Кризис классической культуры.
Культура модерна.
Массовое общество и культура.
Технологические и социальные факторы, формирующие массовую культуру. Роль мас для капиталистической или социалистической модели развития.
В любом варианте индустриальное устроение общества означает глубокую качественную трансформацию не только характера производства, но и преобладающих социальных структур и культуры общества. Его становление неизбежно приводит к разложению прежних социальных структур и оформлению отношений на основе профессиональных, классовых, имущественных связей.
Самая общая характеристика индустриального общества состоит в том, что в нем,в отличие от доиндуст-риального, производство основано на преобладании накопленного труда над живым трудом. Накопленный труд принимает форму средств производства (или капитала) — орудия, машины, технологии, земля, ресурсы — и закрепляется в виде собственности: частной, государственной, кооперативной или общественной. Именно в этом и можно видеть важную социокультурную причину влиятельности института собственности, обеспеченного всей экономической, политической и правовой системой соответствующего общества. Труд носит большей частью квалифицированный и четко специализированный характер, сам же человек функционирует именно как носитель такого частичного труда,как работник (или предприниматель), а остальные компоненты его бытия отделены от процесса производства. Развитое товарное производство означает высокую степень разделения труда и специализиции производственных функций. Но такое разделение требует в качестве необходимого дополнения либо рынка, либо согласованной общественной системы регуляции.
Одна из важнейших общих характеристик индустриального общества, на которую обращали внимание, хотя и с разных сторон, К.Маркс, Э.Дюркгейм, М.Вебер, заключается в глубокой раздвоенности и противоречивости принципов социальной организации индустриального общества. Одно из важнейших противоречий — противоречие между все более углубляющимся разделением труда или усилением различий между разными частями общества и потребностью в поддержании взаимодействия и единства.
Конечно, производственные ячейки, а значит, и люди г качестве носителей труда связаны между собой через функционально-производственные связи как участники | “жокупного производства (см. гл. III). Однако сама по | гбе система разделения труда еще не обеспечивает до-1 гаточного взаимодействия и единства общества. Как показал К.Маркс, важнейшим социально-экономическим институтом, формирующим буржуазное общество, является рынок как система, обеспечивающая товарно-денежное обращение. Но необходимым дополнением рынка являются правовая система, государство и бюрократия. Со-"гношение этих факторов представляется принципиально иным для обществ, придерживающихся социалистических принципов регуляции. В действительности в каждом обществе присутствуют элементы разных социально-экономических моделей, хотя одна из них — доминирующая и накладывает отпечаток на все остальные общественные связи.
В капиталистическом обществе таким механизмом глужит прежде всего рынок как товарно-денежная сис-it-ма, не только обеспечивающая сеть социальных отношений. В этом обществе деньги выступают не только как средство обмена или накопления капитала,но и как выражение функциональной связи между индивидами, производящими разные товары или услуги. В социалистическом обществе такое взаимодействие обеспечивается производственной и социальной кооперацией, налаженным взаимодействием всех ячеек и групп общества. Однако хорошо известно, что огромную роль в этой системе играло государство и именно засилье государственных методов регуляции всей совокупности отношений привело к застою и породило тенденции глубокого реформирования социалистических обществ.
Другое противоречие относится к социально-классовому расслоению общества. В социологической литера-гуре основательно раскрыты социальные аспекты разделения труда в индустриальном обществе. Высокая степень машинизации и автоматизации возможна только на основе достаточной концентрации средств производства. А это означает, что значительная часть населения, лишенная такого капитала и располагающая лишь своим “правом на труд”, становится наемной рабочей силой. Это и создает основное классовое деление индустриального общества. Доминирующий класс становится основным собственником, а значит, и распорядителем тех средств производства, которые определяют характер совокупного производства. При капитализме таким классом является буржуазия. В условиях государственного социализма основным владельцем средств производства становится государство, от имени которого всеми имущественными и организационными делами распоряжается госбюрократия. Но почти во всяком обществе существует и кооперативный уклад. Кроме того, в каждом обществе формируются социальные институты, поддерживающие социально необходимые функции,ограничивая “свободную игру” частного сектора в случае нарушения общественного интереса или поощряя деятельность социально полезных слоев.
