Когда одного такого человека спросили, почему он всегда делает скидки некомпетентным людям, окружающим его, и никогда - людям компетентным, пациент ответил: "Я понимаю, что не могу влиять на компетентных людей, так что я о них не забочусь, а вот тех, кого я не могу изменить полностью, но могу улучшить, тех я критикую ".
Это довольно точная оценка на одном каком-то уровне, но она не включала в себя менее похвальные мотивы - его нелюбовь к соревнованию и необходимость поддерживать позицию превосходства при общении с другими людьми.
Несмотря на свою хитрость и политическую смекалку, Lycopodium легковерен. Его может ввести в заблуждение внешность человека. Он на удивление неправильно оценивает людей. На него можно произвести впечатление упоминанием имен, хвастовством, лестью и самовосхвалением, а также непосредственно "знаменитостью". И обратное - он может не рассмотреть настоящую ценность скромного человека. Но его плохое знание людей в конце концов срабатывает ему на пользу: "блестящий" во всех отношениях, с точки зрения Lycopodium, человек может оказаться на более низком уровне, чем ожидалось от него, но и в этом случае он лучше служит интересам Lycopodium, чем тот, кто является настоящим золотом.
Ещё одной гранью этой личности является его угнетение близких ему людей. Совершенно несознательно он может способствовать или даже создавать ощущение своей второсортности в других. Сама его компетентность и внешняя сила воспитывают противоположные качества у окружающих. В конечном счете, нелегко быть все время рядом с человеком, который всегда в себе уверен, всегда управляет, всегда дружелюбен и обаятелен на людях, всегда выдержан и всегда прав. При столкновении с таким количеством жизнеспособности можно извинить людей за то, что они перестают с ним бороться.
По этой же причине, несмотря на то, что он может выглядеть образцовым мужем или родителем - надежный, ответственный, уравновешенный, редко пьет или играет, - он иногда распространяет непреодолимую атмосферу угнетения, с которой особенно трудно бороться. Часто можно встретить Lycopodium, женатого на хронически больной женщине. Или на женщине, которая была до замужества способной и уверенной, а в браке стала беспомощной и нерешительной, не способной заменить пробку предохранителя или вести домашние счета. Даже её забота о детях или покупки в гастрономе становятся бестолковыми, когда рядом с ней муж, показывающий или подразумевающий, что он все это выполняет гораздо лучше. На более серьезном уровне дети у него не действуют в соответстви со своими возможностями и остаются безынициативными и заурядными, несмотря на прекрасное образование и на все "преимущества". В противоположность этому у пессимистичной Sepia, беспорядочного Lachesis или невротического Natrum muriaticum вырастают творческие, интересные и счастливые дети, так как их не подавляет образ родителя.
Поскольку большая часть такой диалектики развития является подсознательной, она не только скрыта от взгляда постороннего человека, но и остаётся обычно нераспознанной в течение долгого времени в соответствии с теми принципами, на которых она основывается. Сам Lycopodium не осознает того влияния, которое оказывает, а ближайшие члены семьи только неясно ощущают нечто, что лишает их инициативы. Психологически высокомерный индивидуум может действовать настолько незаметно, как мягкое одеяло мха, что никто из семьи не догадывается, что что-то затрудняет им дыхание. В произведениях Генри Джеймса, чья элегантная проза, бесконечно тонкий ум и предрасположенность к отчуждению заставляют думать о наличии в нем ярко выраженных некоторых черт Lycopodium, часто анализируются случаи, когда один индивидуум развивается и расцветает благодаря сознательной или бессознательной жертвенности другого.
На открытом или сознательном уровне этот человек, который является таким внимательным коллегой, таким хорошим товарищем, таким обаятельным знакомым, может быть жесточайшим диктатором дома; одна из ярчайших черт Lycopodium - его тенденция скорее защитить посторонних, чем близких людей. У него есть и склонность к скандалам ("легко возбуждается, досадует и злится", Ганеман; "ищет ссор", Геринг; и у Аллена в списке свыше 50 пунктов разных видов "плохого настроения, капризов, раздражительности" Lycopodium), которые часто направлены против тех, кто от него зависит, и тех, кто не хочет или не может ему ответить. Как признавался со стыдом один из пациентов: "Единственный человек в мире, с кем я себя низко веду, - это моя жена". И если он не может придираться к своей жене, то будет цепляться к детям. Этому типу нужна их полная покорность и безусловное одобрение для укрепления своего высокого мнения о собственной ценности и смягчения скрытой неуверенности. Будучи политическим зверем, он даже семью воспринимает в политических терминах. Чувствуя себя в безопасности, он считает семью и отцовство противовесом власти и основанием для продолжительных и тонких политических переговоров. Если его авторитет не слишком твердо установлен, то он прибегает к любым не очень-то тонким приемам для его достижения.
