Одним из приемов используемых педагогами школы Беттельгейма, было предоставление ребенку возможности выступать в роли учителя. Характеризуя данный метод как удобный и эффективный для овладения учебным материалом, ученый писал, что "когда ребенка просят научить тому, что он только что узнал, другого ребенка, который еще не достиг такого уровня знаний, тот не только не возражает, но и получает удовольствие от многократного повторения правил, которых в другой ситуации никогда не стал бы повторять".
Следующей отличительной чертой организации учебной деятельности в Ортогенической школе была разновозрастность групп. Разновозрастный коллектив позволял педагогам создать в школе богатство и разнообразие социально ценных отношений и сгладить явное порой несоответствие между паспортным возрастом ребенка и его успехами в учебной деятельности.
В зависимости от особенностей развития эмоциональной сферы или мышления ребенку предлагалась групповая или индивидуальная форма организации учебной деятельности. В частности, дети, которые боялись ситуации соревнования, обучались индивидуально. Учебные группы были небольшими - от 7 до 12 человек. Педагоги делали все возможное для того, чтобы "ввести" ребенка в учебный класс.
Каждый человек, а тем более ребенок, испытывает большую потребность в эмоциональных межличностных связях. Что касается воспитанников Ортогенической школы, то для них эмоциональная поддержка была крайне необходима. Опыт, приобретаемый ими в группе, оказывался важным фактором преодоления отчуждения, помогая решению проблемы социализации. 126
К достоинствам групповой формы обучения детей с эмоциональными нарушениями Б.Беттельгейм относил также возможность получения поддержки от детей, имеющих сходные проблемы. Это обогащает жизненный опыт ребенка глубоко личностным взаимопониманием с другими людьми, повышает эмоциональную восприимчивость, учит видеть и понимать ценности и потребности другого. В поддерживающей и контролируемой обстановке ребенок с нарушениями эмоциональной сферы может успешно обучаться новым социальным умениям, овладевать учебным материалом, экспериментировать с различными стилями отношений среди равных партнеров по общению.
Детская группа также способствует пониманию ребенком своих глубоко личностных проблем. Ведь нередко, обладая для этого понимания достаточным интеллектуальным потенциалом, ребенок оказывается неспособным к самоисследованию из-за отсутствия принимающего окружения. В условиях соучастия попытки ребенка к самораскрытию оказываются не только возможными, но и поощряемыми. А это, в свою очередь, укрепляет "я" ребенка, реализуя тем самым цель воспитательной системы Б.Беттельгейма.
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ШКОЛА ДЛЯ "ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ" ДЕТЕЙ (лечебно-воспитательное учреждение
В.П. Кащенко)
Так по праву могло называться лечебно-воспитательное учреждение для дефективных детей Всеволода Петровича Кащенко (1870— 1943). Данный термин был введен в научный обиход в начале века как раз автором этого учреждения. Потом он предпочитал называть таких детей "исключительными", подчеркивая, что врачи и педагоги имеют дело с аномалиями, обусловленными прежде всего социальными условиями.
127
Исключительность же самой школы определялась не только уникальностью создателя ее воспитательной системы — ученого, педагога, врача и общественного деятеля В.П. Кащенко, - но и тем, что по своим задачам и постановке дела эта система была новой не только для России, но и вообще в мире.
Замысел создания лечебно-воспитательного учреждения для "дефективных, нервных и трудных детей" появился у В.П. Кащенко в 1905 году, когда он лишился права где-либо служить за то, что возглавлял Московский комитет помощи раненым революционерам. Изучив детскую психологию, психопатологию, познакомившись с работами Г.И. Россолимо, А.Н.Нечаева, А.Ф. Лазурского, А.С. Грибоедова, побывав за границей в лучших дефектологических учреждениях, В.П. Кащенко открывает в 1908 году в Москве санаторий-школу. Это было оригинальное детское учреждение, сочетавшее в себе педагогические, лечебнсые и исследовательские цели.
Основу концепции воспитательной системы Кащенко составила развивавшаяся в рамках педологии лечебная педагогика, которая понималась ученым как синтез медико-терапевтических и учебно-воспитательных приемов, имеющих целью выправление характера и личности в целом.
В санатории было 22 воспитанника. Все они были мальчиками школьного возраста, находились здесь от двух-трех месяцев до года. Они были разделены на "семьи" - группы по 10—12 человек. Во главе группы стояла воспитательница, которая по существу становилась м атерью вверенных ей учеников. Ее комната располагалась рядом с комнатами детей, и весь день, за исключением учебных часов, дети находились под ее непосредственнгым наблюдением. Она определяла как внешний порядок жизни, так и духовную атмосферу.
