Об этом виде лакун упоминается в исследованиях И.А.Стернина. Чтобы можно было говорить о той или иной лакуне, - пишет он, - необходимо, чтобы были соблюдены следующие условия:
либо в языке должна полностью отсутствовать единица, соответствующая единице другого языка (абсолютная лакуна);
либо некоторое соответствие есть, но оно неадекватно (относительная лакуна).
Неадекватным соответствие считается в тех случаях, когда оно:
не передает основных ядерных дифференциальных сем слова, имея при этом более обобщенные значения (то есть являясь гиперонимом); такие лакуны обозначаются как денотативные гипонимические - они представляют собой отсутствие гипонимов;
вносит дополнительные ядерные дифференциальные семы, выступая при этом как более конкретная по содержанию единица (гипоним); такие лакуны относятся к денотативным гиперонимическим (отсутствует гипероним);
не передает функциональных и оценочных компонентов единицы (коннотативные лакуны) либо передает их с резкой разницей;
не передает функционального, преимущественно функционально-стилистического компонента (стилистические лакуны) либо передает их с резкой разницей.
Перечисленные условия могут выступать в разном сочетании, и тогда будут лакуны смешанного типа /285, с. 47/. Многие из рассмотренных выше лакун таковыми и являются. Например, четыре предрождественских воскресенья, отмечаемые в кругу семьи как праздник (Advent) - это межъязыковая, абсолютная, лексико-этнографическая мотивированная русско-немецкая лакуна; крючкотвор (нем. “человек, занимающийся канцелярской волокитой, придирками”) - абсолютная, лексическая, немотивированная немецко-русская лакуна; межъязыковой относительной грамматической лакуной является союз хотя, для которого характерна огромная, сравнительно с французским, частота употребления. Все указанные лакуны являются смешанными.
5.14. Вакантные (некомпенсированные) лакуны
Это, несомненно, абсолютные межъязыковые лакуны, которые трудно, а подчас невозможно передать в силу специфики коннотации и национального колорита понятия иной культуры. “По-видимому, именно поэтому тщетно искать в русско-английских языковых словарях антилакуны таких единиц, как "Горько!" (междометие на русской свадьбе), “от горшка два вершка”, “замнем для ясности”” /168, с. 42/.
На эту особенность отдельных абсолютных лакун, для которых почти невозможно подобрать компенсатор на словарном уровне, и приходится привлекать более широкий контекст, указывал В.Л.Муравьев. Таковы русские “С приездом!”, “На здоровье!”, “В добрый час!”, “Будь здоров!” (чихнувшему человеку), “Чур меня!” и многие другие /200, с. 47/.
Вакантными (по терминологии Л.А.Леоновой - незаполненными, с нашей точки зрения - некомпенсированными) весьма часто являются лакуны, которые появляются и некоторое время “дрейфуют” в языке из-за постоянного разрыва между моментом появления нового слова (понятия) и времени фиксации в словарях, т.е. по лексикографическим причинам. “Особенно часто приходится сталкиваться с этим явлением, - отмечает Л.А.Леонова, - при знакомстве с материалами прессы, которая оперативно реагирует на появление новых языковых феноменов” /168, с. 42/.
По-видимому, к группе вакантных лакун следует отнести уникальные лакуны, выявленные А.И.Беловым (см. “Уникальные и частные лакуны”), а также нулевые лакуны, обнаруженные и описанные О.А.Огурцовой (см. “Нулевые лакуны”).
Таким образом, лакунарность является имманентным свойством языковой системы.
Лакуна как языковое явление может быть рассмотрена в различных аспектах:
как незаполненная ниша в лексическом ярусе языка (системологический аспект);
как означаемое «в ожидании» своего означающего в виде однословного или расчлененного наименования (семиотический аспект);
как набор сем, не материализованный фонетически или графически (семасиологический аспект);
как идеальное содержание, предшествующее его объективации в новом слове (ономасиологический аспект);
как коммуникативно неактуальная информация (коммуникативный аспект);
как невербализованный мыслительный образ (концептуальный аспект);
Расхождения (несовпадения) в языках и культурах фиксируются на различных уровнях языка и описываются, в частности, при помощи термина лакуна.
Лакуны в большей степени, чем какое-либо другое явление, отражают национальную специфику того или иного языка.
Из существующих моделей языковой системы для описания феномена лакунарности релевантны как полевая модель, в структуре взаимопротивопоставленных элементов которой выявляются «пустые клетки» - лакуны, так и уровневые модели системы языка, позволяющие обнаружить лакуны того или иного языкового уровня (фонологические, лексические, грамматические).
