Смекни!
smekni.com

Нарциссизм и трансформация личности. Психология нарциссических расстройств личности Narcissism and Character Transformation. The psychology of Narcissistic Char (стр. 28 из 58)

Интерпретация феномена эхо, предложенная неоплатониками, удивительно близка данным этнологических исследований древней культуры индейцев племени тукано, живущих в Южной Америке, в северо-западной части дельты Амазонки. У индейцев племени тукано существует хорошо продуманная модель развития личности, подразделяющая людей на четыре категории. К четвертой, высшей категории, относятся только три процента населения - священники и шаманы. Это исключительно одаренные личности, которые

«знают великий закон цепной энергии и механизм эхо, посредством которого Творение постоянно передает послания своего Творца.

Они видят разницу между восприятием и постижением. Воспринимать - значит видеть и знать. То, что можно увидеть и узнать, можно классифицировать. Постигать - это совсем иное: постигать - значит слышать и знать. Воспринимая, глаз видит и узнает, но, постигая, разум слышит и отражает, и то, что он услышал, является эхом всего существующего. Слыша это «эхо», человек узнает, что оно символизирует... В словах эхо, тень, образ, сущность выражаются символизм и символическое мышление»104.

Все это очень близко к взглядам неоплатоников; в обоих случаях эхо считается глубинной метафорой, позволяющей понимать скрытый смысл событий. Терапевт должен обладать способностью к эхо-отражению в духовном, а не профанированном смысле этого слова. Для этого требуется знать действия архетипических сил, иначе будет очень трудно «выпутаться» из разрушительной реакции контрпереноса. Кроме того, в процессе этой, наверное, самой скучной, бессмысленной защитной болтовни требуется осознать глубинную деятельность зарождающейся Самости.

Кажется, что образ Эхо в овидиевой версии мифа совершенно отличается от образов, присутствующих в афоризме Пифагора и концепции индейцев племени тукано. Он должен казаться всего лишь бледной копией рефлексивной способности психики, и, наверное, именно поэтому Эхо терпит неудачу в отношениях с Нарциссом, а ее жизнь приходит к столь трагичному финалу.

Однако нам не следует забывать обстоятельства, при которых существование нимфы было низведено до эхо. За это несет ответственность Гера, ибо именно она непосредственно участвовала в ослеплении Тиресия. И в обоих случаях речь идет о проблеме власти, о поединке между Зевсом и Герой. Подобно сильной негативной материнской констелляции в бессознательном Нарцисса, похожие негативные базовые констелляции приводят Эхо к печальному концу.

В этом смысле Эхо превращается в такой тип дочери, в котором «нет ничего материнского». Она служит Отцу и оторвана от материнского архетипа. Ее конечное состояние, в котором существует лишь бесплотный голос, свидетельствует об оторванности от материнского начала и является одной из причин, по которой ее эхо не вызывает нужного эффекта.

Конфликт между маскулинностью и фемининностью, который превалирует в этиологии Нарцисса, определяет и судьбу Эхо. Нарциссические расстройства характеризуются не только серьезными изъянами в развитии Эго, но и нарушениями при взаимодействии половых доминант, которое либо не достигает своей цели, либо определяется стремлением к власти. Это свидетельствует о слабом развитии структуры Анима/Анимус, требующей анализа с более глубоко укорененным эхо, отражающим глубинные слои психики. В связи с печальным концом Эхо можно также добавить, что отзеркаливание аналитика наиболее эффективно в том случае, если оно становится воплощенным. Иными словами, для такого отражения требуется ощущение телесного переживания и реальности; это не мимолетная символическая связь, а осознание и вступление в контакт с энергией этих символов в контексте всей жизни пациента.

Но является ли процесс эхо-отражения, представляющий собой эмпатическое зеркало и доходящий до необходимой глубины психики, достаточным для трансформации нарциссической личности? Разумеется, без чувствительного и эффективного отражения очень мало шансов проникнуть сквозь нарциссические защиты. Подобно Нарциссу, нарциссические личности приходят в ужас от того, что они попадают под контроль, ибо имеют очень слабое ощущение своей власти. Именно тогда в их поведении начинают преобладать садизм и излишняя жестокость, когда они испытывают на себе определенное давление. «Руки прочь! Не нужны мне твои объятия! Я скорее умру, чем лягу с тобой!» - вот ответ Нарцисса на притязания Эхо. Но, несмотря на глубокий смысл, заложенный в необходимости эхо-отражения, существует веская причина, заставляющая усомниться в его трансформирующей эффективности, даже если это отражение происходит на соответствующей глубине.

Говоря языком математики, применение эхо-отражения, клинического способа проявления эмпатии, может оказаться необходимым, но недостаточным. И в соответствии с повествованием мифа, трансформация нарциссической личности включает в себя нечто более существенное. Это нечто связано прежде всего с желаемым нисхождением в иную размерность, предполагающую возможность воплощения Самости, в отличие от ухода в духовное одиночество. За эхо стоят вполне ощутимые проблемы, связанные с яростью и завистью, а позже - с интровертированным ощущением Самости.

