«Михаил Сеспель основоположник чувашской поэзии» (стр. 1 из 3)

До сих пор остаются не до конца выясненными причины появления феномена чувашской литературы – Михаила Сеспеля после Октябрьской революции. Почему именно на чувашской почве суждено было родиться этому предвестнику революции? Почему вся поэзия М.Сеспеля пропитана горячей любовью к родному языку, а также постоянными тревогами за его будущее?

В поисках ответа на подобное вопросы можно вспомнить письмо одного из друзей поэта-К. Тургана, в кот ором имеются строки: «Я уверен, что новая лучшая жизнь придёт, ибо энергия не пропадает, а только перевоплощается».

Не этим ли законом сохранения энергии объясняется появление национальных героев, певцов и поэтов всех времен и эпох?

Язык является основным богатством, определяющих самобытность и неповторимость народа, его генофондом. История народов показывает, что борьба за этническое выживание почти всегда выражалась в форме утверждения национального языка как связывалась с будущем. Язык был своеобразным кладом этнической памяти. В более ранний период этническая история хранилась в генеалогическим и других мифах. Творя эти мифопоэтические произведения, народы тем самым вырабатывали иммунитет против растворения в иных этнических средах. Сделаем краткий экскурс в историю.

В средние века происходят новые этнические консолидации. В результате борьба кочевых народов за этническое выживание создаются национальные героические эпосы типа «Манас» и «Алпамыш». В этот период(XIV-XVIвв.) чувашский народ вынужден был тратить свою энергию на освоение северных и западных лесных массивов, впоследствии ставших убежищами от многих вражеских полчищ. Примечательно, что чувашский мифический герой Улăп отличается от своих генетических родственных братьев ( Манаса, Алпамыша) прежде всего своей миролюбивостью и привязанностью к земледелию. Подобно своим авторам ,он выкорчевывал

леса и пахал. Легенды и предания гласят, что многие защитники чувашей после смерти превращались в киреметей, требовавших постоянных кровавых жертв.

Таким образом, в 14-16 вв. чувашский этнос выжил благодаря строгой канонизации своей языческой культуры. Язык в ту пору считался частью чувашского язычества.

В 16-18 вв. протекала постепенная секуляризация чувашского языка, что благоприятно сказалась на развитии этнического самосознания. Теперь чувашский язык стал языком не только язычников, но и христиан. А это означало, что язычество перестало быть главным этническим определителем

народа, его место занял язык.

Для определения процесса перевоплощения энергии, т. Е. перехода из одного качественного состояния в. Другое, в чувашском языке имеется специальный термин: мехель. Когда накопленная энергия способна превратить объект в другое качественное состояние, чуваши говорят: мехель его созрел.

В течение веков подвергалась беспощадной экономической эксплуатации, чуваши ныне дошли до полного физического истощения, и вступила на путь вырождения. Тяжесть положения в среде эксплуатируемых усугублялась национальным бесправием и национальным угнетением.

К 1918 году Михаил Сеспель формировался как уникальная личность со своими идейно- нравственными взглядами. Социальные и национальные проблемы, наиболее жгучие для чувашей, определили тематическую направленность произведений поэта. Выстраданные чувашской интеллигенцией идеи социального и национального раскрепощения при соприкосновении с «раскалённым сердцем» поэта переплавились в художественные образы и идеи. Он вобрал в себе выстраданные народом веками боль и сумел совершить великий акт - переплавление чувашской национальной энергии в художественное слово. Это и есть тот подвиг М. Сеспеля, благодаря чему он навеки остался в нашей памяти.

Народ создал поэта для большой исторической миссии: он должен был связать глубокую этническую память с Вечностью при помощи Языка. Его кредо выражено в следующих строках:

Сколько мук ты в прошлом и страданий вынес!

Кто тебя в столетьях не терзал, гоня!

Но остался твёрдым, сохранил доныне

Ты железа силу, чистоту огня.

М. Сеспель ещё в 1918 году выдвинул лозунг для всей чувашской интеллигенции: «Во имя чувашского языка все будем едины» Но в последующие годы часть интеллигенции, ударившись влево, стала обвинять Сеспеля и других деятелей национальной культуры (Я. Яковлева, К. Иванов)

в непонимании классовой борьбы, национализме. Они тогда игнорировали или просто не признавали интересы всей нации, обвиняя в национализме всех, кто хотя бы раз произносил словосочетание чăваш халăхě (чувашский народ).

