Одним из произведений, наиболее полно отразившим романтическое мировосприятие в 30-х гг. XIX в. и свидетельствующим об универсальном осознании кризиса как в Европе, так и в Новом Свете, является, на наш взгляд, его новелла «Падение дома Ашеров» («The Fall of the House of Usher»). Мы
13
ограничимся лишь этимологическим исследованием имен главных героев новеллы с целью подтверждения приведенного выше мнения об образе Arbor Mundi как концепта Судьбы. На странность и двусмысленность названия дома - «Дома Ашеров» - есть прямое указание в тексте: «<...> which had, at length, so identified the two as to merge the original title of the estate in the quaint and equivocal (разрядка наша Г. Л.) appellation of the «House of Ushen> - an appellation which seemed to include, in the minds of the peasantry who used it, both the family and the family mansion». «(Быть может, думал я, мысленно сопоставляя облик этого дома со славой, что шла про его обитателей, и размышляя о том, как за века одно могло наложить свой отпечаток на другое, - быть может, оттого, что не было боковых линий и родовое имение всегда передавалось вместе с именем только по прямой, от отца к сыну, прежнее название поместья в конце концов забылось, его сменило новое, странное и двусмысленное. (Пер. Н.Галь)».8
Отметив попутно смысловые аллюзии английский слов «usher» (['ujdr]) и ash ([dj]) - 1) зола, пепел; 2) ясень, - мы видим, что можно возвести фамилию владельцев дома к санскритскому слову «user» - заря, отсюда имя «Ушас» («утренний свет»). В древнеиндийской мифологии это божество утренней зари, имеющей теснейшую связь с солярными божествами. Знаменательно в связи с этим, думается, указано на древность рода Ашеров и. забвение прежнего названия поместья... Имя главного героя - Родерик — восходит к имени Родос и связано с культом Гелиоса. Солярное начало выражено во внешности героя: сияющие глаза, лицо в ореоле мягких шелковистых волос. Имя "Родерик" нам представляется возможным возвести к латинскому rodo (rosi, rosum, eve), имеющим общий корень с rado ("скоблить"), откуда radix, Icis — женский род: 1) корень, 2) добродетель, прочная база, 3) начало, источник, корень. Причем отнесенность слова к женскому роду подчеркивает в латинском языке выраженное семантическое значение дерева. (Нет необходимости здесь подробно останавливаться на рассмотрении общей семантики дерева и огня (Солнца), это известный пункт в культурологии.)
14
В свою очередь, солярные мотивы, явственно ощущаемые в описании дома Ашеров, подчеркнуты аналогией замка с сияющим дворцом, воспетым в старинной балладе (в действительности в стихотворении самого Э.По), которую исполняет Родерик Ашер. Это подтверждается прежде всего на лексическом уровне такими словосочетаниями, как: "radiant palace", "banners yellow",."<...> golden", "two luminous windows". Баллада занимает центральное место в новелле, тем самым являясь ее композиционным центром и выполняя функцию метатекста в тексте.
Сам Э.По в письме Р.Грисуолду от 29 мая 1841 г. указал на то, что под "заколдованным чертогом" он имел в виду разум, преследуемый; фантомами, поэт неоднократно подчеркивал аллегорический характер стихотворения и новеллы, но для нас принципиальное значение представляет образ замка Ашеров, их дома, как образ вертикали, своего рода Arbor Mundi, крушение которого ввергает мир в доисторический хаос. Возможность такой интерпретации дает финал повести: "Теперь, у меня на глазах, трещина эта быстро расширялась... налетел северный порыв урагана... и слепящий лик луны полностью явился предо мною... я увидел, как рушатся высокие древние стены, и в голове у меня помутилось... раздался дикий оглушительный грохот, словно рев тысячи водопадов... и глубокие воды зловещего озера у моих ног безмолвно и угрюмо сомкнулись над обломками дома Ашеров"9
Эта же тема крушения вертикали своеобразно интерпретирована еще раньше в стихотворении Уильяма Блейка "Человеческая сущность" ("The Human Abstract") из цикла "Песен Опыта" (1794 год). Творчество У.Блейка затронуто нами в связи с тем, что поэт стоял у истоков романтизма и, будучи визионером, исключительно чутко реагировал на бурные события времени; 1789 год явился поворотным в его творчестве, заставив пережить глубочайший мировоззренческий кризис. (Заметим попутно, что с середины XIX века творчество Блейка вызывает постоянный и пристальный интерес в России).
