(Е. Сидоров)
II) Ключи к текстам для самостоятельной работы
а) Производные наречия и предлоги.
Жан-Батист Поклен, прославившийся впоследствии как драматург Мольер, должен был стать королевским обойщиком, так же как (без расчленения сложного союза) его отец. Но он увлекся театром и мечтал учиться, поэтому отец отдал его в Клермонтскую коллегию. Закончив учебу (по-видимому, это было в 1641 году), Жан-Бастист получил диплом адвоката. Но он явно не стремился проникнуть в глубь своей профессии и по-прежнему проводил время в театрах. Королевские обойщики должны были нести службу при дворе. Весной 1642 года Поклен-старший отправил ко двору сына, надеясь мало-помалу приучить его к службе. В то же время во дворце сложился заговор против кардинала Ришелье, во главе которого стоял маркиз Сен-Марс. Ришелье имел это в виду, и, несмотря на то, что маркизу покровительствовал сам король, его обвинили в государственной измене. В ночь на 13 июня маркиза предупредили запиской, что его жизнь в опасности. Утверждают, что это сделал молодой Поклен, хотя ему удалось лишь чуть-чуть отсрочить гибель заговорщика.
б) «Н» и «НН», слитное и раздельное написание «НЕ».
Старк шел, наклонив голову вниз. Владельцы немногих машин, встреченных им по дороге, не могли видеть лица мужчины в бейсбольной кепке с опущенным козырьком и больших темных очках. Если бы эта прогулка совершалась вблизи от оживленных пригородов, Старку было бы труднее остаться незамеченным. Но здесь дома были разделены иногда целыми полями стриженой травы, рядами тесно посаженных деревьев или невысокими каменными стенками. Он прошел возле дома Кларка, где царила атмосфера долговременной пустоты. Газон был покрыт похожей на сено сушеной травой. Правда, нигде не было видно газет, оставленных почтальоном, но Старк надеялся, что хозяин, чьи финансовые возможности это определенно позволяли, уехал отдыхать куда-нибудь подальше. Он вошел в аллею, которой были ограничены владения, и перебрался через дорожку, окаймленную деревянными колышками. Впервые он смог в упор посмотреть на дом своего упрямого брата.
в) Вводные слова и предложения
Алиса сидела со своей сестрой на берегу реки и скучала, потому что делать ей было совершенно нечего, а сидеть без дела, сами знаете, дело нелегкое. Раз-другой она, правда, сунула нос в книжку сестры, однако там не оказалось ни картинок, ни стишков. С горя она начала подумывать, хотя сейчас это тоже было дело не из легких, что, конечно, неплохо бы сплести венок, как вдруг рядом появился белый кролик. Тут, разумеется, еще не было ничего необыкновенного. Алиса даже не так уж удивилась, что кролик заговорил (а сказал он: «Ай, я опаздываю»), ей казалось, что все идет как надо. Кстати, потом она решила, что немножко удивиться все-таки стоило.
Примерные тексты для диктантов
Преодоление.
Когда-то в детстве на первом, ровном, прозрачном и нетвердом льду, затянувшем волжский залив, Алексей учился кататься на коньках. Матери коньки были не по карману, и кузнец, у которого она стирала белье, сделал по ее просьбе маленькие деревянные колодочки с металлическим полозком из толстой проволоки и дырками по бокам.
С помощью веревок и палочек Алексей прикреплял эти колодки к стареньким подшитым валенкам. В них-то и вышел он на тонкий, мелодично потрескивающий лед, по которому вдоль и поперек с криком и гаком скользила детвора саратовских окраин. Мальчишки на коньках прыгали и танцевали. Как только Алексей спустился на залив, лед сейчас же выскользнул из-под него, и он пребольно упал навзничь. Он стал присматриваться, как катаются другие. Нельзя наклоняться чересчур вперед, так же как нельзя и откидываться назад. Стараясь держаться прямо, он не раз падал на бок. Вернулся с катка он весь в снегу, с подкашивающимися ногами, шишками и синяками по всему телу. Как ни тужился он, с утра и до темной ночи пропадая на льду, положение оставалось все то же.
Но вот однажды, в морозный метельный день, он неожиданно для себя сделал какое-то удачное движение и покатился сильно, увереннее с каждым кругом. То, что незаметно копил он в себе, все эти маленькие привычки, приобретенные им, как-то вдруг сложились в единый навык, и он уверенно заработал ногами, чувствуя, как все его мальчишеское, озорное, упрямое существо ликует и радуется.
То же случилось с ним и теперь. Он упорно летал, стремясь вновь слиться с самолетом. Он часто осознавал, что движения машины неверны, и ощущал горечь погасшей надежды. Но вот однажды ощутил вдруг Мересьев, что машина ему послушна и что он чувствует ее всем своим существом. Это ощущение мелькнуло как молния.
(Б. Полевой)
О вдохновении.
Вдохновение – это строгое рабочее состояние человека. Душевный подъем не выражается в театральной позе и приподнятости. Так же как и пресловутые «муки творчества».
