Воскресные собрания в отсутствие священника
75. Вновь открывая смысл воскресного богослужения для жизни христиан, естественно поставить вопрос о христианских общинах, в которых нет священника и поэтому невозможно совершать святую Мессу в День Господень. В этой связи нужно сказать, что мы оказываемся перед лицом весьма различных ситуаций. Синод прежде всего рекомендовал верным отправляться в те церкви своей епархии, где гарантировано присутствие священника, – даже если это требует от них некоторой жертвы[211]. Там, где, напротив, большие расстояния делают практически невозможным участие в воскресной Евхаристии, важно, чтобы христианские общины также собирались для хвалы Господу и совершения памяти посвященного Ему дня. В то же время следует в этой связи соответствующим образом наставлять верных относительно различия между Мессой и воскресными собраниями в отсутствие священника. Церковь должна проявлять в этом случае бдительную пастырскую заботу о том, чтобы Литургия слова, организуемая под руководством диакона или компетентного лица, наделенного для этого полномочиями, совершалась по особому обряду, разработанному Епископской Конференцией и утвержденному ею с этой целью[212]. Напоминаю, что предоставление полномочий преподавать причастие на таких богослужениях принадлежит правящим епископам, и им следует тщательно продумывать целесообразность принимаемого решения. Важность роли мирян, которые заслуживают справедливой благодарности за свое щедрое служение в христианских общинах, никогда не должна затмевать незаменимого служения священников в жизни Церкви[213]. Нужно особо внимательно следить за тем, чтобы собрания в отсутствие священника не создавали почвы для таких экклезиологических представлений, которые не находятся в согласии с истиной Евангелия и Предания Церкви. Напротив, они должны представлять преимущественную возможность молитвы Богу о том, чтобы Он послал святых священников по сердцу Своему. В этой связи впечатляет то, что писал Папа Иоанн Павел II в своем Послании к священникам на Великий Четверг 1979 г., вспоминая о тех местах, где верные, будучи лишены священников диктаторским режимом, собирались в каком-нибудь храме или санктуарии, возлагали на алтарь столу, которая у них всё еще хранилась, и читали молитвы Евхаристической литургии, а «в момент, соответствовавший пресуществлению», наступало глубокое молчание, свидетельствовавшее о том, как пламенно они желали «слышать слова, которые только уста священника могли действенно произнести»[214]. Ввиду этого, принимая во внимание несравненное благо, проистекающее из совершения евхаристической Жертвы, я прошу всех священников проявлять активную и конкретную готовность посещать как можно чаще общины, вверенные их пастырскому попечению, чтобы те не оставались слишком долго без Таинства любви.
Евхаристическая форма христианской жизни – принадлежность к Церкви
76. Значение воскресенья как Dies Ecclesiae [Дня Церкви] напоминает нам о внутренней связи между победой, одержанной Христом над злом и смертью, и нашей принадлежностью к Его церковному Телу. Действительно, в День Господень каждый христианин открывает также и общинное измерение своей искупленной жизни. Участвовать в священнодействии, причащаться Телу и Крови Христа означает, в то же время, всё глубже принадлежать Тому, Кто умер за нас (ср. 1 Кор 6. 19 и далее; 7. 23). Воистину, кто вкушает Христа, тот Им живет. В связи с Тайной Евхаристии становится понятен глубокий смысл communio sanctorum [общения святых]. Общение всегда неотъемлемо обладает вертикальным и горизонтальным измерениями: общение с Богом и общение с нашими братьями и сестрами. Эти два измерения таинственно встречаются в евхаристическом даре. «Там, где разрушается общение с Богом, которое является общением с Отцом, с Сыном и со Святым Духом, разрушается также корень и источник нашего общения между собою. И там, где мы не живем общением между собою, нет и живого и истинного общения с Богом Троицей»[215]. Призванные быть членами Тела Христова, а тем самым и друг друга (ср. 1 Кор 12. 27), мы образуем реальность, онтологически основывающуюся на крещении и питаемую Евхаристией, – реальность, которая требует ощутимого соответствия в жизни наших общин.
Евхаристическая форма христианской жизни является, вне всякого сомнения, церковной и общинной. Через епархии и приходы как базовые структуры Церкви на отдельной территории каждый верный может иметь конкретный опыт своей принадлежности к Телу Христову. Ассоциации, церковные движения и новые общины, со всею живостью своих харизм, дарованных Святым Духом для нашего времени, а также институты посвященной Богу жизни должны вносить свой особенный вклад в то, чтобы верные лучше осознавали себя принадлежащими Господу (ср. Рим 14. 8). Феномен секуляризации, имеющий не случайно глубоко индивидуалистический характер, оказывает пагубное воздействие особенно на тех людей, которые самоизолируются ввиду утраты ими чувства принадлежности. С самого начала христианство предполагает общение, сеть взаимоотношений, непрестанно оживляемых слушанием слова Божия и совершением Евхаристии и одухотворяемых Святым Духом.
