти новые формы общения с окружающими.
2. Уничтожение существующих социальных порядков во имя спасения человека, чтобы вместо них утвердить новое справедливое общество. Осуществление высшего замысла обычно ожидается от его сверхъестественных носителей — спасителей страдающего человечества (Будда Майтрейя, скрытый имам). В активных течениях требовалось участие его членов в утверждении новых порядков, которые, как предполагалось, наступят после такого переворота очень скоро (крайние шииты).
3. Течения, отвергающие мир и вместе с тем отрекающиеся от его изменения. Спасение возможно лишь через максимальное поддержание святости в ограниченных группах, изолирующих себя от общества.
4. Течения, ориентированные на приспосабливание к этому миру через улучшение отношений между людьми, на целесообразную деятельность в миру с целью достижения мирских целей — богатства, здоровья, успеха, счастья, многодетности и престижа. В ряде отношений эти течения сохраняли родство с теми ориентациями, которые вырабатывались на доцивилизованных уровнях духовного производства. В новой среде эти течения обретали возможности использования достижений развитого и дифференцированного общества.
5. Реформистские течения, направленные на изменения принятых форм ритуальной практики и церковных предписаний с целью постепенного улучшения положения последователей данного течения, а затем, может быть, и более широкого круга верующих.
6. Течения, нацеленные на радикальную перестройку социальных отношений в ограниченных пределах локальной общины, построенной на принципах солидарности, при активном участии верующих в создании таких отношений. Реальное достижение нередко выражалось в миграции “избранной” группы на другие территории для построения там иного общества, что требовало выработки особых средств регуляции сектой.
Нужно проводить различия между течениями, в которых выражались тенденции к большей дифференциации духовной и социальной жизни, и теми эгалитаристскими и утопическими движениями, в которых сказывалось состояние крестьянских масс, подвергавшихся дестабили-
•ации в результате появления новых укладов жизни и иыступавших с требованиями возвращения к “естественной” простоте и справедливости.
Содержание и устранение разнородных сектантских течений проводилось обычно объединенными усилиями государства и духовного института. Если первое брало на себя прежде всего командные и насильственные методы, то второй предварял — или же завершал — эту работу идейным разгромом диссидентов.
Мистика. В каждой религии возникали течения, имевшие целью непосредственное переживание связи человека с высшим началом. Эти течения вырабатывали и соответствующие учения, оправдывающие, осмысляющие и регулирующие эту практику. Мировоззренческие обоснования мистицизма резко различались в зависимости от религиозных или же социальных условий. В теистических системах (христианство, ислам) это переживание единения с личным богом. В нетеистических религиях высшее начало носило безличный, трансцендентный характер (дао в даосизме, шуньята в буддизме, брахман в индуизме). Однако все мистические учения имеют общие черты. Они тяготеют к иррационализму и интуитивизму, выражают себя не столько через понятия, сколько через символы, разрушающие обыденные структуры сознания.
Практика мистицизма предполагает ту или иную систему психофизических установок (йога в индуизме, тантра в буддизме), регулирующих физические и душевные состояния. Большое значение придается внутренней сосредоточенности в медитациях на установленных обра-
•”ах или словесных символах — мантрах. Поскольку мистицизм предполагает продвижение через непривычные состояния, подчеркивается роль руководства наставников (гуру в индуизме, монаха в буддизме, пира в суфизме).
Мистический опыт необязательно достигается в индивидуальной практике. Большей частью он становится уделом мистических орденов, общин, групп. Такого рода группы получали особое развитие в кризисные периоды. При определенных условиях мистические течения превращались в форму протеста против социального угнетения и клерикальной иерархии.
Религия и хозяйственная жизнь доиндустриального общества
Религиозная организация общества никоим образом не подрывает действия других факторов, как хозяйственных, так и социально-политических. Но она ставит их в определенные рамки, сглаживая до известной степени порождаемые ими противоречия, хотя и ценой перестройки общественных ориентации на достижение внеземных целей. Признавая необходимость материального производства, ортодоксальная религия тем не менее отводит ему низкий статус. Указывая на неустойчивый характер этого производства, подверженного превратностям природы и политических судеб, на периоды упадка и разорения, религия настаивает на поддержании моральных норм и духовных ценностей (правды, добра, справедливости), переживающих все эти смутные эпохи.
