Платов Антон Магические Искусства Древней Европы (стр. 64 из 73)

— Это больше, чем просто зверь, — заверил его Хотт. — Это настоящий тролль.

В тот день, который мы называем теперь Сочельником, король собрал своих людей в зале для пиров и приказал, чтобы никто из них не выходил из замка ночью.

— Со скотиной пусть будет, что будет, — сказал он, — а своих людей я терять не хочу.

Многие были рады такому приказу, но Ботвар, едва лишь представился случай, выскользнул из замка, и Хотту волей-неволей пришлось последовать за ним.

— Товарищ, товарищ, — стонал он, — неужели ты спас меня в прошлый раз лишь ради того, чтобы погубить в этот?

— Молчи, пёс, — прошептал Еотвар.

Увидев, как трясутся его колени, и услышав, как стучат его зубы, Ботвар схватил его, как щенка, и потащил в поле. Они едва миновали коровники, как увидели приближающегося зверя. Даже Ботвару он показался ужасным. Хотт же завизжал во всю мощь лёгких, что он теперь ничуть не лучше мертвеца, а затем безвольно повис в руках Ботвара, и тот, бросив его в грязь, пошёл вперёд, чтобы стразиться с чудовищем один на один.

С трудом он вытащил свой меч, наследство Бъорна, с пронзительным криком вышедший из льдисто-голубых ножен[227]. Страшный зверь побежал вперёд на двух ногах, но едва он навис над Ботваром и раскрыл свои безобразные когтистые лапы, чтобы схватить и убить его, меч ударил вверх и пронзил сердце зверя. Чудовище рухнуло с грохотом на землю. Не успели его члены перестать дёргаться в предсмертной агонии, как Ботвар подобрал Хотта и подтащил поближе.

— Пей его кровь, — приказал он ему.

Стонущий и хныкающий Хотт так и сделал. Тогда Ботвар сильно толкнул его, и он пошатнулся гораздо меньше, чем можно было ожидать.

— Пей ещё, — приказал Еотвар, и Хотт с ворчанием повиновался.

— А теперь давай поборемся, — сказал Ботвар, и хотя они тискали, ломали и толкали друг друга довольно долго, Ботвар так и не смог опрокинуть своего соперника.

— Ну как, ты всё ещё боишься королевских людей? — спросил Ботвар.

— Ни мне, ни тебе они не страшны! — пророкотал Хотт.»

Ещё одним, значительно менее распространённым, но зато, как считается, королевским, был кабаний воинский культ. Воины-боровы назывались на севере Svinfylkingar. Представители этого культа в битве использовали особый строй, который так и назывался — Свинфилкинг, что значит «кабанья голова». Воины выстраивались клином, на острие которого находились два самых опытных и сильных воина, называвшихся Рани, т.е. «рыло». Отголоски такой тактики мы встречаем и в относительно позднем Средневековье: клином, «свиным рылом», выстроили своё войско рыцари Тевтонского ордена в знаменитой битве на льду Чудского озера в 1242 году (о чём, к слову, западные исследователи древних боевых искусств либо не знают, либо предпочитают умалчивать[228]).

31. Сейд

Собственно говоря, сейд представляет собой не столько конкретное магическое искусство, сколько обособленный тип магии, близкий к шаманизму. В древнескандинавской традиции под сейдом понимается одна из двух «половин» магии вообще, делящейся на гальд (galdr — «правосторонняя», «мужская» магия) и сеид (seidr — магия «левосторонняя», «женская»). Само слово seidr дословно означает «вскипание» и отражает представления о магическом экстазе камлающего шамана. Любопытно, что многие исследователи склонны связывать слово seidr и со словом siddhi, что означает «магические возможности»[229].

Тех, кто мог видеть будущее, в Скандинавии называли framsynn — «видящие вдаль». Ведьмы — женщины, владеющие мудростью и магическими искусствами — именовались вёльвами (сканд. völva, мн.ч. völvas)[230]. Вёльвы, владевшие, помимо прочего, мантикой особого, северного, типа — искусством сейда, назывались seidr-völvas.

В нордической традиции сейд был — в узком смысле — одним из способов пророческого предсказания посредством использования шаманских практик. Отметим, однако, что, в отличие от сибирского, например, шаманизма, технологии сейда никогда, насколько мы можем судить, не использовались для исцеления. Сейд являлся магией чисто женской, и лишь в ряде особых случаев практиковался мужчинами. Так, судя по указаниям Снорри Стурлуссона в Саге об Инглингах, владел магией сейда сам Один (чем его дразнил Локи). В сейде использовалось всё многообразие шаманских и околошаманских технологий — от ясновидения в состоянии транса до путешествий в теле животного.

Приведём один пример использования сейда, описанный в сагах об исландских колонистах (Сага о людях из Ватнсдаля и др.).

Однажды у норвежца Ингимунда пропал священный талисман — hlutr — изображение бога Фрейра.

«Ингльальд и его люди совершили сейд согласно древнему обычаю, чтобы люди могли узнать свою судьбу. Туда пришла лапландская колдунья. Ингимунд и Грим пришли на пиршество с многочисленным сопровождением. Лапландка в полном облачении занимала высокое сиденье. Люди приблизились, каждый в свою очередь, чтобы узнать своё будущее и спросить о собственной судьбе.»

