жет ему полностью, отбросив всяческие сомнения, доверять.
Для этого используются различные апеллирования к единству
с реципиентом, ссылки на то, что «мы с тобой одной крови»,
«я такой же бедный, такой же русский, как и ты» и пр.
Расчет делается на то, что, признав манипулятора «сво-
им», реципиент начнет относиться к нему благожелательно,
с доверием — то есть «отключит» критический подход ко
всей информации, излагаемой манипулятором.
Как правило, использование этого приема говорит об
отсутствии элементарной порядочности у манипулятора и/
или о крайне слабой базе его позиции (обоснованности вы-
двигаемых им утверждений).
До определенного момента — инициации разрушитель-
ных процессов сначала «перестройки», позднее — «реформ»
и всем, что с ними связано, советское (российское) общест-
во практически не сталкивалось с данным видом манипуля-
ции сознанием. Это обуславливалось спецификой отноше-
ний общества и власти, характерных для русской-советской-
православной цивилизации. В дореволюционной России и
большинство подконтрольных ей территорий (кроме Поль-
ши, Финляндии и Прибалтийских территорий, население ко-^
торых имело западную ментальность) власть даровалась об-
ществу «от Бога», и, следовательно, ее носителю не требова-
лось «втираться в доверие» «простому человеку», выдавая
себя за «своего». Носитель власти «от Бога» и так был сво-
им — только стоял намного выше, отделенный от общества
божественной благодатью. Последняя существовала a priori
и не требовала доказательств.
Нечто подобное было и в СССР. Власть также была «от
Бога» — на этот раз от всемогущей «красной» идеи равенст-
ва и справедливости. Высшим вождям не требовалось заиг-
рывать с избирателем ради приобщения к «кормушке»: во-
просы передачи власти решались келейно между властными
группировками; общество ставилось перед фактом назначе-
ния-снятия очередного лидера. Справедливости ради стоит
отметить: пока в обществе доминировала идея развития го-
сударства на благо всех его членов, это была наиболее опти-
мальная конструкция власти.
Однако с приходом к власти коррумпированного воро-
ватого популистского типа политиков, необходимость до-
биться благосклонности «плебса» проявилась, принимая,
порой резкие, а то и маразматические формы. На началь-
ном этапе «перестройки» Горбачеву нужен был «кредит до-
верия» советского общества, на котором он мог бы «добить»
старые партийные кадры, сопротивлявшиеся развалу СССР.
Для этого ему требовались внешне эффектные ходы, вро-
де «чтения не по бумажке» и «выхода к простому народу» у
первого попавшегося магазина (спецэффекты, 23.2). Те, кто
застал середину 80-х годов прошлого века в сознательном
возрасте, помнит, с каким безумным восторгом принимало
советское общество эти дешевые пиаровские решения.
Позднее Горбачева вытеснял уже Ельцин, для чего он
лично, дешевой авторучкой, записывал «все требования»
бастующих шахтеров Донбасса, чтобы их непременно «вы-
полнить» (ложь прямая, 18.1), «залезал на танк», показы-
вая, что «вместе с народом защищает демократию». В тот
момент подавляющее большинство людей горело желанием
эту «демократию» защитить, и ее главный «защитник», Ель-
цин, воспринимался как полностью свой. К тому же «стра-
далец за правду»: в недавнем прошлом под знаменитое «Бо-
рис, ты не прав» его выгнали из Политбюро. А тогда, у Бело-
го дома, он в сознании людей потенциально мог оказаться
жертвой «кровавых путчистов».
Спустя пять лет, в момент выборов 1996 года, когда
кремлевская марионетка Зюганов был в шаге от победы на
выборах, Ельцин снова прибег к этому приему (наряду с ис-
пользованием других). Выпущенная его пиар-службой фо-
тография «Верю. Люблю. Надеюсь. Б. Н. Ельцин», вместе с
другими задействованными механизмами (запугивание об-
щества «опасностью коммунистического реванша», подта-
совка результатов подсчета голосов, использование канди-
датуры Лебедя для привлечения голосов к Ельцину и пр.),
помогли ему снова ассоциироваться в сознании значитель-
ного количества россиян с образом близкого им человека.
Разумеется, если лидер страны «верит» (паразитирование
на вере — сильнейший, хоть и совершенно бессовестный,
ход), «любит» (каждый из нас или любит, или ищет любовь),
«надеется» (надеются все; в условиях инфляции, финансо-
вых пирамид, потери накоплений, развала страны, торже-
ства преступности над обществом и законом, страшной и
позорной для России войны в Чечне людям только и оста-
валось, что надеется на лучшее), да еще не стесняется заяв-
лять об этом на всю страну — разве можно не поверить та-
кому честному и открытому человеку? Общество в очеред-
ной раз поверило. И получило то, что получило.