Заботы о материальном благосостоянии общества оказывались частично подвластными религиозной общине. Эти заботы предоставлялись христианскому кесарю, царю буддийского царства, исламскому халифу или эмиру, которые должны были обеспечить верующим благосостояние и досуг для накопления духовной энергии и самосовершенствования. В исламе было время правления первых четырех “праведных” халифов, когда не было нуждающихся и голодных и каждый мог получить свою долю из общественных фондов (содержавшихся за счет населения покоренных территорий). Буддийские монахи имели титул “чакравартина” (“колесо вращающий”), признавались “дхармоносителями” (“судьбоносными”) и т.п. В Индии одним из самых популярных образов литературы и фольклора был идеальный царь Викрама, отличавшийся необыкновенной щедростью, защитник угнетенных и обиженных, благодетель всех лю
дей. Влияние этого идеала было настолько велико, что многие цари Индии принимали титул Викрамадитья, подобно тому как римские императоры — титул Цезаря.
Как религия, так и светское сознание были единодушны в главном пункте отношения к богатству: оно не должно быть объектом накопления. В средневековом сборнике новелл “Жизнь Викрамы” есть характерная формулировка: “Если есть деньги, дари их или трать на наслаждения, но не нужно их копить”. Этот совет дан и светском духе, подобно тому, которому привержены многочисленные персонажи сказок “Тысячи и одной ночи” и других литературных памятников Средневековья. Уводя сознание в сферу духовности, очищенной от светских страстей, мировые религии осуждают чрезмерную погоню за богатством и вытекающую отсюда привязанность к наслаждениям, что приводит к моральному разладу, разочарованию, порождает обман, аморальность, воровство, жестокость, убийства и т.д.
Древняя китайская или индийская традиция приписывает начало разлада человеческого общества стремлению накопить больше продуктов (риса, скота, денег), чем нужно для непосредственных нужд. Для обеспечения накопления утверждается частная собственность, а с ней приходят ложь, насилие и все пороки. При этом истощается сама природа, дававшая первоначально человеку все необходимое. Ислам более снисходителен в этом отношении и прямо поощряет коммерческую деятельность, осуждая, однако, чрезмерное накопление богатства не ради возвышения религии, а как самоцель.
Не настаивая на прямом перераспределении богатства, мировая религия всячески приветствует “справедливый дележ” путем выделения установленной доли в религиозно-общинный фонд (закят в исламе, подношения монахам в буддизме). Частное накопление богатства с целью нового вложения или чрезмерного потребления греховно или неразумно, оно подлежит принципу дележа с другими через дарение, раздачу, престижные траты, богоугодные дела, что увеличивает авторитет владельца и его шансы на спасение, одновременно облегчая положение и других верующих. Заодно религия обеспечивает более долговечный вклад богатства, если он способствует материальному воплощению культа. Но, даже сглаживая последствия социального разделения,религия была не в состоянии устранить его причины.
Для каждой великой цивилизации характерна способность как к объединению, так и к дифференциации ее составляющих. Жизнедеятельность столь сложного и крупномасштабного организма требовала поддержания всех его необходимых функций. В период расцвета цивилизации проявлялось богатство ее интеллектуальных, художественных и научных достижений, расширявших и углублявших ее духовное поле, создававших сферу интенсивного взаимодействия с другими цивилизациями, что приводило к плодотворным заимствованиям. Плодотворность выявлялась в тех вариантах взаимодействия, когда в ходе созревания цивилизации обнаруживалась недостаточность, отсутствие какого-то структурного духовного компонента, которое восполнялось за счет заимствований извне. Классические примеры такого рода — освоение определенной части античной философии и персидской политической культуры в период формирования исламской цивилизации, внедрение буддизма с его эсхатологическими верованиями и духовной метафизикой в китайскую культуру с ее устоявшимися социально-этическими канонами конфуцианства. Вытеснив из своего духовного лона буддизм, Индия дала ему долгую жизнь в Юго-Восточной и Восточной Азии, а наряду с ним богатую литературу и искусство.