Поскольку права и свободы реализуются в обществе, что нередко требует сотрудничества людей, то это обстоятельство обусловливает неизбежность определенных ограничений прав и свобод. Ограничения диктуются прежде всего необходимостью уважения таких же прав и свобод других людей, а также необходимостью нормального функционирования общества и государства, равно как и любого коллектива. Однако любые ограничения допустимы в том случае и в той мере, в каких они предусмотрены в конституциях.
Формулы конституционных ограничений прав и свобод разнообразны.
Так, германский Основной закон устанавливает в ст. 19 общие правила реализации ограничений провозглашенных в нем прав и свобод:
"1. Поскольку согласно настоящему Основному закону основное право может быть ограничено законом или на основе закона, такой закон должен иметь общее действие, а не распространяться на отдельный случай.
2. Ни в каком случае не может затрагиваться существенное содержание основного права".
Отсюда следует, что германский законодатель не вправе устанавливать ограничения основных прав, а может лишь в необходимых случаях конкретизировать конституционные ограничения.
Несколько иначе урегулирован этот вопрос в ч. 3 ст. 31 Конституции Республики Польша 1997 года: "Ограничения пользования конституционными свободами и правами могут устанавливаться только в законе и только в том случае, когда они необходимы в демократическом государстве для его безопасности или публичного порядка либо для охраны окружающей среды, здоровья и публичной нравственности или свобод и прав других лиц. Эти ограничения не могут противоречить сущности свобод и прав".
Польский законодатель, следовательно, может в принципе без специального конституционного управомочия ограничивать пользование конституционными свободами и правами, но при этом связан указанными в Конституции целями ограничений.
В свое время еще К. Маркс, характеризуя французскую Конституцию 1852 года, отмечал, что "каждый параграф конституции содержит в самом себе свою собственную противоположность, свою собственную верхнюю и нижнюю палату: свободу – в общей фразе, упразднение свободы – в оговорке".
Действительно, законодатель нередко, пользуясь генеральным конституционным уполномочием, сводил основное право или свободу к чрезвычайно узким возможностям для человека, ставя его под весьма строгий контроль государства по принципу: "Имею право? – Имеешь. – Значит, могу? – Нет, не можешь".
Поэтому в последнее время обозначилась тенденция при формулировании в конституциях оговорок к правам и свободам, отсылающих к закону, четко устанавливать для законодателя задачи и пределы регулирования соответствующих отношений, а также основные содержательные положения этого регулирования.
Германский Основной закон при формулировании ограничений прав и свобод часто пользуется выражением "законом или на основе закона". Мы это видели уже в цитированной ст. 19 и можем, например, видеть в ч. 1 ст. 12, где сказано: "Занятие профессией может регулироваться законом или на основе закона". Как разъясняет К. Хессе, "в первом случае законодатель сам предпринимает ограничение, не требующее для реализации еще исполнительного акта, во втором – он регулирует предпосылки, при которых органы исполнительной или судебной власти могут или должны реализовать ограничение".
Наряду с ограничениями прав и свобод, распространяющимися на все население государства, конституции иногда предусматривают индивидуальное лишение прав и свобод как санкцию за злоупотребление ими. Примером может служить опять же германский Основной закон (ст. 18): "Тот, кто злоупотребляет свободой выражения мнений, в особенности свободой печати (статья 5, часть 1), свободой преподавания (статья 5, часть 3), свободой собраний (статья 8), свободой объединения (статья 9), тайной переписки, почтовых и телеграфных сообщений (статья 10), собственностью (статья 14) или правом убежища (статья 16-а) против свободного демократического строя, лишается этих основных прав. Лишение и его объем определяются Федеральным конституционным судом".
Наконец, следует отметить, что конституции часто предусматривают возможность временного ограничения тех или иных прав и свобод при чрезвычайных обстоятельствах (война, стихийное бедствие и т. п.). Подобный подход к проблеме закономерен, поскольку вопрос об ограничениях прав и свобод человека и гражданина и пределах таких ограничений бесспорно является одним из сложных и дискуссионных в юридической науке не только в России, но и за рубежом.