Однако уже с приходом к власти Путина использова-
ние данного приема было прекращено. Имидж нового пре-
зидента создавали не на основе популизма, а как харизму
«крутого бойца», опытного и любящего страну чекиста, ко-
торый разнесет всех наших врагов вдребезги и «в сортире
их замочит» (паразитирование на терминологии, 7.1, апел-
лирование к желаниям аудитории, 7.4). Манипуляция также
использовалась предельно широко (чудовищными спецэф-
фектами стали взрывы домов в Москве и Волгодонске, как
и спровоцированное вторжение чеченских бандитов в Даге-
стан — 23.1 и 23.2). Однако Путин, вернее его имиджмейке-
ры, сознательно «отделили» «лидера нации» от самой «на-
ции», верно использовав подсознательный российский сте-
реотип властей («власть от Бога»).
Технология «приобщения к аудитории» на пространстве
бывшего СССР была в наиболее полной мере продемонст-
рирована во время «оранжевых событий» на Украине в кон-
це 2004 года. Процесс проведения этой революции вообще
изобилует самыми разнообразными приемами манипуляции
сознанием, и «приобщение к аудитории» — один из них.
Многие помнят, как во время «стояния на Майдане»
там постоянно находились основные «оранжевые лидеры».
Большая толпа создавала видимость «всего украинского на-
рода». Вместе с ней Ющенко, Тимошенко и другие «лидеры»
калибром поменьше в своих выступлениях на этом шоу по-
стоянно подчеркивали: мы с вами, прогрессивные украин-
цы, мы будем с вами, что бы ни случилось! Педалировалась
«опасность» применения силы законной властью, возмож-
ное использование спецсредств для разгона демонстран-
тов. Нагнетание опасности, одновременно с созданием об-
разов «страшной угрозы» и «врагов свободы», показывало,
что вместе с простыми людьми Ющенко и Тимошенко гото-
вы «рисковать жизнью ради демократии». Со всем народом
они «подвергаются опасности» и, следовательно, составля-
ют «одно целое» с массой оболваненных ими украинцев.
Обычным людям импонировало, что вместе с ними
«мерзнут», «рискуют жизнью» и «защищают свободу» «ве-
ликие лидеры» и «неподкупные борцы с коррумпированны-
ми чиновниками». Созданный ранее имидж «святых», не-
пререкаемых авторитетов двух «оранжевых лидеров», те-
перь частично начинал распространяться и на обычных
людей: «Они, Ющенко и Тимошенко, с нами! Они такие же,
как мы, а мы такие же, как и они! Мы вместе создаем сво-
бодную, великую и независимую Украину!» Ющенко и Ти-
мошенко превосходно играли роль «высших существ», вы-
казывающих благосклонность к простым смертным и даже
вместе с ними рискующими жизнью.
Единение аудитории и манипуляторов было превосход-
но спланировано, исключительно технично проведено и по-
тому достигло максимальной эффективности. Осознание,
что ТАКИЕ люди вместе со всеми, дополнительно сыграло
свою роль в успешности «оранжевого» безумия, охватив-
шего на некоторое время высококультурное и образован-
ное украинское общество.
Использование данного приема сыграло свою роль и
после окончания описываемых событий. «Кредит доверия»,
полученный лидерами «оранжевой революции» от сторон-
ников, был исключительно велик и обеспечил поддержку
«оранжевых» на протяжении почти полугода. Люди, «при-
общенные» к «оранжевым лидерам» на Майдане, в значи-
тельной степени безропотно терпели их безумства в эконо-
мике и внешней политике, ища постоянные предлоги для
оправдания того, что творили с Украиной Ющенко и Тимо-
шенко. Вопреки бьющей в глаза очевидной реальности, что
к власти дорвались разрушители и дилетанты, выполняю-
щие указания не заинтересованного в развитии Украины За-
пада, люди подсознательно оправдывали своих недавних ку-
миров. Только к осени 2005 года их полная продажность и
несостоятельность стала очевидна для многих, «защищав-
ших демократию» на Майдане.
Одна из главных причин такой длительной и иррацио-
нальной поддержки — осознание, что «они такие же, как и
мы. А мы такие же, как и они». Если обвинять «их» — сле-
дует обвинять и себя! Но на это большая часть украинского,
да и любого иного, общества сразу не могла решиться.
В локальном виде данный прием манипуляции представ-
лен высказыванием ведущего передачи «Времена» с Влади-
миром Познером». В ходе одного из эфиров он рассказыва-
ет, как «он ехал в автобусе, и одна женщина у него спроси-
ла» (что именно — не столь важно). Познер, получающий
огромные гонорары за свое информационное воздействие
на российскую аудиторию, небезуспешно пытающийся за-
хватывать дорогую недвижимость в центре Москвы, посто-
янно апеллирует к тому, что он на своих передачах «толь-
ко ищет правду и старается хорошо информировать аудито-
рию о происходящих событиях». Но такой образ «борца за
правду» не вяжется с огромными гонорарами и роскошью.