Платежный баланс России с огромным активом по счету текущих операций не свидетельствует о рациональности внешнеэкономических связей. Конечно, неприятности сулит и значительное отрицательное сальдо, ибо его приходится покрывать, привлекая из-за границы кредиты и капиталы, т.е. влезая в долги. США, например, имеют хронический пассив по счету текущих операций, т.е. получают из-за рубежа материальных и других благ больше, чем их экспортируют. Благодаря этому они имеют крупные дополнительные ресурсы для внутреннего потребления. Однако при этом накапливается огромный внешний долг, который рано или поздно придется возвращать с процентами. К сожалению, в кредитовании США невольно участвует и Россия, храня резервы в долларах и используя долларовые банкоматы во внутреннем обороте, хотя стране самой нужны деньги для инвестиций и расширения потребления населения.
Прямые и портфельные инвестиции в Россию, как и предоставляемые ей кредиты за все годы реформ значительно уступали вывозу капиталов из страны. И этот печальный факт тормозил восстановление ее экономики, переживающий беспрецедентный за всю историю трансформационный кризис. Кроме того, привлекаемые извне средства расходовались нерационально. По оценке Всемирного банка, только 1/3 кредитуемых им проектов выполняется удовлетворительно. Многие предприятия не смогли получить закупленное в счет кредитов оборудование, т.к. у них не было возможности уплатить из своих средств таможенные пошлины.
Кредиты проедались, закрывали прорехи в федеральном и региональных бюджетах, а портфельные инвестиции носили в немалой степени спекулятивный характер. Поэтому иностранные вложения в развитие реального сектора экономики занимали непропорционально малую долю. Так, сумма накопленных прямых иностранных инвестиций (в основном в ТЭК, в других отраслях, работающих на экспорт, а также в пищевой промышленности и торговле) составила на 1 января 2003 г. 13 млрд дол., что по меркам других стран переходной экономики, например, Китая, Венгрии и Польши, до обидного мало.
5.2. Проблемы урегулирования внешней задолженности
Россия выступает в мировой экономике как страна, на плечах которой лежит крупный внешний долг как бывшего Советского Союза, так и собственный. Но де факто она является кредитором остального мира, поскольку размеры утечки кредитов и капиталов, представленных еще Советским Союзом, правопреемником которого стала Россия, намного перекрывают ее долговые обязательства. Но вернуть эти деньги в полном объеме не удастся. Многие кредиты оказались безнадежными и подлежат полному или частичному списанию. Что касается сбежавших сомнительных по своему происхождению капиталов, то даже при объявлении амнистии трудно рассчитывать на их полный возврат.
Перешедшая к России задолженность бывшего СССР в сумме примерно 68 млрд дол. образовалась в основном в 80-е гг., особенно в их второй половине, когда началась перестройка. Но кроме того, существовала еще возникшая в советские времена задолженность по внешнеторговым сделкам предприятий и организаций в сумме около 35 млрд дол., которая была переведена в разряд государственного долга России. Таким образом, на ее бюджет легли общие обязательства по советским долгам в размере более 100 млрд дол. К этому прибавились собственные долги правительства России после распада Советского Союза, составившие к 2000 г. около 50 млрд дол.[3], в том числе МВФ и Всемирному банку – 25 млрд. Новые власти, предпринявшие радикальные экономические реформы, пытались с помощью внешних заимствований смягчить остроту негативных социальных последствий перехода к рынку и не задумывались над проблемой обслуживания долга в будущем. Но вскоре она заявила о себе и побудила правительство вступить в переговоры с кредиторами.
Хотя достигнутые с Парижским и Лондонским клубами договоренности о реструктуризации российских долгов принесли некоторое облегчение, обслуживание задолженности оставалось непосильной нагрузкой для экономики. Только за 1994-1998 гг. на это ушло более 34 млрд дол., а в последующие годы ежегодные выплаты составляли 13-14 млрд дол., причем пик приходится на 2003 г., когда пришлось заплатить почти 18 млрд дол.
Внешние заимствования в течение 90-х годов закрывали прорехи в государственном бюджете, а также шли на обслуживание внешнего долга. К ним прибегали в 1998 г. как к спасательному кругу в попытке предотвратить крах валюты и банковской системы. Кредит МВФ в 4,5 млрд дол. был мгновенно истрачен, но обвал курса рубля это не предотвратило.
Тяжесть внешнего долга заставляет российское правительство вести переговоры, связанные с облегчением его погашения. С Лондонским клубом удалось договориться о частичном списании и реструктуризации задолженности коммерческим банкам. Но Парижский клуб не проявил готовности пойти навстречу России и облегчить бремя выплат по правительственным кредитам.
