Всех несогласных с проповедуемой Маздаком уравниловкой уничтожали физически. Прекратить это удалось только в конце правления Кавада, когда его сын и наследник, будущий шаханшах Хосров I Ануширван, убедил отца перестать оказывать покровительство Маздаку и отдать его магам, которые в процессе очередного "диспута" доказали его теоретическую несостоятельность, повесив вверх ногами и подержав так до кровоизлияния в мозг. После чего были вырезаны и все последователи маздакизма.
После падения династии Сасанидов в VII в. н.э. новые правители – арабы-мусульмане – некоторое время не трогали манихейские общины, но с приходом к власти династии Абассидов гонения возобновились. Тем не менее, столица манихейского патриарха продолжала оставаться в Вавилонии (теперь уже в Багдаде) до X века, когда она была перенесена в Самарканд. После этого упоминания о манихеях навсегда исчезают из иранских источников.
В Китае манихейство появляется в конце VII века. В 732 году исповедание этой религии разрешается императорским указом, а в 863 – запрещается и преследуется вплоть до исчезновения ее в XIV веке. Несмотря на запреты, со времен династии Тан (618-907) манихейство пользовалось в Китае большой популярностью[5]. Во времена империи Сун (960-1279) эту доктрину (точнее, некоторые ее элементы) очень часто использовали лидеры многочисленных народных восстаний и заварушек. Пророк Мани у китайских последователей превратился в "Будду для бедных" – в отличие от традиционного "Будды для богатых". После прихода к власти династии Мин (1368-1644) манихейство было еще раз запрещено по смешной причине – из-за созвучия китайского названия этой религии – mingjiao – и названия династии, которая никак не хотела, чтобы ее ассоциировали с манихеями.
Из Китая же "религия света" приходит в Уйгурский каганат, где становится государственной. Каган Идигянь, которого китайский император попросил о помощи против повстанцев Ань Лушаня, во время своего пребывания в Китае в 758-759 гг. познакомился с некими манихейскими проповедниками, которые произвели на него большое впечатление. Возвращаясь домой, он пригласил четырех из них ехать вместе с ним[6].
В 766-767 году каган своим указом изгнал из государства проповедников-несториан; вслед за каганом манихейство приняла не только государственная верхушка, но и большая его часть. Новая религия, которая проповедовала отказ от мясной пищи, вынудила кочевников-уйгуров заняться выращиванием овощей, дабы не умереть с голоду. Таким образом в Уйгурии появились оседлые поселения, а столица каганата, Байбалык, стала похожа на настоящий город. Манихейские жрецы также создали уйгурскую письменность на основе согдийского письма. Однако, став государственной религией, манихейство проявило крайнюю нетерпимость к другим верованиям; несмотря на то, что сам Мани в своих проповедях считал и Будду, и Христа своими "коллегами", в Уйгурском каганате исповедание этих религий жестоко преследовалось наравне с шаманизмом, конфуцианством и даосизмом; все неманихейские святыни разрушались.
В 780 году манихейская община совершила открытый государственный переворот; власть оказалась фактически в руках манихейских "Избранных", которым по канону полагалось вообще-то только молиться. Террор против "неверующих" достиг своего апогея: как сообщают манихейские летописи, "по всей земле люди и живые существа, чистые и добрые, защищались, а злые – уничтожались".
Закончилось все это тем, что неподходящий в условиях степи хозяйственно-культурный тип привел к эрозии почвы, пыльным бурям и неурожаям, а крайняя религиозная нетерпимость настроила против уйгуров всех соседей. В середине IX века ослабевшее государство попеременно терзали киргизы и китайцы; уйгуров вырезали почти до последнего. Остатки некогда могущественного народа вынуждены были бежать со своих исконных территорий и отказаться от манихейства в пользу буддизма.
3. Распространение манихейства в Европе и Африке.
В течение IV века манихейство распространилось по всей территории Римской империи – от Египта до Рима, Южной Галлии и Испании. И христианская церковь, и римское государство подвергли манихейские общины жестоким гонениям.
Император Диоклетиан в указе 296 года велел проконсулу Африки преследовать манихеев, дабы "вырвать с ветвями и корнями" "отвратное и нечестивое учение", пришедшее из Персии. Его предводителей и проповедников полагалось сжигать вместе с их книгами, духовенство – обезглавливать, а последователей – отправлять на каторгу с конфискацией имущества. Этот указ был спровоцирован жалобой проконсула императору на то, что манихеи устраивают волнения и беспорядки в городах. Активизация манихеев в Египте была связана с приходом, как они считали, второго Утешителя (первым был Мани) в лице проповедника Адиаманта.