Проведенное исследование позволяет определить лакуну как языковое отражение имеющихся в национальном сознании концептов. Семемы лакун в виде сем включают отдельные признаки соответствующего концепта.
Лакуны представляют собой нулевые лексемы, соотносящиеся в системе языка с соответствующей (невербализованной) семемой.
Глава 2
ТИПОЛОГИЯ ЛАКУН В
1. Значимое отсутствие лексем
В каждом языке существует большое количество лакун, т.е. пустых, незаполненных мест в лексико-фразеологической системе языка, хотя близкие по значению лексемы могут присутствовать”. Например, в русском языке есть слово каток, но нет обозначения для полоски льда на асфальте, по которой зимой катаются дети; есть слово старшеклассник, но нет узуальной единицы для обозначения учащихся младших классов; есть слово молодожены, но нет слова для обозначения супругов, уже имеющих стаж семейной жизни. Не обозначены в русской лексико-фразеологической системе и такие концепты как “говорить в медленном темпе”, “говорить о важных вещах или проблемах”, “сказать к месту, своевременно”, “сообщать правдивую информацию”, “говорить умные вещи”, “выражать информацию прямо, без намеков и обиняков”.
Пробелами, незаметными “изнутри” (например, человеку, владеющему только одним языком) называет Ю.С.Степанов лакуны /277, с. 120/. Это верно лишь отчасти. Удивительно чувствительны к “семантическим пустотам” родного языка дети. “Словарь детской речи, - пишет В.К.Харченко, - это словарь смысловых и словообразовательных фондов русского языка. Доказательством может служить тот факт, что ребенок, создав свое слово, нередко высвечивает, выявляет, повторяет неосознанно то, что уже было в древнерусском языке (плитный, вывлечь, выскок), что существует в говорах, диалектах (куплять, льзя, молоковый), что встречается в художественных и публицистических текстах: светлота (в детской речи и у Н.С.Лескова), тихость (в детской речи и у Б.Шергина), упадать (в детской речи и у К.Д.Ушинского), глубокость (в детской речи и у В.Г.Белинского). Наконец, сконструировав слово, ребенок может продублировать слово из другого славянского языка (спаситель в значении спасатель в детской речи и в болгарском языке). Парадоксально, с какой частотой ребенок, создавая свои слова, угадывает, улавливает, дублирует, повторяет слова и значения, некогда существовавшие в языке и зафиксированные в исторических словарях” /СДР, с.249/.
Добавим, что детский пытливый ум неистощим в создании, конструировании слов, заполняющих пробелы языка взрослых, которые эти пустоты не замечают. Даже беглый анализ “Словаря детской речи” убеждает в огромном потенциале смыслов, слов, форм, которыми дети заполняют лакуны. Например: асфальтильщик (рабочий, занимающийся асфальтированием дорог), асамблист (участник ансамбля), аттестант (занимающийся аттестацией), базарник (человек, торгующий на базаре) и мн. др.
“В русском языке при наличии глагола следовать и при полной возможности образовать существительное от этого глагола со значением тот, кто следует с суффиксом -чик- такого существительного нет, а могло бы быть слежчик (ср.: наводчик)”. Лакунами представлены семемы в форме существительных - те, кто ошибается, падает, переживает, перемещается, платит, повторяет и мн. др. Во французском же такие существительные “на данный случай” с суффиксами -eur-, -euse- образуются легко и употребляются широко: ср. attendez vorte suiveur (подождите того, кто следует за вами); elle est devenue sorteuse (она полюбила уходить из дому, буквально - стала выходчицей) и т.п. Так же в английском с суффиксом -er- : who is the speaker on the round table? (кто тот человек, который говорит у круглого стола?) и т.д /275, с. 99/.
Если продолжить тематическую группу слов человек по действию или человек по свойствам характера или темперамента, без оглядки на другие языки, а с ориентацией на реально существующие и поддерживаемые нормой нашего языка номинации, обнаруживается множество лексических лакун (и это в пределах одного семантического поля). Заметим, что для анализа нами взяты слова, представляющие ядро русской современной лексики, в основном наиболее частотные. Например, человек по его движениям, не направленным на другие объекты: тот, кто бегает - бегун, прыгает - прыгун, плавает - пловец (пловчиха), шагает - Æ (здесь и далее знак Æ - лакуна), встает - Æ, вскакивает - Æ и т.д.