Отношение числа педагогов к числу учащихся было необычным: кроме 14 постоянных сотрудников, три человека приглашались для воскресных экскурсий с детьми. Большое количество персонала объяснялось индивидуализацией учебно-воспитательной работы и необходимостью смены педагогов в течение дня. Такая смена, с одной стороны, повышала интерес учеников к занятиям:
128
новое лицо вносило свою особую струю в урок. С другой стороны, смена педагогов облегчала работу персоналу, давая ему необходимый отдых и другие, "внешкольные" впечатления.
Врачебный персонал санатория-школы состоял из самого В.П. Кащенко, консультанта Г.И. Россолимо и зубного врача. В случае надобности приглашались и другие специалисты.
Находился санаторий-школа в деревянном двухэтажном доме на Погодинской улице, дом № 8 (к настоящему времени дом не сохранился). Тогда это была окраина, тихий зеленый уголок. Дом располагался посреди большого сада. Лестница делила дом на четыре части. В одной из них помещались классы и школьный музей, в остальных трех - комнаты воспитанников. Все помещения и коридоры были уютны и красивы. В школе было много зелени и цветов. Стены украшали картины в простых, но изящных рамах, поделки из дерева. Причем в основном это были работы самих воспитанников. Красивая обстановка и собственные усилия детей по ее созданию являлись, по мысли В.П. Кащенко, необходимыми условиями воспитания "изящества духа", которое "будет впоследствии одним из могущественных хранителей обновленной души дефективного ребенка".
Труд занимал в жизни воспитанников важное место. Каждый день по два часа дети вырезали, раскрашивали, клеили, выпиливали, строгали и так далее. Кроме специальных уроков ручного труда, подобные работы выполнялись на всех утренних, занятиях как в младших, так и в старших классах. Сюда же относились различные постройки, выполненные самостоятельно и под руководством учителей: печь для обжигания изделий из глины, пещера в земле, ледяная гора и так далее. Поручались детям и различные хозяйственные работы: подметание двора, уборка сада, расчистка катка, топка бани.
Несмотря на обилие занятий у учеников не бывало переутомления. Это достигалось благодаря рациональному питанию (в частности, в рационе было мало мяса), чередованию занятий умственным и физическим трудом и полноценному отдыху. Ночью воспитанники спали 10— 11 часов, а кроме того в школе был введен послеобеден-129
ный отдых. Часть детей в течение 1—1,5 часа могла спокойно сидеть в саду на скамьях, за столами, читая, рисуя, но не бегая. Другие дети (нервные, физически ослабленные) полулежали на особых кушетках, зимой - укутанные в меховые одеяла.
Физическое здоровье школьников находилось под пристальным наблюдением персонала. Вновь поступающие воспитанники проходили тщательное медицинское обследование. Именно его результаты определяли необходимость того или иного режима для данного школьника.
Весь уклад жизни санатория-школы был рассчитан на то, чтобы все основные потребности развивающегося организма были удовлетворены. Так, большое значение придавалось тому, чтобы дети дышали чистым, свежим воздухом. Помещения санатория тщательно проветривались. Все перемены, время утром до завтрака, днем после обеда и вечером после ужина воспитанники проводили во дворе или в саду.
Ребята носили особую одежду, рассчитанную на то, чтобы дать возможность свободно двигаться и в то же время избежать простуд. Весной и осенью это были плотные хлопчатобумажные фуфайки и вязаные брюки до колен. Зимой такая же одежда, только фуфайки были из шерсти. Летом дети ходили в легких фуфайках с открытыми руками и таких же штанах. Причем нередко весной, осенью и даже зимой в сухие морозные дни воспитанники ходили на улице без верхней одежды, а "необходимая для тела теплота поддерживалась движением".
Одним из основных гигиенических требований и вместе с тем воспитательным и психотерапевтическим фактором выступал режим дня. Всему было определено строгое время и место. Расписание неукоснительно выполнялось. Часы занятий, отдыха, развлечений подчинялись гигиеническому распределению, ритм его не нарушался. Таким образом, детям не нужно было тратить психическую энергию на приспособление к новым условиям.
В безусловности требований была заложена дисциплинирующая сила, особенно для слабовольных, капризных детей.
130
Что было не менее важно, требования к детям были одни и те же у всех учителей и воспитателей. Что было запрещено однажды, то запрещали одинаково все. Педагоги санатория-школы были очень осторожны в предъявлении к воспитанникам требований и запретов, но однажды выставленное требование должно было быть выполнено. Причем общий порядок не должен был иметь для детей лишь принудительную силу, и в санатории-школе старались любые требования сделать понятными и естественными для каждого. "Добровольное повиновение нашему режиму в наших глазах - путь, который ведет к самодисциплине, к выработке устойчивого характера, самостоятельной нравственной личности. Повиновение порядку воспитывает необходимые навыки, привычки поступать так, а не иначе. Но это повиновение одухотворяется собственным сознанием ребенка..."