С другой стороны, ст. 120 ГК содержит указание на то, что имущественные права учреждения, предусмотренные ст. 296 ГК, т.е. право оперативного управления, возникают "на закрепленное за ним имущество". Закрепляет же данное имущество за учреждением его учредитель, собственник имущества. Что же касается права самостоятельного распоряжения учреждения имуществом, то оно возникает в силу п. 2 ст. 298 ГК в отношении имущества, поступившего учреждению не от учредителя.
Поскольку право самостоятельного распоряжения учреждения не является правомочием права оперативного управления, то на него не может распространять свое действие п. 2 ст. 296 ГК, в соответствии с которым "собственник имущества, закрепленного за ... учреждением, вправе изъять излишнее, неиспользуемое либо используемое не по назначению имущество и распорядиться им по своему усмотрению". Прекращение данного права у учреждения помимо его воли может быть связано только с прекращением (ликвидацией) самого учреждения. Данный вывод подтверждается п. 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в котором сказано, что "доходы и приобретенное на эти доходы имущество, учитываемые на отдельном балансе, не могут быть изъяты у учреждений по решениям комитетов по управлению имуществом или других государственных и муниципальных органов, в том числе и в тех случаях, когда они не используются или используются не по целевому назначению". Следовательно, разъяснением Высшего Арбитражного Суда РФ авторитетно подтверждено два различных самостоятельных правовых режима имущества, принадлежащего учреждению на праве оперативного управления и праве самостоятельного распоряжения.
Таким образом, следует согласиться с той точкой зрения, что право самостоятельного распоряжения учреждения имуществом является особым самостоятельным вещным правом ("sui generis"), которое не совпадает ни с правом оперативного управления, ни с правом хозяйственного ведения, ни тем более с правом собственности. Правообладателем данного права может быть только исключительно учреждение. Именно к такому подходу склоняется определенный круг исследователей[83]. Например, такое мнение высказано Ю.К. Толстым[84].
Будучи вещным правом, право самостоятельного распоряжения учреждения пользуется абсолютной вещно-правовой защитой в силу ст. 305 ГК, в том числе и против собственника, а также ему присуще вещно-правовое свойство следования судьбе вещи (а не судьбе собственника).
Объектом права самостоятельного распоряжения учреждения может быть как движимое, так и недвижимое имущество. Такое право на недвижимое имущество подлежит государственной регистрации именно как право учреждения на самостоятельное распоряжение имуществом. Данный вопрос еще не обозначен на практике, но нет сомнений, что его появление не за горами, что дополнительно актуализирует предмет нашего исследования.
Следовательно, учреждение одновременно обладает двумя разными вещными правами на находящееся у него имущество: правом оперативного управления в отношении имущества, закрепленного за учреждением учредителем-собственником, и правом самостоятельного распоряжения имуществом на доходы от самостоятельной хозяйственной, предпринимательской деятельности, на спонсорские средства, иные доходы и приобретенное за их счет имущество.
Признание за учреждением права самостоятельного распоряжения имуществом неизбежно ставит вопрос о содержании этого права, т.е. о композиции субъективных правомочий или возможностей, которые имеет правообладатель.
Право самостоятельного распоряжения учреждения имуществом относится к категории вещных прав, но, не совпадая с правом собственности, является ограниченным вещным правом. Ограниченные вещные права, будучи вторичными по отношению к праву собственности, на котором они базируются, включают в себя отдельные правомочия права собственности в ограниченном масштабе. Понимать, где пролегают такие линии ограничения, и значит, по нашему мнению, понимать содержание конкретного ограниченного вещного права. Определение границ дает знание о его содержании.
Одним из самых "маленьких" ограниченных вещных прав является право оперативного управления. Оно исключает возможность самостоятельного распоряжения правообладателем имуществом, закрепленным на этом праве, а также имуществом, приобретенным за счет сметных ассигнований (п. 1 ст. 298 ГК). Но даже правомочия владения и пользования принадлежат правообладателю не в полной мере и ограничены необходимостью владеть и пользоваться закрепленным имуществом в соответствии с целями, ради которых конкретное учреждение создано. Это, кстати, является, на наш взгляд, одним из аргументов в пользу того, чтобы говорить не просто о специальной правоспособности учреждения, как и любой другой некоммерческой организации, а о его специально-целевой правоспособности, без чего, например, невозможно уяснить содержание права самостоятельного распоряжения учреждения имуществом.
