…В 1944 г. одна из бомб во время обстрела на углу ул. Боровой и ул. Тюшина попала в жилой дом. Я находилась неподалеку, меня контузило, в результате я потеряла речь. Меня лечили, потом я еще долго сильно заикалась. И сейчас, когда волнуюсь, начинаю заикаться.
…После войны Ленинград восстанавливали пленные немецкие солдаты.
…С 14 лет я пошла работать на фабрику им. Лоханкова, где печатали железнодорожные билеты на поезда. Одновременно училась в школе рабочей молодежи. Затем работала ученицей-фрезеровщицей. В 1944 г. во время работы самое главное было сделать план, когда он «горел» было не до школы.
…Пенсия на папу, погибшего во время войны, составляла 240 рублей на троих детей.
…В 1944 г. в Ленинграде уже открылись коммерческие магазины, в которых можно было купить полный ассортимент продуктов, были бы деньги.
И.И.: Галина Александровна, а как сложилась Ваша судьба после войны?
Г.А.: В 1949 г. вышла замуж за Табаричева Валентина Ивановича (с которым прожила 49 лет и вырастила двоих детей) и перешла работать на табачную фабрику им. К.Цеткин, проработала там до 1963 г., в 1963 г. перешла работать на завод «Красногвардеец» по изготовлению медицинской аппаратуры. В 50 лет вышла на пенсию, т.к. работала на вредном производстве. В настоящее время на заслуженном отдыхе.
А.Н.: Наверное, имеете какие-то награды, медали?
Г.А.: Да, медаль «За оборону Ленинграда», памятную медаль «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг., Памятная медаль «В честь 60-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады», памятная медаль «65 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», значок и удостоверение «Ударник коммунистического труда», 1968 г.
А.Н.: Галина Александровна, нам было очень приятно с Вами беседовать, спасибо большое за Ваш интересный рассказ.
В блокадном Ленинграде к началу сентября 1941 г. оказалось 2 544 000 человек, в том числе около 400 тысяч детей дошкольного и школьного возраста. Среди этих детей были и три сестренки из семьи Быстровых. Младшей дочери Быстровой Нине (1937 г.р.) было 4 года, средней дочери Вере (1934 г.р.) – 7 лет, старшей Галине (1931 г.р.) – 10 лет. Девочки, находясь всю блокаду в Ленинграде, испытали весь ужас блокадного города. Помогло им выжить в блокаду по воспоминаниям Галины Александровны то, что они до конца не осознавали ужасы войны, а также Дорога жизни, по которой доставлялось продовольствие в блокадный город. Можно сделать вывод, что дети по-своему воспринимали жизнь взрослого общества военной поры. Это их и оберегало. Как справедливо заметил психолог И.С.Кон, «каждый взрослый несет свое детство, точнее его наследие и не может даже при желании освободиться от него». [9] В этом я убедился, побеседовав с Галиной Александровной. Детство, проведенное ею в блокадном Ленинграде, наложило отпечаток на всю ее жизнь. В военное время мать Галины Александровны видела главной целью воспитания девочек – помощь им в адаптации к экстремальным условиям, чтобы они смогли выжить физически и духовно. Прежде всего, это происходило через приобщение детей к физическому труду в самом раннем возрасте. Этот труд, борьба за выживание заменили детям игру. Из биографии Галины Александровны видно, что она всю дальнейшую жизнь трудилась на тяжелой физической работе, вырастила двоих сыновей, дала им образование, помогала учить внуков. Ее внук Игорь работает инженером на одном из предприятий Петербурга.
Германский генеральный штаб и сам Гитлер не без удовольствия подбирали названия своим военным планам. План захвата Польши назывался «Вейc» (белый), Франции, Голландии и Бельгии – «Гельб» (желтый), женским именем Марита называлась операция по захвату Греции и Югославии.
Для плана войны против СССР немецкие военачальники выбрали прозвище свирепого германского императора Фридриха I Барбароссы. Барбаросса, по-русски рыжебородый, жил в двенадцатом веке, командовал рыцарским войском и пролил немало человеческой крови.
Название Барбаросса определяет характер войны как жестокой, истребительной и разрушительной. Она так и задумывалась на самом деле.
Начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал‑полковник Гальдер во время войны вел дневник, в котором записывал каждодневные события. На странице 30 марта 1941 года записано: «Большое совещание у фюрера» [10]. И дальше генерал конспективно излагает, что сказал Гитлер своим военачальникам.
«Уничтожающий приговор большевизму не означает социального преступления. Коммунизм опасен для будущего. Речь идет о войне на уничтожение. Если мы не будем так смотреть, то, хотя мы и разобьем врага, через 30 лет снова возникнет коммунистическая опасность. Мы не законсервируем своего противника… Эта война будет резко отличаться от войны на западе. На востоке сама жестокость – благо для будущего» [11
В этой же речи, длившейся два с половиной часа, было сказано и о разделе СССР между Германией и ее союзниками.
Уничтожению подлежали 30 миллионов славян, затем численность населения должна была регулироваться в размерах, необходимых для обслуживания немецких господ.
На осуществление плана «Барбаросса» отводилось полтора-два месяца.