5. Проклятие зависти

Разные исследователи мифа о Нарциссе отмечали существенную роль, которую в нем играет зависть, и эти наблюдения подтверждаются современным клиническим материалом, имеющим отношение к нарциссизму. Так, например, поэт-лирик XVII века Дж. Марино в своей балладе «Ладон» (L'Adone) сравнивает любовника с Нарциссом и говорит о его наказании: «Он посмотрел на [свое отражение] и, приветствуя его, - увы, бедняга! - ощутил жестокую боль, увидев, как он обманулся. Как любовник и возлюбленный он кипел от страсти и вместе с тем коченел от холода, он был одновременно и стрелой, и мишенью, и луком, и выстрелом. Он завидовал непостоянству формы мягкой текучей воды»105. А в XVI веке в одном из сонетов Спенсера, где в теме Нарцисса звучит мотив неотразимой красоты, фактически дается описание зависти:

Мой жаждущий любви, мой ненасытный взгляд

По-прежнему стремится туда, где есть лишь боль:

Он никогда не будет удовлетворен.

Высокомерный, томится молча он, без жалоб и стенаний.

Ведь ничего вокруг в нем не поддержит жизнь,

Чем больше обретет он, тем сильнее жажда;

В нем живо изумление тщеславного Нарцисса,

который самого себя глазами пожирает:

мое великое богатство меня же и ввергает в нищету106.

В выражениях «высокомерный, томится молча он, без жалоб и стенаний» и «мое великое богатство меня же и ввергает в нищету» просматривается скрытое чувство зависти, подобное тому, которое слышится в восклицании Нарцисса: «Я имею все, что желаю; и все богатство, которого я достиг, делает меня нищим». Чувство, которое здесь прослеживается, можно выразить так: мне всегда будет чего-то не хватать; а все, чем я обладаю, лишь указывает на то, как мало оно для меня значит.

Присутствие зависти очень хорошо заметно в отношениях между Нарциссом и его поклонниками. Они испытывают к Нарциссу зависть, ибо он является для них желанным объектом, который оказывается совершенно недоступным. А в самых серьезных случаях такая зависть может привести к самоубийству, как происходит в пересказе мифа одним из древних авторов, Каноном: один из юношей, влюбленных в Нарцисса, испытывал такие страдания, что угрожал своему возлюбленному покончить с собой. И тогда Нарцисс послал ему меч!107

Если в версии Овидия мы обратим внимание на проклятие, брошенное Нарциссу одним из его поклонников («Пусть впредь он будет любить только самого себя и никогда не получит того, что любит!»), то распознаем в нем динамику зависти. Ибо суть проклятия заключалась в том, чтобы Нарцисс чувствовал такую же опустошающую зависть, как все его поклонники, и никогда не мог достичь желаемого, хотя объект его вожделений находился совсем рядом. Эта жалоба как бы подразумевала то, что ее услышит богиня Немезида. Согласно подробному социологическому анализу Хельмута Шойка, Немезида и зависть очень тесно связаны. Он утверждает, что классическая концепция божественной силы, в которой отражается принцип зависти, чаще всего связана со словом «немесис», добавляя, что «Нильсон обнаружил у Геродота склонность называть божество [Немезиду] "завистливой"»108.

В других пересказах мифа заклятие зависти несут на себе иные божественные фигуры. Обычно в этом контексте упоминаются имена Венеры и Амура. Во любом случае Нарцисс нарушает архетипический закон эроса и, превратившись в центр внимания, становится отличной мишенью для той самой зависти, которой он больше всего боялся. И здесь он ведет себя в точном соответствии с поведением нарциссической личности, избегающей любой близости, особенно ощущения потребности в ком-то, лишь бы не пробуждать в себе огромное чувство зависти. Может оказаться, что смертельное чувство зависти, с которым нарциссическая личность, как правило, впервые сталкивается в процессе общения со своей нарциссической матерью, должно предстать перед ней в полном обличье.

Мой клинический опыт говорит о том, что динамика зависти начинает влиять на процесс трансформации нарциссического расстройства личности после исчезновения защит во время зеркального переноса. Или же она проявляется изначально, в тот момент, когда нарциссические переносы выступают как основные защиты от зависти, от бессознательной веры в то, что ни один объект не желает принимать содержащиеся в переносе энергии, чтобы стать идеализированным или оказаться под контролем, как того хочется пациенту. Напротив, появляется прямо противоположное убеждение: никто и никогда не будет проявлять по отношению к нему достаточно заботы и внимания. Это вызывает ненависть по отношению к объекту, на который направлена энергия переноса, или, иными словами, к негативному переносу. И тогда возникает завистливая ненависть, которая, как правило, обращается обратно на Самость и проявляется как жгучая ненависть по отношению к самому себе. И действительно, проблема нарциссической личности, как и проблема Нарцисса, часто заключается не в любви к самому себе, а именно в ненависти. Так, например, в поэме Мориса Сцива, написанной в XVI веке, влюбленный сравнивается с Нарциссом: «Я переношу без жалоб муки любви, подобно Нарциссу, хотя я никогда не оскорблял Амура. Амур меня убивает, воспламеняя внутри любовь к недостижимому, но вместе с тем через любовь он хочет меня спасти»109. Такое состояние мучительной зависти, неизбежно приводящее к ненависти по отношению к самому себе, выражено в скорбном финале поэмы: «Зачем меня убивает моя ненависть, ибо тот, кто напрасно любит, и так уже почти мертв?»