Право самостоятельного распоряжения учреждения имуществом шире, чем право оперативного управления, что очевидно этимологически. В его состав включено такое правомочие для правообладателя, как возможность самостоятельного распоряжения таким имуществом. То есть "учреждение вправе самостоятельно совершать любые не запрещенные законом сделки с указанным имуществом"[85].
Однако, будучи правом ограниченным и отличным от абсолютного права собственности, право самостоятельного распоряжения учреждения, хотя и включает в свой состав все три вещных правомочия - владение, пользование и распоряжение, - но они подчинены специально-целевой правоспособности учреждения и в своей реализации ограничены целями, ради которых создано учреждение. Поэтому учреждение вправе совершать с таким имуществом не "любые" сделки, а лишь те, которые направлены на достижение целей, ради которых создано данное учреждение.
Более того, по своему объему право самостоятельного распоряжения учреждения имуществом шире, чем право хозяйственного ведения предприятий. Если последние в своих имущественных возможностях ограничены в распоряжении недвижимым имуществом, то учреждения в рамках рассматриваемого права ограничены лишь целями своей деятельности, но не составом имущества. Из этого следует достаточно очевидный вывод, что учреждение имеет полное право самостоятельно, без всякого согласия собственника, распоряжаться (отчуждать) даже недвижимым имуществом, если оно приобретено "не от учредителя", при условии, что такое распоряжение служит целям, ради которых создано учреждение.
В связи с такими возможностями учреждения касательно недвижимого имущества возникает практический вопрос о легализации (формализации) права самостоятельного распоряжения учреждения недвижимым имуществом. Согласно принятым подходам законодателя такое право должно подлежать государственной регистрации. Однако ни в п. 1 ст. 131 ГК, где перечисляются конкретные виды вещных прав на недвижимое имущество, подлежащие регистрации, ни в иных законах не содержится указания на необходимость регистрации права самостоятельного распоряжения учреждения на недвижимое имущество. Это, конечно же, отнюдь не свидетельствует о каком-то более "либеральном" отношении законодателя к имущественным правам учреждения, а лишь является следствием его недостаточно четкого и последовательного подхода к их определению, что будет влечь непреодолимые трудности на практике. Признание права самостоятельного распоряжения учреждения имуществом в качестве особого ограниченного вещного права требует и законодательно закрепленного признания необходимости государственной регистрации данного права в отношении недвижимого имущества.
Для более полного исследования права самостоятельного распоряжения учреждения имуществом необходимо решить актуальный практический вопрос о том, допустимо ли обращение взыскания по обязательствам учреждения на такое имущество. Представляется, что ответ на данный вопрос должен последовать отрицательный.
В соответствии с п. 2 ст. 120 ГК "учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами. При их недостаточности субсидиарную ответственность по его обязательствам несет собственник соответствующего имущества". Данное положение дословно повторено в п. 2 ст. 9 ФЗ РФ от 12 января 1996 г. "О некоммерческих организациях".
Итак, речь идет только о денежных средствах. Поэтому взыскание в силу прямого ограничения Гражданским кодексом не может быть обращено на какое бы то ни было натуральное имущество, будь оно на праве оперативного управления или на праве самостоятельного распоряжения учреждения.
Е.А. Суханов занимает иную позицию: "... полученное за счет самостоятельных доходов имущество становится забронированным от взыскания кредиторов, с чем по существу вряд ли можно согласиться. К сожалению, не вполне четкая формулировка п. 2 ст. 298 ГК дает основания и для такого подхода. При его принятии учреждения получают весьма льготный режим в отношении самостоятельно приобретенного ими имущества, а субсидиарная ответственность их учредителей-собственников существенно расширяется. Такое положение можно было бы признать достаточно выгодным как для самих учреждений, так и для их кредиторов, если бы в роли учредителей в подавляющем большинстве случаев не выступали публичные собственники с бюджетными средствами как основным объектом возможного взыскания. Это положение также заставляет усомниться в обоснованности данного подхода"[86]. Вывод из этого следующий: "В таких отношениях не должны применяться ограничения, касающиеся возможности обращения взыскания по долгам учреждения, только на его денежные средства. Объектом взыскания кредиторов учреждения может быть любое имущество, полученное учреждением от участия в указанной деятельности и обособленное прежде всего для этих целей на отдельном балансе"[87].