Весной-летом 1910 года произошёл знаменитый процесс анархистов. Когда был раскрыт план покушения на императора несколькими идейными анархистами, правительство воспользовалось этим удобным случаем, чтобы арестовать всех видных лидеров этого движения и предъявить им обвинение в государственной измене. В их числе был и Котоку Дэндзиро со своей женой Канно Суга. Суд проходил тайно, что, возможно, свидетельствует о недостаточности и шаткости улик, так как при хороших доказательствах дело обязательно придали бы огласке. В итоге, Котоку Дэндзиро, Канно Суга, Моритака Умпэй и ещё 9 человек были казнены в январе 1911 года.[76]
Это дело нашло широкий отклик во всём мире, причём не только среди сочувствовавших социалистов – слишком уж явно бросалась в глаза сфабрикованность дела. Перед японскими посольствами в США, Англии и Франции организовывались митинги, протест изъявляли даже некоторые либеральные газеты – что уж говорить о газетах социалистической направленности. Письма протеста японским послам писали студенты и рабочие, члены масонской ложи и известные во всём мире писатели (например, Джек Лондон).[77]
Социалистическое движение Японии накануне Первой мировой войны
В социалистической литературе Японии последние предвоенные годы получили название «чёрных дней» (暗黒時代 – «анкоку дзидай»). Вот что писал о них Катаяма Сэн: «На нас обрушились жесточайшие репрессии. Настали чёрные дни для рабочего движения Японии. Большинство социал-демократов, а также сторонников прямого действия … покинули фронт классовой борьбы, и только я и ещё горстка друзей остались на наших позициях».[78]
Многие социалисты действительно отошли от активной деятельности. Среди них были даже такие деятели, как Нисикава Кодзиро и Сакаи Тосихико. Даже общее число людей, разделяющих социалистические взгляды, с нескольких тысяч упало до нескольких сотен. В целом, можно сказать, что движение это находилось в полном упадке, а анархическое и анархо-синдикалистское его направления, бывшие ещё совсем недавно его самыми актуальными, вовсе практически перестали существовать.
В этих условиях и рабочее движение подавлялось очень сильно, и правительственные репрессии, направленные на профсоюзы и другие организации, тоже имели большой успех. 1909, 1910 и почти весь 1911 года не увидели практически никаких крупных выступлений рабочих. Однако в конце ноября 1911 года как результат активной пропагандистской деятельности Катаяма Сэн возникла крупная забастовка трамвайщиков в Токио. 1 января 1912 года ни один трамвай не появился на улицах мегаполиса и эта стачка продолжалась ещё несколько дней. В результате финансовые требования рабочих были удовлетворены, но по окончании забастовки 50 её зачинщиков, в том числе и Катаяма Сэн, были арестованы. Последний поплатился годом тюрьмы. [79]
Однако этот случай вдохнул в рабочее движение новые силы, и в стране стали возникать одна забастовка за другой. Это встревожило правительство, но оно не стало больше прибегать к насильственным методам борьбы в том их объёме, который был раньше, ведь стало понятно, что они лишь сильнее поджигают ненависть рабочих. Оно стало принимать меры, частично удовлетворяющие их требования, чтобы сбавить накал движения в целом. Так, стало активно претворяться в жизнь фабричное законодательство, введённое ещё в 1911 году. Оно декларировало ограничения продолжительности рабочего дня, вводило запреты на ночную работу и детский труд, предусматривало введёние мер безопасности труда. Хотя во многом оно осталось лишь на бумаге, оно достигло своей цели и рабочее движение действительно стало немного менее активным.[80]
Другим шагом по примирению с рабочим классом стало создание «Общества дружбы» (友愛会 – «юайкай») во главе с Судзуки Бундзи (?). Оно напоминало собой прежде всего культурно-просветительскую организацию, а не профсоюз или политическую партию. Однако финансировавшие её руководство круги, близкие к правительству, пытались посредством её воспитывать в рабочих стремление к мирной деятельности, неприятие забастовок и других насильственных методов борьбы за свои права, активно велась и антисоциалистическая пропаганда. Рабочее законодательство 1911 года этим обществом приводилось как пример того, что рабочие могут улучшить своё положение лояльными способами. К следующему, 1913 году количество членов «Общества дружбы» составило уже полторы тысячи человек.[81]
Однако зимой 1912-1913 годов к власти в третий и последний раз пришёл кабинет Кацура, который снова стал проводить более жёсткую политику в отношении хоть в какой-то мере оппозиционных правительству движений, в том числе и социалистическому, но в первую очередь – рабочему. Это вызвало бурю негодования среди низших слоёв японского общества, положение которого в последние годы несколько улучшилось. Это недовольство вылилось в небывалое до сих пор по силе и размаху движение за всеобщее избирательное право, под знаком которого прошла вся политическая жизнь рабочего и всех оппозиционных правительству движений.[82]
Полное отсутствие любого рода организаций и легальных печатных органов, преобладающей и направляющей идеи, а также небольшое число приверженцев, оставшихся на своих позициях после репрессий – в таком состоянии закончился период Мэйдзи для социалистического движения Японии. Однако окончательный переход японского капитализма в империалистическую стадию, рост степени концентрации производства, количества пролетариата и его классового сознания были предпосылками для его перехода в принципиально новый этап развития.
