1) когда личность преступника известна, но неизвестно его местонахождение;
2) когда личность преступника неизвестна. Вторая из указанных следственных ситуаций имеет гораздо большее распространение (по данным научных исследований - около 93%) и носит выраженный проблемный характер. Здесь следователь, естественно, сосредоточивается на установлении личности преступника. Эта ситуация является наиболее неопределенной в информационном отношении и наиболее трудной для разрешения.
В сложной следственной ситуации при минимальной исходной информации особое значение приобретают типичные версии. Как справедливо указывает И.Е. Быховский, они должны содержать указание на вероятный характер содержащихся в них данных с тем, чтобы практические работники выдвигали и проверяли также и другие возможные версии, возникающие при расследовании конкретного преступления[1].
Для раскрытия преступления наибольшее практическое значение будут иметь типичные частные версии, выдвигаемые относительно различных элементов и признаков состава преступления: характера связи преступника с объектом угрозы взрыва, цели и мотивов совершения им преступления, характеристик личности виновного. При минимуме исходной информации, когда имеется лишь не подтвердившееся сообщение об угрозе террористического акта, и отсутствуют данные о месте, откуда оно было сделано и о личности преступника, исходной базой выдвижения версий будет указанный в сообщении объект, подвергшийся угрозе теракта.
В данном случае могут быть выдвинуты следующие типичные версии о характере связи преступника с объектом угрозы:
1) определенную устойчивую связь (работает, обучается на данном объекте; проживает в указанном месте; объект является местом его постоянного времяпрепровождения);
2) относительную связь (ранее работал, учился, проживал в указанном месте; приобретал билет на указанное транспортное средство; данный объект является местом его периодического времяпрепровождения);
3) не имеет определенно выраженной профессиональной, деловой, досуговой или иной связи с указанным объектом.
При угрозе террористического акта на таких объектах, как учебное заведение или производственное предприятие, доминирующей, как правило, является первая из указанных версий, о чем свидетельствуют закономерные связи между отдельными элементами криминалистической характеристики преступления.
В зависимости от направленности умысла и цели злоумышленника, сделавшего сообщение, могут быть выдвинуты типичные частные версии, о том, что его преступная цель направлена против:
1) конкретного человека;
2) какой-либо социально организованной системы (предприятия, учреждения, организации) или гражданских объектов;
3) неограниченного круга лиц (без четко выраженных целей).
В первом случае заведомо ложные сообщения могут быть сделаны по мотивам мести, ревности со стороны бывших супругов, сексуальных партнеров, а также из зависти, ненависти, из корыстных побуждений, направленных против конкретного человека. В этом случае объектами террористического акта могут являться жилые дома, места отдыха и развлечений.
Объектами угрозы террористического акта, адресованной на социально организованные системы, чаще всего становятся здания органов внутренних дел (например, из мести за действия сотрудников милиции), судов (целью может быть срыв судебного заседания), коммерческих организаций (например, с целью причинения ущерба конкурентам) и т.п.
Преступления без четко выраженных целей и без мотивов чаще всего совершаются подростками или лицами, страдающими психическими заболеваниями, из хулиганских побуждений, по внезапно возникшему умыслу. Они, как правило, сообщают о "минировании" жилых домов, магазинов, мест отдыха и развлечений, государственных учреждений, т.е. любых объектов, расположенных вблизи от места нахождения таких лиц.
Типичными версиями, относящимися к мотивам совершения преступления, являются: нежелание лица учиться или работать; национальная, расовая, религиозная ненависть или вражда; хулиганские побуждения; корысть; месть, зависть, личная ненависть или ревность; желание самоутвердиться и т.п.
Не менее важное значение имеет выдвижение версий о личности преступника, причем типичные частные версии, в данном случае, целесообразно дифференцировать по отдельным характеристикам (свойствам) личности. Так, типичными версиями о возрасте преступника могут быть вероятностные суждения о том, что заведомо ложное сообщение об акте терроризма сделано: малолетним; несовершеннолетним или совершеннолетним лицом.
Относительно психического здоровья лица, сделавшее заведомо ложное сообщение об акте терроризма, могут быть выдвинуты типичные версии о том, что преступник: а) психически здоров и полноценно развит; б) страдает хроническим либо временным психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным состоянием психики; в) имеет отставание в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством.