В отличие от левачествующих, М. Сеспель видел в чувашском обществе как объединяющие начала (язык, культуру и традиции), так и социальные различия.

Оставаясь на твёрдых классовых позициях, М. Сеспель стал знаменосцем национального единения во имя родного языка и его светлого будущего. Он предвещал, что без такого единения не может существовать родной ему народ со своим уникальным языком и культурой.

2. М. Сеспель - основоположник чувашской литературы.

2.1. ЧЕЛОВЕК, в котором все буквы большие

В чувашскую литературу М. Сеспель принёс новую форму индивидуального самосознания, совершенно отличную от индивидуальной личности литературы дооктябрьского периода. Вся поэзия Сеспеля пронизана пафосом борьбы против дисгармонии человека и его окружения. Он выступал за раскрепощение личности, за признание его человеческих достоинств. Поэт изображал совершенно нового человека, освобождающего от социального и национального порабощения, стремящегося к гармонии с обществом.

Сильно индивидуализированная личность показывается поэтом в её пространственной и временной связи с изменяющимся миром. Этот человек готов отдать свою жизнь за новое, обновляющееся. Всё это позволяет сближать сеспелевское индивидуальное самосознание с ренессансным индивидуализмом.

В чувашской литературе в начале 20 века появились тенденция, сильно напоминающие предренессансные тенденции в литературах Европы. Явления, типичные для литератур эпохи Возрождения, исследователи обнаруживают в произведениях К. Иванова и других писателей в его окружения. В этом русле можно изичить и творчество М. Сеспеля. Но, как было уже отмечено, он ввел в чувашскую литературу новую форму индивидуального сознания. В чем же это конкретно проявляется?

М. Сеспель создал героя, ведущего за собой массы ранее социально национально угнетенного народа. У этого герои есть определенная цель - достижение Равенства, Братства народов и всех социальных групп. В отличие от предыдущих героев литературы, этот герой имеет не социальные утопии, а научно обоснованные коммунистические идеалы. Поэтому реализм Сеспеля по содержанию социалистический, что позволило исследователям определить его творческий метод как социалистический реализм (Н. И. Иваном, Г. Я. Хлебников и др.).

Вся жизнь М. Сеспеля прошла в борьбе против дисгармонии. Но вел он эту борьбу необычным образом - путем самоусовершенствования. Непрерывно совершенствуя себя, он рос по идеалу, созданным самим жё, на основе всей впитанной в себя культуры Человечества. «Он был ЧЕЛОВЕКОМ, в котором все буквы большие,- восхищалась Н. Н. Рубис поэтом в одном из писем П. И. Бекшанскому,- его «Я» стремилось быть

совершенным во всем, в каждой частице его существа, а действительность - как ОН САМ понимал - была слишком далека от совершенства. Я подчеркиваю «он сам» потому, что в этом и была его беда, что сам он слишком субъективно судил о себе[1].

Он стремился приблизить действительность к своему идеалу, но чем дальше, тем больше они расходились друг от друга. Это был путь к Большой Трагедии.

Необходимо выяснить причину такого поведения М.Сеспеля, как недовольство самим собой. «Вам, красивым и русским, никогда не понять,- писал поэт А. П. Червяковой,- насколько трагична судьба некрасивого чувашина, который, к сожалению (к Вашему удивлению), умеет чувствовать». Но рассказам А. Г. Свистельника, М. Сеспель говорил ему, что он любит Н. Н. Рубис, «но ничего из этого не выйдет, потому что он

инородец». Такое чувство угнетает и главного героя его рассказа «Истома».

М. Сеспель был очень чуток к чувству национального равенства и постоянно опасался возможности его нарушения. О естественности такого состояния представителей ранее угнетенных народов отмечал еще В. И. Ленин: «Ни к чему так не чутки «обиженные» националы, как к чувству равенства и к нарушению этого равенства, хотя бы даже по небрежности, хотя бы даже в виде шутки, к нарушению этого равенства...»[2]

Высказывая в свой адрес резкие замечания, он себя не умалила и