Стихотворение "Человеческая сущность" полемически обращено против
15
центрального стихотворения "Святой образ" из книги Первой - "Песни Невинности". Блейк строит новую аллегорию внутреннего мира человека, в основе которой лежит излюбленный им образ Древа. Этот символический образ вырастает из Страха и Смирения. Наконец Древо приносит плод Обмана, т.е. лжи и притворства (потому он сладок), и на Древе появляется Ворон - символ смерти:
И это Древо принесет And it bears the fruit of Deceit,
Обмана сладкий плод; Ruddy and sweet to eat:
И Ворон сядет, недвижим, And the Raven his nest has made.
Под пологом глухим, (с. 121) In its thickest shade.
Образ Мирового Древа приобретает дополнительные негативные смыслы и в стихотворении с характерным названием «Древо Яда». («A poison Tree»). Древо выросло, и вот - And it grew both day and night,
Золотистый вызрел плод, Till it bore an apple bright.
Глянцем радуя меня And my foe beheld it shine,
И врага к себе маня. And he knew that it was mine:
Он тайком во тьме ночной And into my garden stole,
Плод отведал наливной... When the night had veild the pole;
Мертвым я врага нашел - In the morning glad I see,
И с улыбкою ушел! (с. 125) My foe outstretchd beneath the tree.
Такими видятся Блейку внутренний мир человека и духовный путь человечества.
Тема Мирового Древа, интерпретированного У.Блейком как Древо Яда, Эдгаром По - как высокая постройка в виде замка или колокольни10, находит своеобразное развитие в творчестве Гоголя в 30-х гг. XIX в., в частности в цикле "Миргород".
16
В России именно в творчестве Н.В.Гоголя, писателя "визионерского" типа, наиболее ярко отражены сложные психические и психологические процессы, происходящие в человеке переходного времени, остро ощущающего свою уязвимость, незащищенность. Страх перед этим миром, с одной стороны, сублимируется в уже знакомых, освоенных фольклорных образах, находит готовые формы для проживания мистического ужаса перед миром в старинных легендах, волшебных сказках. Человек технократического, "железного", века вновь ощущает ужас перед темными силами бытия, и в связи с этим естественна актуализация в нем архаических форм сознания.
Образ Мирового Древа в повестях Гоголя цикла "Миргород" можно увидеть в образах дубов в лесу "старосветских" помещиков. Опустошение, происходящее в господских лесах за счет вырубки этих столетних деревьев ["Пульхерия Ивановна не могла не заметить страшного опустошения в лесу и потери тех дубов, которые она в детстве знавала столетними." - II, 14] непосредственно связано с тем щемящим чувством тоски, лейтмотивом проникающим весь цикл, начиная с первой повести ("Грустно! мне заранее грустно!" - И, 8) до финальных строк цикла: "Скучно на этом свете, господа!" (II; 245). Как проекцию этих образов нам представляется возможным интерпретировать своеобразную ограду, представленную "галереею из маленьких почернелых деревянных столбиков, идущею вокруг всего сада" (II, 7) "старосветских" помещиков.
В повести "Тарас Бульба" образ Arbor Mundi просматривается как на внешнем структурном уровне, так и на внутреннем. На внешнем уровне к образу Мирового Древа явно апеллирует образ кручи головокружительной высоты с одиноким, пораженным молнией деревом, на котором распят главный герой. Вполне закономерна и художественно оправдана и аналогия, проводимая автором к образу Бульбы, рухнувшего, "как подрубленный дуб", на землю.
Образ обламывающейся оси-вертикали, апеллирующий к образу Мирового Древа, угадывается и в описании гусиного хлева в "Повести о том,
17
Список литературы