Россия не имела четкой стратегии в вопросах получения новых и урегулирования старых долгов. Как и во времена горбачевской перестройки, так и в последующем с началом радикальных рыночных реформ настоятельная потребность в иностранных кредитах возникала тогда, когда состояние внутреннего рынка и государственного бюджета становилось критическим и казна срочно нуждалась в деньгах. Тут уж было не до размышлений о том, как лучше потратить привлеченные извне средства. Некогда было вспоминать и о том, что долг платежом красен.
Постоянная нехватка денег побуждала российское правительство соглашаться на условия кредитования, которые обязывали заемщика закупать на полученные деньги товары у страны-кредитора. Эти так называемые связанные кредиты создавали дополнительный рынок сбыта и обеспечивали рабочие места для иностранных предприятий, но лишали таких возможностей российских производителей, хотя многие из них могли выпускать сравнимую продукцию по более низким ценам. Кроме того, «связанные кредиты» лишали покупателя преимуществ выбора наиболее выгодного поставщика среди конкурентов, заставляли соглашаться на заведомо завышенные цены и другие невыгодные условия контракта.
Анализ внешних заимствований России за годы реформ приводит к выводу, что вливание в экономику средств извне никак не отразилось на ее росте, хотя у других стран-заемщиков такая зависимость обычно прослеживается. Деньги расходовались главным образом не на создание производственных мощностей, а на текущее потребление. Несмотря на привлекаемые кредиты, производство продолжало сокращаться. Кредитные деньги, за исключением весьма скромных прямых инвестиций, слабо участвовали в развитии экспортной базы страны и ее импортзамещающих производств, а только это и могло обеспечить возврат полученных кредитов.
Доставшиеся России в наследство от Советского Союза требования по предоставленным другим странам кредитам составляют внушительную сумму, однако возврат этих денег оказался более проблематичным, чем можно было ожидать. Кредиты давали государствам-членам СЭВ, а также дружественным странам развивающегося мира, на которые делала ставку советская внешняя политика. Они предназначались как на оплату поставляемого промышленного оборудования и технической помощи, так и (в значительной части) оружия и военной техники. Политические мотивы при этом превалировали над соображениями кредитоспособности получателей и рисками невозврата долга.
В условиях коренного изменения расстановки сил на международной арене после распада Варшавского договора, СЭВ, а затем и СССР, последующего военного и политического ослабления России многие должники не замедлили воспользоваться ситуацией, чтобы отказаться от своевременного выполнения своих обязательств, а то и вовсе потребовать полного списания долга. Большинство из них относилось к бедным и беднейшим странам с хроническим пассивом платежного баланса, которым даже и при желании расплачиваться было нечем. Лишь немногие страны, и среди них в первую очередь Индия, признали долг в полном объеме и погашают его, однако с большим отставанием от первоначально предусмотренного графика. Препятствием к выполнению обязательств со стороны Ливии и Ирака, как известно, стали санкции против этих стран, предпринятые международным сообществом. Помимо значительных просрочек приходится мириться и с тем, что долг погашается не валютой, а на 90% товарами соответствующих стран или различными другими способами.
Будучи уже самостоятельным государством, Россия предоставляла кредиты другим странам СНГ первоначально для покрытия их пассивного сальдо в расчетах с ней. В 1992-1993 гг. размер этих так называемых технических кредитов составил почти 5,3 млрд дол., причем рублевые суммы пересчитывались в доллары по льготному курсу. В дальнейшем эти кредиты были переоформлены в государственную задолженность стран СНГ перед Россией. Кроме того, со второй половины 1993 г. и до начала 2000 г. эти страны получили дополнительных кредитов на 900 млн дол. для оплаты поставок конкретных российских товаров и частично для финансирования просроченной задолженности перед Россией.
В 1998-2000 гг. были урегулированы взаимные кредитные требования и обязательства на основе «нулевого варианта». Дело в том, что многие страны СНГ предъявляли встречные претензии к России в связи с тем, что их валютные счета во Внешэкономбанке были в 1991 г. заморожены (Азербайджан, Узбекистан, Туркменистан), или в связи с арендой военных и других объектов (Казахстан, Белоруссия, Грузия), вывозом с их территории в Россию военной техники (Грузия), ядерного оружия (Украина и Белоруссия). Эти страны также потребовали своей доли в алмазном фонде и заграничной собственности, перешедшей к России по соглашению об урегулировании советского долга.