устанавливается для женщин — членов экипажей судов, работающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним областях 36-часовая рабочая неделя. Анализ современного состояния трудового законодательства РФ позволяет сделать вывод об отсутствии в этом законодательстве дискриминационных норм, ущемляющих права женщин. Более того, трудовое законодательство содержит многочисленные льготы для различных категорий женщин (например, репродуктивного возраста, имеющих детей, проживающих в районах Крайнего Севера и пр. пр.). Все эти льготы в основном можно разделить на две группы:
— льготы, связанные с периодом беременности и родов;
— льготы, обслуживающие традиционную гендерную роль женщины: матери и хранительницы очага.
И если первая группа по сути своей не является «льготами» и не подлежит обсуждению, то со второй группой положение более сложное. И у этих «льгот» как полагается есть свои достоинства и свои недостатки. О достоинствах мы здесь писать пожалуй не будем (о них написано в преамбулах тех документов, на основании которых эти льготы вводились в жизнь), а о недостатках коротко можно сказать следующее: наличие этих льгот оказывает отрицательное влияние на конкурентоспособность женщин в сфере занятости и на рынке труда, а также на усиление дискриминации по признаку пола.
3. ГЕНДЕРНО-НЕЙТРАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО В РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ
В конце 80-х — начале 90-х годов в российском трудовом законодательстве были сделаны робкие попытки распространения некоторых льгот, ранее предназначенных только для женщин-матерей, на отцов и других родственников. По сути дела, это — даже несколько расширенное понимание прав работника с семейными обязанностями.
Сегодня начинается новый этап реформирования российского трудового законодательства: ратификация Россией Конвенции МОТ № 156 потребует распространения на отцов многих льгот, до сих пор предназначенных только для женщин. Трудовое законодательство должно стать гендерно нейтральным и, в идеале, способствовать распространению эгалитарных отношений и ликвидации дискриминации по признаку пола. Именно поэтому интересно как сегодня работают корректно сформулированные законы.
Строго говоря, речь идет о двух законодательных нормах. Так, несмотря на то, что в действующем КЗоТе ст.167 «Отпуска по уходу за ребенком» до сих пор находится в разделе «Труд женщин», сегодня отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет, может быть использован полностью либо по частям отцом ребенка, бабушкой, дедом или другими родственниками, опекуном, фактически осуществляющими уход за ребенком.
Аналогичным образом регламентируется и выдача больничного листа по уходу за больным ребенком.
Как любовная лодка порой разбивается о быт, так и надежды на эгалитарное разделение труда по уходу за маленьким ребенком, разбились об утес гендерных стереотипов российского общества. Если описать существующую ситуацию с использованием родительского отпуска сухим языком статистических данных, то можно сказать очень коротко: в 1996 году Выборочное обследование населения по проблемам занятости, проводимое Госкомстатом РФ, не зафиксировало ни одного случая, когда в таком отпуске находился бы мужчина.
Любопытно, что до сих пор в статистических формах, рассылаемых Госкомстатом на предприятия, просто отсутствует графа, в которой работодатель мог бы зафиксировать число мужчин-работников предприятия, которые в момент заполнения формы находятся в отпуске по уходу за ребенком, такая графа существует только для женщин.
Таким образом, пока степень гендерной эффективности распространения возможности использования отпуска по уходу за маленьким ребенком на отца и других родственников — равна нулю.
Весьма вероятно, что схожую картину мы смогли бы наблюдать при анализе использования родителями больничных листов по уходу за больным ребенком. Не судьба. Такой статистики не было, нет и, по всей вероятности, в ближайшее время не будет. А жаль, поскольку без этих данных невозможно точно оценить степень социальной эффективности действия соответствующей законодательной нормы.
Сегодня планируется введение еще одного гендерно-нейтрального закона в нашу гендерно не нейтральную жизнь. Речь идет о новом пенсионном законодательстве.
Невнимательному читателю Концепции реформы государственного пенсионного обеспечения сначала даже может показаться, что эта концепция имеет только одну точку соприкосновения с тематикой данной работы: а именно — намерение правительства увеличить пенсионный возраст трудящихся.
Сегодня, как известно, он составляет 60 лет для мужчин и 55 лет для женщин (разница эта возникла, как своеобразная компенсация за материнский труд, ну совсем как льготная пенсия за работу во вредных и особо вредных условиях труда, недаром женщинам, родившим и вырастившим пять и более детей советское государство предоставляло дополнительную пятилетнюю скидку с возраста выхода на пенсию). Причина возникновения таких планов ясна: у государства просто нет денег платить пенсии, а практически во всех экономически развитых странах возраст выхода на пенсию выше или намного выше. Вот и мы подтянемся.