Из марксистского анализа прежде всего хорошо известны социально-классовые противоречия, связанные с эксплуатацией трудящихся, выступающих как “рабочие руки”, т.е. как носители живого труда, хотя и в его специализированных функциях. Эксплуататорами выступают “хозяева”,т.е. владельцы средств производства. Возникающее глубокое классовое расслоение становится источником социальной напряженности и классовой борьбы. Из критической литературы советского периода столь же хорошо известны злоупотребления и социально-негативные последствия всеохватной государственно-партийной системы, утвердившейся в рамках государственного социализма в СССР, в ряде стран Восточной Европы, Азии и Африки и Латинской Америки.
Однако остальные социальные связи, определяемые как аскриптивные — религиозные, семейные, половозрастные, групповые, клановые, сословные, этнические и т.д.,— не устраняются, но подчиняются базисному типу, хотя и в различной степени дополняя его и корректируя или смягчая его действие. Это положение относится к индустриальному обществу любого социально-экономического устройства — как буржуазному, так и социалистическому.
Хозяйственная культура буржуазного общества
Как мы уже видели в предшествующей главе, в становлении буржуазного общества в Европе важную ориентировочную роль играли принципы этики, выработанные и упорядоченные в рамках религиозной системы. Сначала этому способствовал протестантизм, а затем определенную эволюцию в духе современности претерпел и католицизм. Однако с течением времени сфера религиозной регуляции все более сокращалась, уступая свое место светским принципам и нормам. Еще в средние века утвердились различные институты и механизмы поддержания и регуляции хозяйственной этики в различных сферах деятельности. Гильдии купцов, ремесленные цеха следили за соблюдением норм поведения и деятельности в профессиональных сферах, предпринимая те или иные меры статусного поощрения или наказания своих членов и ограничивая деятельность чужих. И как мы видели в гл. XI, важнейшим духовным регулятором хозяйственной деятельности в раннем буржуазном обществе стала религиозная этика, утверждавшая аскетизм, т.е. умеренность и сдержанность в образе жизни, рачительность и добросовестность в выполнении своих обязанностей.
Однако позднее, в период “освобождения” от прежних сословно-феодальных или религиозных ограничений, буржуазному обществу приходилось с большим трудом и издержками налаживать рациональную регуляцию эффективных хозяйственных связей.
О сложности и противоречивости этих процессов свидетельствуют и расхождения, которые мы без труда обнаружим в работах крупнейших мыслителей XIX— XX вв. в характеристиках буржуазного общества. Так, по словам К.Маркса и Ф.Энгельса: “Буржуазия сыграла в истории чрезвычайно революционную роль буржуазия повсюду, где она достигла господства, разрушила все феодальные, патриархальные, идиллические отношения. Безжалостно разорвала она пестрые феодальные путы, привязывавшие человека к его “естественным повелителям”, и не ставила между людьми ни какой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного “чистогана”. В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности. Она превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли...”*.
Но спустя более полувека М.Вебер в работе “Протестантская этика и дух капитализма” (1904—1905) сформулировал принципиально иную концепцию, показав, что становление подлинно капиталистического хозяйства невозможно без соответствующего позитивного духа, состоящего в рациональной организации трудовой деятельности, трудолюбии, строгой хозяйственности и рачительности, направленной на сбережение и приумножение капитала посредством внедрения его в полезное производство. Важно обратить внимание и на то, что М.Вебер считал этот дух не только свойством предпринимателей, но и наемных работников. Свидетельства рациональности в управлении, преданности хозяина своему делу как выполнение общественно значимого долга оправдывали положение дел в глазах работников. К тому же воспитание в духе протестантизма, по мнению М.Ве-бера,создавало благоприятную почву для развития хозяйства и повышения общего благосостояния. У работников, приверженных протестантской этике, “способность к концентрированному мышлению, а также приверженность идее “долга по отношению к труду” чаще всего сочетаются со строгой хозяйственностью, ввиду чего они принимают в расчет размер своего заработка с трезвым самообладанием и умеренностью,— все это необычайно повышает производительность их труда”**.