Разделяя данную позицию (кроме представлений о политическом режиме), эксперты Республики Коми оптимистично оценивают будущее развитие России, так как уверены в повышении ее авторитета на международной арене и решении межнациональных проблем (26,7 и 53,3 % соответственно). Следовательно, еще одна линия расхождения взглядов региональных экспертов, выражающих оптимистическую ориентацию, прослеживается относительно вопроса о межнациональном согласии в России. Если эксперты Тульской области считают, что национальные проблемы будут решены в будущем (47 %), то представители региональных элит Ленинградской и Амурской областей в этом вопросе демонстрируют неопределенность позиций (прил. 3, табл. 14). Пессимистическая ориентация относительно будущего развития России отчетливо проявляется во взглядах представителей амурской, орловской, липецкой региональных элит. Картину будущего в данном случае составляют: авторитарный политический режим, криминализация общества, утрата суверенитета и экономическое прозябание.
Выделенные в ходе исследования когнитивных установок региональных элит России ориентации в определенной мере коррелируют с нормативными высказываниями респондентов о том, какой бы они хотели видеть страну в будущем. Применительно к экономическому устройству России пожелания опрошенных распределились следующим образом: около 47 % экспертов Тульской области отстаивают идеал государственного регулирования экономики и 40 % считают оптимальной смешанную экономику с преобладанием государственного сектора; участники опроса в Ленинградской, Орловской, Липецкой областей и Республики Коми выделяют в качестве самого благоприятного варианта смешанную экономику с преобладанием или без преобладания государственного сектора (вариант «управляемой рыночной экономики»); приоритетный выбор региональной элиты Амурской области определен в двух противоположных позициях: рыночное саморегулирование и полное невмешательство государства в экономическое управление (60 %) и государственное регулирование экономики (40 %).
Следовательно, рыночная ориентация в наименьшей степени присуща тульским экспертам. Из шести предложенных респондентам индикаторов, выражающих обозначенную ориентацию, только два («конкуренция» и «упорный труд» - 100 и 73 % соответственно) признаны ими в качестве значимых. Ценностное расслоение по данному вопросу демонстрирует элита Ленинградской области, в которой отчетливо выделяются одинаковые по численности (по 25 %) полярные группы. Но поскольку оставшаяся половина опрошенных (составляющая промежуточный слой) в большей мере тяготеет к рыночной ориентации, то соотношение «государственников» и «рыночников» может быть оценено как 3 : 1. Внутри региональной элиты Амурской области также отсутствует ценностное единство. Несмотря на то, что 60 % экспертов поддерживают рыночную модель развития России, велика доля респондентов, поддерживающих «государственнические» позиции («конкуренция вредна, она пробуждает самое худшее в людях», «накопление богатства одними людьми может происходить только за счет других» - по 40 %), - прил. 3, табл. 15.
Если относительно моделей экономического развития России ценностные ориентации рассматриваемых элитных групп являются разнонаправленными, то их взгляды, касающиеся оптимальной системы социального обеспечения населения, можно назвать идентичными. В пяти группах (за исключением Республики Коми) наблюдается тяготение в сторону государственных начал. По общему мнению участников опроса, обеспечение социальными благами должно находиться преимущественно в ведении государства или осуществляться на паритетных принципах частными и государственными организациями. Наиболее интенсивно патерналистская ориентация выражена у представителей тульской региональной элиты (53 % экспертов поддерживают идею сохранения действующей системы социальной защиты, 47 % полагают, что помощь должна оказываться через государственную систему социальной защиты на адресной основе, еще 40 % предлагают увеличить налоговое бремя на состоятельных граждан).
Согласно точке зрения, доминирующей у ленинградских экспертов, приоритетной для России должна стать адресная система социальной поддержки, организованная и контролируемая государством (34 %). Ориентацию данной группы можно отнести к разряду промежуточных (переходных), поскольку апелляция к государственной системе сочетается с пониманием необходимости формирования альтернативных социальных организаций (в сумме 32 %). Наблюдается сильная отрицательная связь между выбором двух вариантов государственной системы социальной защиты: на действующей и на адресной основе (p < 0,0000), которые рассматриваются респондентами в качестве альтернативных.