Главная причина ограничения прав и свобод граждан - возникновение какой-либо чрезвычайной ситуации (используются также термины "исключительная ситуация", "экстремальная ситуация" и т. п.) для государства и общества, основными признаками которой являются следующие обстоятельства:
а) возникновение неблагоприятных условий (угроза лишения или лишение определенных ценностей) для осуществления собственных интересов субъектов;
б) негативные явления, предполагающие использование преимущественно принудительных силовых средств;
в) уменьшение объема возможностей, свободы, а значит, и прав человека, что осуществляется с помощью обязанностей, запретов, мер защиты и т. п.;
г) направленность на охрану общественных отношений, индивидуальной и коллективной свободы.
Таким образом, одна из основных характеристик и объективное следствие чрезвычайной (экстремальной) ситуации - ограничение прав и свобод граждан, направленное в зависимости от конкретных условий на устранение, нейтрализацию либо минимизацию ее последствий.
Например, английские законы о чрезвычайных полномочиях DefenceoftheRealmAct 1914 г. и TheemergencyPowers (Defence) Act 1939 г., известные в советском довоенном праве как ДОРА и новая ДОРА (по начальным буквам слов из названия закона 1914 г.), в качестве основания введения чрезвычайного положения предусматривали исключительные обстоятельства. Сам по себе этот термин, вошедший в употребление во время первой мировой войны как юридическое понятие, означает "такое непредвиденное стечение или сочетание обстоятельств, которое требует немедленной деятельности или спасительных средств". Подобные проблемы возникают вследствие войн, угрозы агрессии, вооруженного восстания, сепаратистских движений, массовых беспорядков и других чрезвычайных для государства обстоятельств, угрожающих его суверенитету и существованию
Законом РСФСР о чрезвычайном положении от 17 мая 1991 г., несмотря на последующую критику его норм как недостаточно предметных и противоречивых, было введено два важных правила:
1)чрезвычайное положение может вводиться лишь в условиях, когда обстоятельства, служащие основанием для его введения, представляют собой реальную, чрезвычайную и неизбежную угрозу безопасности граждан или конституционному строю республики, устранение которой невозможно без применения чрезвычайных мер;
2)основаниями введения чрезвычайного положения могут быть попытки насильственного изменения конституционного строя, массовые беспорядки, сопровождающиеся насилием, межнациональные конфликты, блокада отдельных местностей, угрожающие жизни и безопасности граждан или нормальной деятельности государственных институтов; стихийные бедствия, эпидемии, эпизоотии, крупные аварии, ставящие под угрозу жизнь и здоровье населения и требующие проведения аварийно-спасательных и восстановительных работ.
Содержание ограничений определено ст. 55, 56 Конституции РФ. Так, ч. 3 ст. 55 гласит: "Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо...", а ч. 3 ст. 56 называет те права, которые не могут быть ограничены. К примеру, нельзя лишить человека права на достоинство, на свободу мысли и вероисповедания, на благоприятную окружающую среду. Нельзя, не опираясь на закон, произвольно изымать у человека и иные основные права и свободы.
Ограничения играют огромную роль в обретении личностью подлинной свободы. "Ограничивая свободу каждого известными пределами, закон обеспечивает ему, зато беспрепятственное и спокойное пользование своими правами, т.е. гарантирует ему свободу внутри этих пределов.
Это свойство свободы было учтено еще разработчиками французской Декларации прав человека и гражданина от 26 августа 1789 г. В ст. 4 Декларации записано: "Свобода состоит в возможности делать все, что не вредит другому: таким образом, осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми границами, которые обеспечивают другим членам общества пользование этими же правами".
Правовые ограничения — это "установленные в праве границы, в пределах которых субъекты должны действовать; это есть сдерживание неправомерного поведения, создающее условия для удовлетворения интересов контрагента (в широком смысле слова) и общественных интересов в охране и защите".
Закрепление ограничений исключительно законом должно оградить личность против произвольных мер, к которым может прибегнуть исполнительная власть. Подобная гарантия имеет значение лишь в демократическом государстве, так как в недемократической стране законодательная власть не является независимой от исполнительной.
Ограничение свободы слова в белорусском законодательстве имеет свои особенности. Статья 23 Конституции Республики Беларусь допускает ограничение прав и свобод в случаях, предусмотренных законом, в интересах национальной безопасности, общественного порядка, защиты нравственности, здоровья населения, прав и свобод других лиц.Однако часть 3 статьи 34 Конституции республики закрепляет иные условия: свободу слова можно ограничить не только законом, но и подзаконными актами. "Пользование информацией может быть ограничено законодательством в целях защиты чести, достоинства, личной и семейной жизни граждан и полного осуществления ими своих прав", — гласит данная статья.