Духовность и евхаристическая культура
77. Отцы Синода сделали примечательное утверждение, что «верные-христиане испытывают нужду в более глубоком понимании связи между Евхаристией и повседневной жизнью. Евхаристическая духовность не сводится к участию в Мессе и почитанию Святых Даров, но охватывает всю жизнь»[216]. Это утверждение имеет для нас сегодня особое значение. Надо признать, что одно из самых серьезных последствий секуляризации, которое уже отмечалось, состоит в том, что христианская вера выброшена на обочину жизни, как если бы она была бесполезна для конкретного развития жизни людей. Крах образа жизни «как если бы Бога не было» сейчас для всех очевиден. Сегодня необходимо вновь открыть, что Иисус Христос – не просто частное убеждение или абстрактная доктрина, но реальная Личность, Чье вхождение в историю способно обновить жизнь всех. Поэтому Евхаристия как источник и вершина жизни и миссии Церкви должна переводиться в духовную реальность, в «жизнь по духу» (Рим 8. 4 и далее; ср. Гал 5. 16, 25). Знаменательно, что святой Павел в том фрагменте Послания к Римлянам, где он призывает жить новым духовным культом, вспоминает также и о необходимости изменить образ жизни и мысли: «Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим 12. 2). Так Апостол язычников подчеркивает связь между истинным духовным культом и необходимостью нового образа восприятия бытия и ведения своей жизни. Обновление образа мысли составляет часть евхаристической формы христианской жизни, «дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения» (Еф 4. 14).
Евхаристия и евангелизация культур
78. Из всего сказанного вытекает, что евхаристическая Тайна ведет нас к диалогу с различными культурами, но также, в каком-то смысле, и бросает им вызов[217]. Нужно признать межкультурный характер этого духовного культа (logiké latreía). Присутствие Иисуса Христа и излияние Святого Духа – события, способные прочно вступать во взимоотношения с любой культурной реальностью, чтобы заложить в нее евангельскую закваску. Это влечет за собой обязанность убежденного содействия евангелизации культур, с осознанием того, что Сам Христос есть истина каждого человека и всей человеческой истории. Евхаристия становится критерием ценности всего того, что христианство встречает в различных проявлениях культуры. В этом важном процессе мы можем понять, как много значат слова святого Павла в Первом послании к Фессалоникийцам: «Все испытывайте, хорошего держитесь» (1 Фес 5. 21).
Евхаристия и верные-миряне
79. Во Христе, Главе Церкви, которая есть Его Тело, все христиане образуют «род избранный, царственное священство, народ святой»; они – «люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства» Его (1 Петр 2. 9). Как Тайна, которой живут, Евхаристия дается каждому из нас в том состоянии, в котором он находится, делая из его экзистенциальной ситуации место, где он должен изо дня в день жить новизной христианства. Если евхаристическая Жертва питает и взращивает в нас то, что уже дано в Крещении, которым мы все призваны к святости[218], то это должно обнаруживаться и проявляться особенно в тех обстоятельствах или состояниях жизни, в которых находится каждый христианин. Так день за днем при проживании верующим своей жизни как призвания происходит становление культа, благоугодного Богу. Начинаясь с литургического собрания, само Таинство Евхаристии обязывает нас в повседневной реальности, чтобы мы всё делали во славу Божию.
И поскольку мир есть «поле» (Мф 13. 38), в котором Бог сеет Своих детей как доброе семя, верные Христу миряне – в силу крещения и миропомазания, - укрепляемые Евхаристией, призваны жить радикальной новизной, привнесенной Христом в повседневные жизненные обстоятельства[219]. Они должны лелеять желание, чтобы Евхаристия накладывала всё более глубокий отпечаток на их повседневную жизнь, ведя их к тому, чтобы они были узнаваемыми свидетелями в той среде, где они трудятся, и во всем обществе[220]. Я обращаюсь с особым увещеванием к семьям, чтобы они черпали вдохновение и силы в этом Таинстве. Любовь между мужчиной и женщиной, принятие жизни, воспитательная задача являются теми областям, в которых преимущественным образом Евхаристия может проявлять свою способность преображать жизнь и приводить ее к полноте ее смысла[221]. Пусть пастыри никогда не перестают поддерживать верных-мирян, воспитывать их и поощрять к тому, чтобы они во всей полноте осуществляли в жизни свое призвание к святости в мире, который Бог так возлюбил, что отдал Сына Своего, дабы мир был спасен через Него (ср. Ин 3. 16-17).