Предсказательница предрекла Ингимунду, что он и его близкие обоснуются в не известной ещё стране к западу от моря[231], и там Ингимунд найдёт свой талисман, когда будет вкапывать опоры своего дома на новой земле[232]. Ингимунд не хотел идти в эту новую страну, и отправил туда вместо себя трёх лапландских магов, чтобы те отыскали там его «телепортировавший» талисман.

Разные варианты сказания по-разному говорят о путешествии этих магов в Исландию. Согласно одному, маги добрались до острова, отыскали там талисман, но взять его не смогли и с тем вернулись к Ингимунду. Согласно другому варианту, кажущемуся более правдоподобным[233], эти маги закрылись на три дня в доме, чтобы совершить путешествие в Исландию либо в тонком теле, либо в теле птицы, а по возвращении рассказали Ингимунду, где именно находится талисман. Этот вариант содержит любопытную деталь: в течение этих трёх дней никто не должен был произносить имена магов, чтобы не призвать их обратно в Норвегию раньше срока.

Так или иначе, но Ингимунд всё-таки вынужден был выкопать священные столбы своего дома и отправиться в неизведанную Исландию, где отыскал место, описанное магами, — ложбину меж двух рощ Ватнсдаль («Озёрная Долина»). Там он действительно нашёл священное изображение Фрейра и построил большое здание, которое назвал Хоф, т.е. «Храм». Так появилось одно из первых поселений в Исландии.

Сам же процесс сейда наиболее полно описан в Саге об Эрике Рыжем, где повествуется о вёльве Торбьорг. Фрагмент из этой саги мы и приведём здесь в качестве иллюстрации к вышесказанному.

«...Торбьорг была прорицательницей, и её называли Маленькая Видящая. У неё было девять сестёр. Все они были прорицательницами, но в живых осталась одна она. Зимой Торбьорг имела обыкновение посещать пиршества: её приглашали главным образом те, кто хотел узнать либо свою судьбу, либо что им готовит грядущий год [...] Торкелл пригласил прорицательницу и оказал ей великолепный приём, как то было принято, когда случалось приглашать таких женщин. Для Торбьорг приготовили высокое сиденье и положили на него подушку, набитую куриным пером. Вечером, когда Торбьорг пришла с человеком, которого послали её встретить, она была одета как положено: на ней был голубой плащ с застёжкой, полы которого снизу доверху были обшиты драгоценными каменьями. Шею её украшали бусы. На голове у неё был капюшон из шкуры чёрного ягнёнка, подбитый изнутри шкуркой белой кошки; в руке она держала жезл с набалдашником. Этот жезл был украшен латунью, а набалдашник окружён по периметру драгоценными каменьями. Она была опоясана трутовым поясом, на котором висел большой кошель, где она хранила магические предметы, необходимые ей для колдовства. На ногах у неё была обувь из длинноворсовой телячьей шкуры с длинными шнурками и крупными оловянными шариками на мысках, а руки скрывали пушистые кошачьи варежки, белые изнутри...»

32. Астрология

Очень немногое сохранилось до наших дней от этого широко развитого на древнем Северо-Западе искусства. Многие тысячи камней, поставленных по всей Европе, служили некогда астрономическим и астрологическим целям[234]; уже одно это может говорить о той роли, которую играла астрология в древней традиционной культуре. Цезарь писал в своих «Записках»: «…они [друиды] много говорят своим молодым ученикам о светилах и их движении, о величине мира и земли, о природе, могуществе и власти бессмертных богов…»[235]

Разумеется, искусство это было распространено не только у кельтов Галлии и Британских островов — так, например, мегалитические сооружения, выполнявшие некогда астрономические функции, известны и на территории России[236]. Отголоски древних астрологических знаний и их применения видим мы и в устройстве святилищ и общественных мест традиционной культуры. Таково, например, святилище Перыни под Новгородом, окружность которого разбита на восемь частей восемью кострами, что является, вероятно, отголоском древнего восьмеричного деления года и любого цикла (см. четвёртую главу этой книги). Ещё более интересно устройство Сьоборга — каменного круга в Сола (Норвегия), предназначенного для проведения тинга — собрания свободных людей, аналога новгородского веча. Сьоборг представлял собою круг («колесо») из камней, разделённый на восемь секторов, с крытой постройкой в центре. Периметр круга был разбит вертикально установленными камнями на 24 части, которые символизировали 24 часа суток или столько же полумесячных периодов года. Более мелкие камни делили окружность уже на 96 равных частей.

Исследованиям древней астрологической традиции посвящено ныне немало работ — как вполне серьёзных, так и профанических (последних, разумеется, больше). Было бы крайне самонадеянно провести хотя бы беглый обзор этих исследований на нескольких страничках, а потому здесь мы ограничимся кратким рассмотрением только одного вопроса, связанного с астрологией и имеющего вместе с тем самое непосредственное отношение ко многим другим темам, ранее поднятым в этой книге. Речь идёт об астрологических соответствиях рун.