Фашисты были уверены, что они уложатся в намеченные сроки. Польша была разгромлена за 35 дней, за сутки пала Дания, Голландия за 6 дней, Бельгия за 18, Франция сопротивлялась 44 дня.
Германское наступление на Советский Союз должно было развиваться по трем основным направлениям. Группа армий «Юг» наступает из района Люблина на Житомир и Киев, группа армий «Центр» из района Варшавы на Минск, Смоленск, Москву, группа армий «Север» наступает из восточной Пруссии через Прибалтийские республики на Псков и Ленинград.
В состав группы «Север» входили 16-я и 18-я армии, 1-й воздушный флот и 4-я танковая группа, всего 29 дивизий, общая численность войск достигала примерно 500 тысяч человек. Войска были отлично вооружены и оснащены совершенными средствами связи. Командование группой «Север» Гитлер возложил на генерал-фельдмаршала фон Лееба.
Леебу поручалось уничтожить части Советской Армии, расположенные в Прибалтике, и развивать наступление через Двинск, Псков, Лугу, захватить все военно-морские базы на Балтийском море и к 21 июля овладеть Ленинградом.
Политические и военные руководители фашистской Германии полагали, что захват Ленинграда, Кронштадта и Мурманской железной дороги повлечет за собой потерю Советским Союзом Прибалтики и Крайнего Севера, приведет к гибели Балтийского флота. Гитлеровцы рассчитывали также приобрести наиболее удобные морские и сухопутные коммуникации для снабжения групп армий «Север» и «Центр» и выгодный исходный район для удара с северо-запада в тыл советским войскам, прикрывавшим Москву. По их плану главный удар наносился через Лугу на Красногвардейск. Одновременно финские войска наступали на Карельском перешейке и в направлении Петрозаводска. Южнее его, на реке Свири, они должны были соединиться с немецкими войсками, наступавшими через Старую Руссу в обход озера Ильмень также на Петрозаводск. Части сил 18-й армии предстояло овладеть Эстонией и Моонзундскими островами.
22 июня 1941 года в полдень из репродукторов зазвучало известие о нападении на СССР фашистской Германии. Началась паника, но постепенно в течение нескольких суток люди пришли в себя. Уже 23 июня ленинградцы начали строительство оборонительных рубежей вокруг города (см. Приложение 1). В основном строили женщины, подростки, дети, так как мужчины уходили в армию и ополчение. Строители работали под дождем, ветром, солнцем, обстрелами авиации и артиллерии, по 12-18 часов в сутки, ночуя где попало, а то и вовсе без сна. В своей автобиографии пионер 7 класса 237 школы Юрий Булатов записал:
«… был набор на окопы. Я поехал добровольно. Под Петергофом рыли противотанковые рвы. Рыть приходилось тяжело, солнце пекло, за водой надо было ходить далеко. Спать приходилось кое-где. Я спал две ночи в бане, а остальные в сене под открытым небом». [12]
Люди рыли и надеялись, что плоды их трудов не пригодятся. Дети не думали, что их вырастит война. Мысли и чувства школьников-строителей оборонительных укреплений хорошо выразила в своем дневнике школьница Майя Бубнова: « Я, как и тысячи ленинградцев, рыла окопы, строила дзоты, но не верила, что они пригодятся, что они станут одним из препятствий на подступах к городу, не верила, что война вырастит меня…я не верила тогда, в то обыкновенное утро, ставшее через час первым моим боевым крещением. Да, именно через час над нами загудели 36 немецких бомбардировщиков, методично пикировавших на сады и дома Красного Села, на людей с лопатами в руках, рывших рубеж. На Вороньей горе загорелись палисаднички, запылала неубранная рожь, застонала красносельская земля». [13]
На подступах к городу, на заводах и фабриках, на улицах и площадях – всюду шла напряженная работа многих тысяч людей, они превращали город в крепость. Горожане и колхозники пригородных районов в короткие сроки создали оборонительных пояс противотанковых рвов длиной 626 км, построили 15000 дотов и дзотов, 35 км баррикад. О качестве работы ленинградцев можно судить хотя бы потому, что враг не смог перешагнуть построенную женщинами, пенсионерами и детьми заградительную линию.
Предприятия блокадного Ленинграда работали без всякой передышки, не останавливаясь даже во время воздушных налетов. В канун войны на предприятиях города насчитывалось не менее 630 тысяч производственных рабочих. Война нанесла огромный ущерб рабочим кадрам и промышленности. Массовая мобилизация рабочих Ленинграда на фронт и эвакуация коллективов предприятий в глубокий тыл страны, заболеваемость и смертность, бомбардировки и артобстрелы нанесли ощутимый удар по рабочим кадрам. Город остро почувствовал нехватку рабочих рук. А фронт постоянно требовал большого количества боеприпасов и различного вооружения. Единственным источником пополнения производственных кадров в блокированном городе оставались женщины, подростки и пенсионеры. Они стали основной рабочей силой на предприятиях города. «Заменим у станков отцов!» - этот призыв прозвучал с первых дней войны. И учащиеся школ пошли работать на предприятия, чтобы помогать старшим выпускать оборонную продукцию.