Указ Диоклетиана оставался в силе, по крайней мире номинально, и во времена Константина и Констанция. При Юлиане Отступнике к манихеям относились более толерантно. Валентиниан I и Грациан, хотя и не преследовали другие секты, для манихеев сделали исключение. Теодосий I эдиктом 381 года лишает манихеев гражданских прав, а в следующем году назначает смертную казнь за исповедание этой религии. Валентиниан II отправляет оставшихся манихеев в изгнание (естественно, с конфискацией имущества).
Гонорий в 405 г. подтверждает все указы своих предшественников и снова объявляет манихеев вне закона. То же самое делают Валентиниан III, Анастасий, Юстин и Юстиниан, причем последние – не только в отношении манихеев, но и в отношении тех, кто отрекся, но продолжал поддерживать контакты со своими бывшими единоверцами.
Таким образом, к концу V века чистое манихейство полностью исчезает с территории Западной, а в VI веке – и Восточной Европы. Однако в Африке, несмотря на все эти меры, ко времени вторжения вандалов манихеи все еще оставались. Они попытались привлечь на свою сторону вандальскую верхушку, и даже отчасти в этом преуспели. Но король вандалов Гунерик (477-484) счел манихейство опасным и в очередной раз расправился с его последователями: часть из них он сжег, а часть – изгнал с территории королевства. Тем не менее, Григорий Великий в конце VI века продолжал рассматривать Африку как рассадник манихейства; эта репутация прочно закрепилась здесь вплоть до XI века, хотя к этому времени речь шла, скорее всего, не о манихеях как таковых, а о других гностических сектах.
При таком широком географическом распространении манихейства единство и постоянство этой религии кажется нереальным, учитывая ее изначальный синкретический характер. В манихействе должно было быть много внутренних течений, но это не повод называть любую средневековую ересь манихейством. Ни богомилы, ни павликиане, ни катары, которых упорно именовали манихеями христианские деятели, и продолжают именовать некоторые историки сегодня, не были последователями учения Мани ни в какой форме[7].
С таким же успехом можно называть манихеями исламские ереси исмаилитов и карматов. Основанием для обобщения здесь могут послужить только общие корни этих ересей, лежащие в гностицизме, а также происходящие из этой красивой и логичной системы антисоциальные практики. Наиболее близкими к манихеям, на наш взгляд, являются катары, с их неприятием продолжения рода и разделением общины, напоминающим манихейских "Избранных" и "Слушающих"; однако проследить прямую преемственность между этими течениями не представляется возможным.
4. Манихейская община и характер религии.
Манихейская община делилась на два класса – Избранные и Слушающие[8]. Слушающие – это рядовые последователи, которым полагалось кормить и обслуживать духовенство, но не гарантировалось духовное спасение (в лучшем случае – перерождение в следующей жизни в качестве Избранного). Слушающим не запрещалось вступать в брак и иметь детей (не больше одного), хотя и то и другое считалось серьезным препятствием на пути к освобождению света.
Как община манихейство усвоило многие организационные черты, общие для целого ряда религиозных течений Ближнего Востока. Хотя приверженцы манихейства обязуются избегать магии и идолопоклонства, участвовать в деятельности секты и жить, соблюдая общие принципы воздержания, существовало резкое разделение на обычных верующих, называвшихся «слушателями», и «избранных». «Избранные» вели самую суровую аскетическую жизнь, поскольку считалось, что многословие и излишества в еде, как и все вообще мирские дела и желания, идут от сатаны. Хотя среди «избранных» существовала определенная иерархия, в манихействе так и не возникло института священства[9].
Избранных можно считать манихейским духовенством. Им запрещалось вступать в брак, есть мясо, пить вино, работать и приносить вред живым существам (почти как джайнистским монахам). Избранным полагалось только молиться, петь гимны и переводить книги манихейского канона.
Якобы среди избранных были женщины, судя по изображениям из манихейских храмов – однако некоторые исследователи свидетельствуют против этого, утверждая, что это изображения богинь. Избранные носили белые одежды, скрывающие кисти рук, и высокие белые шапки. Среди Избранных выделялись "церковные иерархи": "глава церкви", Архос или Принцепс, 12 "старших учителей" – магистров, 72 епископа или диакона, и 360 пресвитеров, или старших. Женщины, если они и были среди Избранных, не могли становиться иерархами.
У манихеев были и храмы, украшенные настенной живописью и рельефами. Манихейский храм имел четыре зала: зал проповедей, зал наставлений, зал молитв и покаяний, зал мистерий; в храме также был и "монастырь", где жили Избранные.