По статистическим данным, те, кто выбрал «действующую» систему, чаще склоняются к варианту ответа «повышение налогов» и реже - к категориям «благотворительность» и «самопомощь» (p <0,05). Указание одного из вариантов самопомощи отрицательно связано с выбором «государственной системы на действующей основе» и с «повышением налогов» (значение корреляции Кендалла tub-b соответственно: -0,2035 при p < 0,009 и -0,1569 при p < 0,043)[92]. Ориентацию экспертов Амурской области и Республики Коми можно назвать неопределенной (прил. 3, табл. 16). Если в первом случае речь идет об эклектичности и противоречивости взглядов, то во втором случае, с одной стороны, наблюдается сильная ориентация на развитие системы организаций самопомощи граждан, с другой стороны, нормативным является образ государства, обеспечивающего социальную защищенность населения.
Для уточнения характера исследуемой ценностной ориентации следует прибегнуть к анализу дополнительной переменной, связанной с определением приоритетных для респондентов источников финансирования тех или иных подсистем социальной сферы. В Ленинградской области за передачу здравоохранения, дошкольного воспитания, среднего и высшего образования, пенсионного обеспечения преимущественно или полностью в ведомство частных организаций высказались от 2 до 16 % респондентов; лишь в отношении жилья данная цифра достигает 27 %. Однако в среднем только каждый шестой опрошенный считает, что социальная сфера должна оставаться прерогативой государственных учреждений. Приведенные данные согласуются с выявленной ранее позитивной установкой исследуемой элитной группы по отношению к смешанной экономике, развивающейся на базе как государственной, так и частной собственности. В Тульской и Амурской областях сложилась во многом сходная ситуация. Экспертами этих регионов только в некоторых сферах социальной системы допускается паритетное финансирование (дошкольное воспитание (27 %), обеспечение жильем и медицинское обслуживание (по 20 %) в Тульской области; те же позиции плюс высшее образование (по 20 %) в Амурской области). Противоположные позиции демонстрируют эксперты Липецкой, Орловской областей, Республики Коми, ориентированные на преимущественно государственное финансирование различных отраслей социальной сферы (количество респондентов колеблется в пределах 53 – 100 %).
Патерналистские ориентации, как правило, коррелируют с локусом ответственности элит. Для измерения его величины у разных элитных групп в качестве критериев анализа были выделены экстернальная и интернальная ориентации, отражающие мнение респондентов о субъектах социальной ответственности. Наибольшее количество значимых связей в трех случаях демонстрируют варианты ответов «исполнительная власть» и «сами люди» (47 и 33 % в Тульской области; 20 и 40 % в Амурской области; 40 и 25 % в Ленинградской области). Уровень экстернальности (апеллирования к внешним факторам) элит Тульского и Ленинградского регионов существенно выше по сравнению с Амурской областью. Мнения экспертов данного региона существенно дифференцированы: самая значительная часть опрошенных выражает интернальную ориентацию (40 %); 20 % являются носителями экстернальных взглядов и для стольких же характерна неопределенная позиция («никто не виноват») (прил. 3, табл. 17). В Орловской и Липецкой областях, Республике Коми политические элиты являются носителями экстернального типа социальной ответственности (в качестве субъектов виноватых в экономических трудностях чаще всего называют исполнительную и законодательную власть).
Содержание экстернальной ориентации также раскрывается через анализ интерперсональных и стилистических установок представителей элитных групп регионов России. Обозначенные установки связаны с оценкой респондентами профессиональных качеств элитных групп советской и современной систем. Опираясь на результаты экспертных опросов, можно констатировать совпадение мнений респондентов, представляющих разные регионы. Среди сильных сторон современной политической элиты эксперты выделили: наличие связей, способность принимать нестандартные решения и идти на компромисс (качества, присущие рыночно-ориентированным субъектам). Характеристика достоинств советской номенклатуры включает в себя такие качества, как наличие опыта, соблюдение закона и этических норм. Согласно ранее приведенным данным, исследуемые элитные группы в большей степени ориентированы на государство, поэтому ответственность исполнительной власти за социальные последствия преобразований они объясняют с позиции дефицита качеств, присущих элите советского периода.