Один пациент Lycopodium, который производил впечатление милого и добродушного во всех отношениях человека, лечился у гомеопата от почечных колик с кровью и песком в моче. Однако позднее врач узнал, что дома этот пациент ведет себя совсем иначе. Он любезен и достаточно добр до тех пор, пока делает все, что ему хочется, и пока ему беспрекословно подчиняются, но выходит из себя, если встречает возражение, ожидая, что члены семьи проявят свою преданность, принимая его взгляды безоговорочно. Он не может вынести никакого возражения ни по какому поводу: ни по большому, ни по малому. Он настаивал на том, что будет указывать, кому в семье чем заниматься из домашних дел и в какое точно время, какую одежду должна носить его жена и какую пищу должны приготовить. Любое действие, выполненное не точно в соответствии с его указаниями, превращалось в вопрос и повод для неудовольствия (Nux vomica). Однако в процессе лечения по мере улучшения работы почек отношение к семье у этого пациента начало меняться. Он уже меньше прибегал к политическим маневрам и реже выдвигал на первое место свои вкусы. Его жена с благодарностью рассказывала врачу, что теперь вся семья может уже свободно "дышать" около отца, в то время как раньше она и дети чувствовали, что задыхаются. Однако в разговоре с врачом пациент совсем не раскрыл эту сторону своего характера и такие его черты не послужили указанием для назначения ему лекарства. Это просто ещё одна иллюстрация тому, как конституциональное лекарство может позитивно действовать на всех уровнях.
В связи с вышеприведенным случаем следует отметить, что Lycopodium может ставить моральные рамки даже в отношении художественных, кулинарных и других вкусов. Если ему не нравится беллетристика (что зачастую и бывает), то те, кто её любят, будут поставлены в положение, в котором почувствуют себя виноватыми: "Почему ты снова читаешь этот фривольный роман? - спрашивает он. - Ведь ты могла бы сделать что-нибудь полезное по дому или, по крайней мере, читать что-нибудь нужное, вроде газеты". Если его жена делает стрижку или одевается в соответствии со своим, а не с его вкусом, то она оказывается неженственной, упрямой и ненужно непримиримой. Если ему нравятся бобы и чечевица (что часто и бывает и что он ест с чувством своей безупречной правоты), то люди, которым не нравятся бобы и чечевица, воспринимаются им как люди, у которых не хватает какой-то существенно важной добродетели.
Без сомнения, забота и обаяние Lycopodium могут быть направлены и на членов семьи, а не только на посторонних. В таких случаях внешность этого индивидуума соответствует его сути. Но довольно часто эти черты все-таки перемешаны с вкраплениями "диктаторства" (Геринг) и слабыми признаками превосходства. Они просто привнесены в этот конституциональный тип воспитанием.
Манера держаться высокомерно частично отражает глубокое, вильное, консервативное направление его ума: "Не переносит никаких изменений, отвращение к любому новому начинанию, отвращение к появлению в любой новой роли" (Кент). Он неохотно меняет работу и место жительства, даже когда это ведет к выгодной замене существующей ситуации на что-то лучшее. Он предпочитает жить там, где он всегда жил; несмотря на изменение моды носить то, что он всегда носил; делать то, чем он всегда занимался (в отличие от Tuberculinum, который постоянно ищет перемен) Это качество основано, прежде всего, на осторожности, а не на инерции, как это бывает, например, у Calcarea carboruca Он действует с осторожностью в большинстве случаев "Что если окажется, что все хуже, чем выглядит на самом деле? - интересуется он - Здесь я, по крайней мере, знаю, чего ожидать" Некоторые считают этот тип "трусливым" (Кент) или "малодушным" (Геринг), но, хотя эти черты тоже встречаются, Lycopodium следует отнести скорее к осторожным, консервативным, осмотрительным или действующим с оглядкой.
Хорошо известный симптом "раздражение по мелочам" (Берике) часто точно описывает его необоснованную раздражительность по поводу малейших отклонений от повседневного уклада. При больших потрясениях Lycopodium может проявлять замечательное хладнокровие. Он спокойно воспринимает тяжелые полные перевороты в жизни. Во время кризиса он великолепен: хладнокровен, надежен, на него можно опереться. И именно незначительные перемены выбивают его из колеи: "Эй, не двигай стол! Хорошо было так, как он стоял. Мне все равно, что в новом месте он лучше освещен". Он один из нескольких конституциональных типов, которые будут активно выходить из себя по поводу выброшенной старой тряпки для мытья посуды, уже изношенной и в дырках. Sulphur может хранить её из экономии, но у Lycopodium другие причины, хотя он и не любит быть расточительным, но именно внутренний консерватизм и цепкость за существующее положение заставляют его волноваться, что он потеряет что-то, к чему привык. "Мне нравится эта старая тряпка. Я знаю, что у неё дырки, но могу мыть и так. Я не хочу менять кухонную тряпку на данном этапе своей жизни. Почему (обращаясь к виновнику раздражения) ты её выбросила? И почему все всегда делают мне назло?"