Вопрос, который обязательно будет еще обсуждаться, состоит в том в какой пропорции повысят этот возраст для мужчин и женщин (равной или нет)? А может быть его повысят только для одних женщин? Для выравнивания этого показателя по признаку пола? Кстати, последний вариант вполне вероятен, поскольку, как-то уж совсем неприлично, если не сказать цинично, устанавливать для мужчин возраст выхода на пенсию существенно превышающий их среднюю продолжительность жизни. Напомним, что в настоящее время средняя продолжительность жизни российского мужчины составляет 57 лет, что уже сегодня на 1гри года меньше пенсионного возраста. А у женщин ситуация иная: средняя продолжительность жизни — аж 72 года. То есть, существует временное пространство, где можно развернуться с пенсионной реформой.
Концепция находится только в стадии обсуждения, но одно ясно, что в каких бы пропорциях не произошло повышение возраста выхода на пенсию, в существующих условиях женщины от этой операции проиграют больше, чем мужчины. И произойдет это хотя бы потому, что у женщин всех возрастов шанс потерять работу выше, чем у мужчин, а шанс ее найти —- меньше. И продолжительность поиска работы у женщин больше, чем у мужчин. А в предпенсионных возрастах это положение лишь усугубляется.
В то же время отметим, что по расчетам Смирнова С.Н. (25) сегодня государству выгоднее платить пособие по безработице, чем пенсию, а работнику, естественно, наоборот. Длинного вывода писать здесь уже наверное не стоит.
Но, к сожалению, повышение пенсионного возраста не единственная гендерная проблема, которая может возникнуть при реализации этой Концепции. И здесь, для введения читателя в курс дела, необходимо сделать маленькое историческое отступление. В социалистической России пенсионное обеспечение населения осуществлялось в рамках единой государственной системы, построенной по принципу «солидарности поколений». В этот период монополия государства в управлении социальной и экономической сферах позволяла иметь такую систему трудовых пенсий, которая, в определенном смысле, имела одновременно черты трудовой и социальной. Так, например, в трудовой стаж, который учитывался при начислении пенсии и влиял на ее размер, включались отпуска по уходу за ребенком, время очного обучения (если перед учебой имелся хоть какой-то трудовой стаж) и пр.
В социалистический период величина трудовой пенсии зависела только от двух факторов: трудового стажа (включая перечисленные выше дополнения) и величины заработной платы (в определенный период трудовой деятельности). Пол человека не влиял на величину назначаемой ему пенсии.
Новая система государственного пенсионного обеспечения предполагает, что каждый работник (и его работодатель), выплачивая определенные взносы, накапливает свою будущую пенсию в течении трудовой жизни, а накопленные средства инвестируются. При достижении работником пенсионного возраста ему начисляется пенсия, размеры которой зависят от накопленных средств. В идеале такая система должна способствовать назначению размера пенсий в соответствии с результатами труда каждого.
Предлагаемая новая пенсионная система рассчитана на общество, в котором все люди имеют в своем распоряжении как равные права, так и равные возможности и как в сфере семейных отношений, так и в сфере занятости. Новая пенсионная система подразумевает, что пенсионное обеспечение зависит от количества и качества труда каждого человека, а точнее — только от его желания и прилежания. И если проводить анализ новой государственной пенсионной системы с точки зрения позитивной экономической теории, которая, в частности, базируется на принципе рациональности поведения людей, то эта пенсионная система может считаться образцом гендерной нейтральности.
Однако, нельзя забывать, что в повседневной жизни, поведение людей во многом основывается на стереотипах и обычаях, принятых в данном обществе, и часто не вписывается в рамки строгой рациональности. Это особенно заметно, если анализировать разделение неоплачиваемого и оплачиваемого труда между мужчинами и женщинами. Да и в сфере труда (как это было показано) равные возможности пока не являются реалиями нашего дня. Именно поэтому, реализация новой государственной пенсионной системы приведет к дискриминации пенсионеров — женщин (уточним, что в этом случае дискриминация женщин — пенсионеров будет вторичной по отношению к дискриминации в сфере занятости).
Дело в том, что в соответствии с накопительным принципом формирования пенсии ее размер напрямую будет зависеть от трудового стажа и размера пенсионных отчислений (а следовательно от размера заработной платы), поэтому не трудно предположить, что в среднем размеры трудовых пенсий женщин обязательно окажутся меньше, чем у мужчин. Эта разница в пенсиях определяется неодинаковым положением мужчин и женщин в сфере занятости, кроме того она будет обусловлена различиями гендерных ролей.