Глава 4.
Социалистическое движение Японии в 1914-1922 годах.
Рабочее и социалистическое движение Японии в годы Первой мировой войны
1914-1918 годы были временем одного из самых бурных периодов довоенного развития японского капитализма. Благоприятная международная обстановка. Укрепив свои позиции в Китае и на Тихом океане после захвата территорий, принадлежавших Германии и «21 требования», Япония получила чрезвычайно благоприятные условия для экономического развития. В то время она монопольно господствовала на дальневосточных рынках, торговый баланс впервые стал активным. Усиливалась мощь «дзайбацу», которые к концу войны держали в своих руках больше половины капитала, а следствием централизации капитала была и концентрация производства: к концу войны четверть японских рабочих была занята всего в 0.4% предприятий. [83]
Однако следствием этих явлений было резкое ухудшение положения трудящихся. Быстрый рост промышленности обуславливал резкое повышение цен на предметы первой необходимости: за период войны они увеличились в два с половиной раза, в то время как зарплата увеличилась всего лишь в полтора. Таким образом, уровень реальной зарплаты японских рабочих к концу войны составлял лишь две трети от довоенного уровня. Мало того, в связи с очень сильным подъёмом тяжёлой промышленности, сильно увеличилась эксплуатация рабочих, интенсификация труда – при том, что его условия продолжали становиться всё хуже и хуже. Всё это не могло не вызвать подъёма движения трудящихся масс, и, прежде всего, рабочего класса. [84]
Поднялось стачечное движение, однако, несмотря на большое количество забастовок и их размах, они почти никогда не достигали своих целей. Это было обусловлено чрезвычайной профессиональной неорганизованностью пролетариата, ведь после «чёрных дней» в Японии осталось всего лишь 6 профсоюзов. К тому же, из-за сильного влияния «Общества дружбы», и их деятельность была не такой активной, какой могла. Однако процесс радикализации трудящихся масс не мог не повлиять на «Общество» дружбы»: оно постепенно стало отходить от проправительственных настроений, всё
больше по своей структуре напоминая настоящую рабочую организацию. К концу 1916 года количество её членов было уже 20 тысяч, и она окончательно встала на путь, по которому развивались другие профсоюзные организации. В том же году было и принято новое фабричное законодательство, что свидетельствовало об эффективности борьбы рабочего класса Японии. [85]
Всё это создавало благоприятные условия для развития социалистических идей в японском обществе: прежде всего, марксизма, а также оправившегося после казни Котоку Дэндзиро анархо-синдикализма. [86] Несмотря на то, что в движении продолжался процесс дифференциации, на этот раз он был обусловлен тем, что постепенно начала налаживаться связь социалистического движения страны с рабочим. Примером этого может служить распространение в некоторых профсоюзных организациях идей синдикализма, против которого, впрочем, выступал лидер анархо-синдикалистского движения страны Сакаи Тосихико. Он в 1915 году создал свой журнал – «Новой общество» (新社会 – «синсякай»).[87] Катаяма Сэн в это время находился в политической эмиграции в США.
Наряду с вышеперечисленными явлениями, из-за увеличения числа резервной армии, формировавшейся за счёт крестьянства и пролетариата, и те и другие постепенно стали становиться более политически сознательными. К тому же, в связи со все большим обогащением буржуазии и продолжением обнищания низших слоёв, последние стали осознавать классовые антагонизмы в обществе, противопоставляя себя, бедных и бесправных, богатым и влиятельным. В результате этого, а также всё более активной деятельности социалистов среди пролетариата и других вышеозначенных тенденций, в рабочем движении Японии в 1915-1916 году наметилась очень важная тенденция: наряду с экономическими требованиями, выдвигаемыми во время трудовых конфликтов, постепенно стали выделяться и политические. Это можно назвать переходом рабочего движения на принципиально новую ступень развития. [88]