Всякое конституционное ограничение применительно к индивидуальной свободе предполагает, что оно обусловлено возможностью столкновения ценностей, подлежащих защите, а потому такое ограничение признается правом. Этот принцип универсален. Ограничение направлено на достижение рационального, т.е. адекватного, баланса сталкивающихся конституционно-правовых ценностей.
Для каждого современного государства характерна своя определенная система социальных ценностей, иногда конституционно закрепленных, и обусловленная ею совокупность критериев и ориентиров (целей), образующая основания для установления границ (пределов) в реализации гражданами своих прав и свобод. Л.Д. Воеводин в связи с этим пишет: "...пределы осуществления прав и свобод можно было бы определить как совокупность сложившихся на основе существующих в обществе социальных ценностей критериев и ориентиров, очерчивающих границы пользования гражданами своими конституционными правами и свободами, а также осуществления в пределах Конституции и законов органами государственной власти и органами местного самоуправления принадлежащих им полномочий"[[9]]. В этом смысле пределы (границы) реализации прав (свобод), закрепленных в конституциях различных государств и выражающиеся в установлении общих оснований ограничений, имеют определенное сходство. При этом целью ограничений является достижение гармонии между интересами личности и интересами государства как представителя общества.
Согласно ст. 2 Всеобщей декларации прав человека, каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашенными настоящей Декларацией, без какого бы то ни было различия, как-то: в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения.
Кроме того, не должно проводиться никакого различия на основе политического, правового или международного статуса страны или территории, к которой человек принадлежит, независимо от того, является ли эта территория независимой, подопечной, несамоуправляющейся, или как-либо иначе ограниченной в своем суверенитете. Однако же в соответствии со ст. 29 при осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе[[10]].
В соответствии с нормами Международного пакта об экономических социальных и культурных правах и Международного пакта о гражданских и политических правах участвующие в Пакте государства признают, что в отношении пользования теми правами, которые то или иное государство обеспечивает в соответствии с Пактом, это государство может устанавливать только такие ограничения этих прав, которые определяются законом, и только постольку, поскольку это совместимо с природой указанных прав, и исключительно с целью способствовать общему благосостоянию в демократическом обществе[[11]].
В философско-правовом смысле общие основания ограничения прав и свобод человека и гражданина можно определить как обусловленные политико-правовой концепцией свободы личности причины, которые детерминируют (предопределяют) закрепление в Конституции России и иных правовых актах пределов (границ) реализации человеком (гражданином) прав (свобод) и обеспечивают соблюдение необходимого баланса между интересами личности, общества и государства.
Необходимо отметить, что жесткой, непроницаемой границы между интересами отдельного человека и интересами государства нет, и иногда интересы государства, общества и личности в установлении отдельных ограничений совпадают. Например, ограничение свободы человека в связи с предполагаемым совершением им уголовного преступления отвечает как интересам отдельной личности (потерпевшего), так и интересам государства (раскрытие преступления без помех со стороны подозреваемого).
Заключение
Итак, мы дали понятие конституционных ограничений прав и свобод человека, рассмотрели признаки и цели ограничений прав и свобод человека, а также способы ограничений прав и свобод человека.
Из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы.
Отдельные ограничения основных прав и свобод человека и гражданина в точном правовом смысле этого слова возможны лишь в порядке и по основаниям, которые предусмотрены законом.
Федеральным конституционным законом и федеральным законом могут быть установлены пределы пользования основными правами и свободами в соответствии с принципом правового равенства.
Объем прав и свобод не может быть уменьшен без введения чрезвычайного положения в тех случаях, когда они не нарушают принцип правового равенства и когда пользование ими не связано со злоупотреблениями со стороны субъектов этих прав и свобод.
Таким образом, ограничение права человека (гражданина) - это установленные законодательством пределы реализации человеком (гражданином) прав, выражающиеся в запретах, обязанностях, ответственности, существование которых детерминировано необходимостью защиты конституционно признаваемых ценностей и назначением которых является обеспечение необходимого баланса между интересами личности, общества и государства[[12]].
Список используемой литературы:
Нормативные правовые акты:
1. Конституция РФ от 12.12.1993г. Российская газета, № 237, 25.12.1993.
2. Всеобщая декларация прав человека (Принята 10.12.1948 Генеральной Ассамблеей ООН) // Российская газета. 1995. 5 апреля.
3. Международный пакт об экономических социальных и культурных правах (Принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Ведомости ВС СССР. 28 апреля 1976 г. № 17. Ст. 291.
4. Международный пакт о гражданских и политических правах (Принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Ведомости ВС СССР. 28 апреля 1976 г. № 17. Ст. 291.
Литература:
1. Авакьян С.А. Конституция России: природа, эволюция, современность. – М., 2005. – С. 472.
2. Воеводин Л. Д. Юридический статус личности в России. – М., 2006. – С. 241.
3. Конституционное (государственное) право зарубежных стран / Отв. ред. Б.А. Страшун. Т. 1, 2. – М., 2006. – С. 427.
4. Конституция Российской Федерации: Проблемный комментарий / Отв. ред. В.А. Четвернин. – М., 2006. – С. 618.
5. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. – М., 2005. – С. 481.
6. Мордовец А.С. Социально-юридический механизм обеспечения прав человека и гражданина. – М., 2006. – С. 274.
7. Новиков М.В. Сущность конституционных ограничений правового статуса личности // Конституционное и муниципальное право. – 2005. - № 9.
8. Эбзеев Б.С. Конституция. Демократия. Права человека. – М., 2007. – С. 254.
[1] Авакьян С.А. Конституция России: природа, эволюция, современность. – М., 2005. – С. 9.
[2] Эбзеев Б.С. Конституция. Демократия. Права человека. – М., 2007. – С. 25.
[3] Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. – М., 2005. – С. 59.
[4] Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. – М., 2005. – С. 59.
[5] Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. – М., 2005. – С. 60.
[6] Конституция Российской Федерации: Проблемный комментарий / Отв. ред. В.А. Четвернин. – М., 2006. – С. 30.
[7] Конституционное (государственное) право зарубежных стран / Отв. ред. Б.А. Страшун. Т. 1, 2. – М., 2006. – С. 119.
[8] Мордовец А.С. Социально-юридический механизм обеспечения прав человека и гражданина. – М., 2006. – С. 53.
[9]Воеводин Л. Д. Юридический статус личности в России. – М., 2006. – С. 64.
[10] Всеобщая декларация прав человека (Принята 10.12.1948 Генеральной Ассамблеей ООН) // Российская газета. 1995. 5 апреля.
[11] Международный пакт об экономических социальных и культурных правах (Принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Ведомости ВС СССР. 28 апреля 1976 г. № 17. Ст. 291; Международный пакт о гражданских и политических правах (Принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Ведомости ВС СССР. 28 апреля 1976 г. № 17. Ст. 291.
[12] Новиков М.В. Сущность конституционных ограничений правового статуса личности // Конституционное и муниципальное право. – 2005. - № 9.