Также типичными, относительно криминогенных характеристик личности преступника, могут быть версии о том, что заведомо ложное сообщение сделано лицом: ранее судимым за хулиганство; состоящем на оперативном учете в органах внутренних дел; постоянно употребляющим алкоголь, наркотические, психотропные или одурманивающие вещества или употреблявшим их в момент совершения преступления; проживающим поблизости от объекта, указанного в сообщении; известным местным жителям, как склонное к хулиганским поступкам, нарушению общественного порядка.
При расследовании конкретного преступления версии, выдвинутые по различным элементам и признакам состава преступления, всегда должны соотноситься друг с другом, поскольку данные элементы, несомненно, находятся между собой в определенных закономерных связях, о чем свидетельствуют данные криминалистической характеристики преступления.
Следователь, при выдвижении версий на первоначальном этапе расследования, должен исходить из содержания сообщения о подготовленном акте терроризма, способа его передачи, места, куда оно поступило, времени поступления, объекта террористического акта и иных установленных на данном этапе фактических данных. Таким образом, специфика выдвижения следственных версий на первоначальном этапе расследования заведомо ложного сообщения об акте терроризма определяется сложившейся следственной ситуацией.
После получения звонка от "телефонного террориста" следует попытаться определить к какому типу можно отнести звонящего, и каковы его мотивы. В связи с этим, в начале разговора нельзя прерывать "абонента", наоборот, следует затянуть беседу, чтобы получить максимум данных. При этом можно инсценировать плохую слышимость, неправильное понимание, стимулировать повторение некоторых фраз, произнесенных преступником, или инсценировать ситуацию одновременного разговора с другим лицом. Это может стимулировать повторение некоторых фраз преступником или повторный звонок. Однако использовать такие приемы можно только при устойчивой мотивации, явном желании "террориста" быть услышанным.
Звонящему нужно задавать вопросы о времени взрыва, месте установки бомбы и других подробностях, связанных со взрывным устройством. Если преступник отвечает на вопросы, то это говорит о том, что разговор ведется "вживую", а не записан на магнитофон. Провоцирующие вопросы, например, об имени или местонахождении звонящего не всегда безопасны, они могут заставить его бросить телефонную трубку. Чтобы выиграть время для определения телефонного номера и местонахождения говорящего, можно объявить себя неправомочным для ведения подобных переговоров и сообщить, что разговор продолжить вышестоящее компетентное лицо.
Умение слушать является главным качеством специалиста, ведущего переговоры. Давая собеседнику выговориться, он не только снижает напряженность ситуации, но и получает информацию о личности звонившего. Кроме того, если звонит "психически больной", а в некоторых ситуациях это будет верно и для "самоубийцы" и "мстителя", то возможность выговориться может оказаться достаточной для того, чтобы "телефонный террорист" отказался от задуманного. Иногда людям такого рода нужно просто дать возможность эмоциональной разрядки, образно говоря, им нужно дать "выпустить пар". В этих ситуациях сотрудник дежурной части должен иметь достаточное терпение и определенный такт в общении.
В ходе разговора важно обратить внимание на наличие в телефонной трубке посторонних звуков или шумов. Наряду с текстовым содержанием угрозы имеют значение язык, диалект, акцент, особенности выговора, пол, примерный возраст говорящего. С лицом/объектом, против которого направлена угроза, следует немедленно связаться, чтобы с самого начала договориться о совместных действиях, дать ему указания о поведении в каждой конкретной ситуации, обговорив дислокацию сотрудников, участвующих в операции, пути прикрытия подъезда к объекту, необходимость неразглашения информации, организационные моменты эвакуации.
При ведении переговоров с "телефонным террористом" эффективными могут быть психологические техники построения благоприятных взаимоотношений.
1. Демонстрация стабильности и спокойствия. Следует избегать критики, угроз, проявлений нетерпения и агрессии. Попытки решения проблемы силовым давлением нежелательны. Они используются как провоцирующие на эмоциональные ответы, которые могут содержать информацию о личности или месте нахождения "абонента". Эти методы применяются в крайнем случае. Всегда необходимо помнить, что главная цель - это выигрыш времени и получение максимально возможной информации о звонящем.