Чайковский утверждал, что вдохновение – это состояние, когда человек работает во всю свою силу, как вол, а вовсе не кокетливо помахивает рукой.
Каждый человек, хотя бы и несколько раз за свою жизнь, но пережил состояние вдохновения – душевного подъема, свежести, живого восприятия действительности, полноты мысли и сознания своей творческой силы.
Да, вдохновение – это строгое рабочее состояние, но у него есть своя поэтическая окраска, свой, я бы сказал, поэтический подтекст.
Вдохновение входит в нас как сияющее летнее утро, только что сбросившее туманы тихой ночи, забрызганное росой, с зарослями влажной листвы. Оно осторожно дышит нам в лицо своей целебной прохладой.
Вдохновение – как первая любовь, когда сердце громко стучит в предчувствии удивительных встреч, невообразимо прекрасных глаз, улыбок и недомолвок.
Тогда наш внутренний мир настроен тонко и верно, как некий волшебный инструмент, и отзывается на все, даже самые скрытые, самые незаметные звуки жизни.
О вдохновении написано много превосходных строк у писателей и поэтов. Тургенев называл вдохновение «приближением бога», озарением человека мыслью и чувством.
Толстой сказал о вдохновении, пожалуй, проще всех: «Вдохновение состоит в том, что вдруг открывается то, что можно сделать. Чем ярче вдохновение, тем больше должно быть кропотливой работы для его исполнения». Но как бы мы ни определяли вдохновение, мы знаем, что оно плодотворно и не должно исчезнуть бесследно, не одарив собой людей.
(К. Паустовский)
Осень Левитана.
Чем ближе к зрелости, тем чаще мысль Левитана останавливалась на осени.
Правда, Левитан написал несколько превосходных весенних вещей, но почти всегда это была весна, похожая на осень.
Самые мягкие и трогательные стихи, книги, картины написаны русскими поэтами, писателями и художниками об осени.
Левитан так же, как Пушкин, Тютчев и многие другие, ждал осени, как самого дорогого и мимолетного времени года.
Осень снимала с лесов, с полей, со всей природы густые цвета, смывала дождями зелень. Рощи делались сквозными. Темные краски лета сменялись робким золотом, пурпуром и серебром. Изменялся не только цвет земли, но и самый воздух. Он делался чище, холоднее, и дали были гораздо глубже, чем летом. Так у великих мастеров литературы и живописи юношеская пышность красок и нарядность языка сменяется в зрелом возрасте строгостью и благородством.
Осень на картинах Левитана очень разнообразна. Невозможно перечислить все осенние дни, нанесенные им на полотно. Левитан оставил около ста «осенних» картин, не считая этюдов.
На них были изображены знакомые с детства вещи: стога сена, почернелые от сырости; маленькие реки, кружащие в медленных водоворотах палую листву; одинокие золотые березы, еще не обитые снегом; небо, похожее на тонкий лед; косматые дожди над лесными порубками. Но во всех этих пейзажах, что бы они ни изображали, лучше всего передана печаль прощальных дней, сыплющихся листьев, увядающих трав, тихого гудения пчел перед холодами и предзимнего солнца, едва заметно прогревающего землю.
(К. Паустовский)
О романе «Мастер и Маргарита».
В этой книге царят счастливая свобода творческой фантазии и одновременно строгость композиционного архитектурного замысла. Там правит великий бал Сатана и вдохновенный Мастер, современник Булгакова, пишет свой бессмертный роман. Там прокуратор Иудеи отправляет на казнь Христа, а рядом суетятся, подличают, приспосабливаются, предательствуют вполне земные граждане, населяющие Садовые и Бронные улицы 20-30-х годов нашего века. Смех и печаль, радость и боль перемешаны там воедино, как в жизни, но в той высокой степени концентрации, которая доступна лишь сказке, поэме. «Мастер и Маргарита» и есть лирико-философская поэма в прозе о любви и нравственном долге, о бесчеловечности зла, об истинном творчестве, которое всегда преодоление бесчеловечности, всегда прорыв к свету и добру.
Читая «Мастера и Маргариту», порой ощущаешь, будто тени Гофмана, Гоголя и Достоевского бродят неподалеку. Отзвуки легенды о великом инквизиторе звучат в евангельских сценах книги. Фантастические мистерии в духе Гофмана преображены русским характером и, утратив черты романтической мистики, становятся горькими и веселыми, почти бытовыми. Музыка гоголевской прозы возникает как лирический знак трагизма, когда течение романа устремляется к последнему пределу...
(Е. Сидоров)
III) Образцы экзаменационных диктантов.
Личность врача.
Если для врача медицина не ремесло, а искусство, если он служит людям с надеждой и любовью, лишь тогда и результат будет. Великий Бехтерев сказал, что, если после посещения врача больному стало легче, это был настоящий врач. Врач, способный помогать другим в их заботе о таком бесценном состоянии, как здоровье, движется в своем развитии в соответствии с самыми фундаментальными нравственными законами. Первый из первых среди этих законов – закон добра.